Год любви
Шрифт:
– А ты разве не занимаешься? – спросила Элен.
– Нисколечки! – он так лукаво улыбнулся, что и она не сумела сдержать улыбки. – Я, конечно же, на экзамене получу «трояк». Как мой отец. И его отец, кстати сказать. А мой братец даже не потрудился закончить Оксфорд. Какое это имеет значение? – он весело усмехнулся. – Хочешь еще вина?
Примерно посередине обеда Оливер в очередной раз осушил бокал, отставил в сторону пустую бутылку и велел официанту принести следующую.
– Еще одну? – Элен невольно повысила голос.
– Конечно, – Оливер был слегка удивлен. – Во всяком случае, для меня давно миновали
Он выпил почти все бургундское, однако не забывая доливать вина Элен, едва лишь она отпивала глоточек.
После куропатки подали в маленьких фарфоровых чашечках густые, вкусные сливки, взбитые с вином и сахаром. А затем бренди, бокал которого приятно согревал Элен ладонь.
Когда обед был закончен, один из незаметных официантов принес счет. Элен хотела отвести взгляд, но любопытство победило, и она посмотрела, как Оливер небрежным росчерком пера подписывает счет. Там значилась точно такая же сумма, на которую Элен предстояло прожить до конца семестра.
Они вышли на улицу, где светило закатное солнце; глаза Оливера затуманились, он говорил чуть более решительно, чем обычно, однако ничто другое не указывало на то, как много он выпил.
Он снова распахнул перед ней дверцу «ягуара», приглашая садиться.
– А ты сможешь вести машину? – спросила Элен, отдавая себе отчет в бессмысленности подобного вопроса.
– Конечно! – он снова обнял ее за плечи и, приподняв ей пальцем подбородок, заглянул в глаза. – Не волнуйся так! – сказал Оливер. – Не надо всего бояться.
Его рука утонула в копне ее черных кудряшек, и Элен почувствовала, как большой палец Оливера легонько погладил ее шею. От Оливера пахло кожей, шерстью и – едва уловимо – темно-красным бургундским вином… Они секунду постояли молча. Элен с ужасом и надеждой ждала. Затем Оливер тихонько рассмеялся.
– Ты с виду такая робкая. Но на самом деле это не так, правда же? Какую дверку мне надо открыть, чтобы выпустить на свободу другую Элен?
Другую Элен… У нее прервалось дыхание, так ее потрясла его неожиданная проницательность. С тех пор как он поцеловал ее в пустой комнате Фоллиз-Хауса, в ее душе боролись две Элен, и она не знала, какая из них настоящая. Что же ей ответить Оливеру?
Но он не ждал ответа. Он просто сжал ее руку и усадил в машину.
– Поехали. У нас еще есть дела.
Оливер вынул из-за спинки сиденья свою кожаную куртку и укрыл Элен. Она с наслаждением уткнулась носом в овечий мех подкладки.
– А куда мы едем?
– Я же тебе сказал. Поговорить с одним человеком насчет собаки.
Машина рванулась вперед. Оливер ехал еще быстрее, чем раньше, но – как казалось Элен – так же мастерски. Он прекрасно знал дорогу.
Солнце уже опустилось за деревья, тени сгущались в изгороди кустов, вдоль узкой дороги. Примерно милю Оливер и Элен ехали вдоль забора, который вроде бы огораживал парк, затем Оливер резко повернул руль, и машина юзом въехала в ворота, державшиеся на двух каменных высоких столбах. Они проехали домишко, где, очевидно, обитал сторож, за задернутыми занавесками уютно горел свет. Рядом со сторожкой проходила тропинка, над которой нависали ветви могучих дубов. Они проехали по тропинке, и вскоре Элен разглядела впереди на пригорке темный, большой замок с зубчатыми стенами.
Лицо сидевшего рядом с Элен Оливера было бесстрастно.
По одну сторону от замка располагались другие строения, гораздо меньших размеров. Оливер решительно направился туда. Через секунду они очутились на мощеном дворе, рычанье автомобильного мотора эхом отдавалось от стен, окружавших двор.
Оливер выпрыгнул из машины, и тут же одна из дверей здания, где располагались конюшни, распахнулась. На камни мостовой упал луч желтого света.
– Добрый вечер, милорд, – поздоровался вышедший к ним навстречу невысокий человек.
Беззубый, дочерна загорелый, он был одет в молескиновые брюки и такую старую куртку, что она давным-давно стала белесой.
– Привет, Джаспер! – улыбнулся Оливер. – Ну, где они?
– В последнем сарае, милорд.
– Пойдем, ты на них тоже посмотришь, Элен… Да, кстати, это Джаспер Трипп. Джаспер, познакомься. Мисс Браун.
– Добрый вечер, мисс, – сказал человек и заковылял к двери последнего сарая.
Недоумевающая Элен пошла за ними.
В сарае пахло мякиной, парафином – от обогревателя – и теплым молоком. В большом ящике возле обогревателя лежала гончая, возле которой копошились пятнистые коричневые и черные щенки. Оливер остановился над ними и, приговаривая, словно ласковая мамаша, начал перебирать всех щенков по очереди и разглядывать их. Голая, покрытая только паутиной лампочка, свисавшая с потолка, отбрасывала жесткий свет, а лицо Оливера, наоборот, стало вдруг мягким. Когда он принялся вертеть щенят, с опытным видом проводя пальцем по их спинам и лапам, Элен заметила, что руки у него точь-в-точь как на портретах восемнадцатого века – изящные, с длинными, чувствительными пальцами. Наконец он кивнул и улыбнулся Джасперу.
– Три первоклассных, и еще парочка тоже ничего. Правда?
Джаспер прошамкал беззубым ртом:
– Ага. Я тоже так говорю. Она на сей раз постаралась, наша старушка.
Теперь они говорили на равных.
Ласково уложив последнего щенка в уютный ящик, Оливер резко отпрянул. Его черты опять посуровели, в них появилась обычная властность.
– Дадим им еще несколько недель, а потом отберем тех, кто нам подойдет для охоты.
– Вы правы, милорд.
«Они снова, – подумала Элен, – хозяин и слуга».
– Ну, а теперь давай-ка выпьем, а потом я повезу мисс Браун дальше. Там, в деннике, хранится бутылка.
Они пошли к двери, из которой появился Джаспер. В помещении было душно, везде висели седла, уздечки, лежали свернутые попоны, гребни и скребницы, а также стояли какие-то загадочные бутылки и кувшины. Оливер порылся в старинном металлическом сейфе, покрашенном зеленой краской. Потом торжествующе извлек оттуда бутылку виски и три стопочки. Элен покачала головой, отказываясь, а Оливер с Джаспером выпили как следует.
Старик осушил свою стопку, пробормотав:
– Значит, пьем за них.
Оливер тоже выпил, а затем встал и собрался уходить.
Джаспер посмотрел на него.
– Вы возьмете в четверг Кавалера или Пирата? Оливер застегивал молнию на лётной куртке. Затем схватил руку Элен и крепко сжал ее.
– Никого не возьму. У меня на этой неделе много работы, – Оливер заметил изумленное выражение на лице Джаспера и в восторге расхохотался. – Да нет, это репетиции! Ты разве не знал. Я участвую в спектакле.