Голова как решето. Зачем включать мозги в эпоху гаджетов и Google

William Poundstone

Head In The Cloud. Why knowing things still matters when facts are so easy to look up

Азбука Бизнес®

На очередной вечеринке кинодеятелей в Малибу группа гостей взялась за обычное в Голливуде развлечение – критиковать чей-нибудь фильм. Вспомнили кассовый провал дорогостоящего псевдовикторианского «Гамлета» Кеннета Браны. Высокооплачиваемым звездам – начиная с Дерека Джекоби и Джуди Денч и заканчивая Робином Уильямсом и Билли Кристаллом – поручили неподходящие роли. Но даже этим не объяснить, почему премьерный показ, состоявшийся в выходные, собрал всего 90 тысяч долларов.

– Может быть, – пошутил кто-то, – виноват тот, кто написал сценарий?

– А кто же его написал? – заинтересовалась руководитель студии.

– Да я про Шекспира…

Руководитель студии все равно не поняла. Пришлось ей объяснить, что Шекспир – это Уильям Шекспир. Не какой-то современный сценарист, а величайший английский драматург, живший несколько веков назад.

Конечно, выпускница Южно-Калифорнийского университета, с отличием окончившая юридический факультет, о Шекспире кое-что слышала. А вот того, что фильм «Гамлет» снят по одной из шекспировских пьес, она и не знала.

В Лос-Анджелесе, где я живу, подобные истории – обычное дело. Эрудиция и невежество в кинематографической среде всегда шагали рука об руку. Взять хотя бы «Поклонника», триллер 2015 г. Там есть эпизод, в котором героиня Дженнифер Лопес получает от сексуально озабоченного соседа первое издание Илиады.

– Оно стоит целое состояние! – восклицает она, не решаясь принять подарок.

– Всего доллар на распродаже, – отвечает подросток.

Илиаду Гомер написал за две с лишним тысячи лет до возникновения книгопечатания. Ролик про «первое издание» стал очень популярен среди более литературно образованных пользователей интернета. Вот что они писали в Twitter:

На просьбу эту оплошность объяснить киносценарист Барбара Карри ответила, что про первое издание Илиады она «в своем варианте сценария ничего не писала» [4] .

Впрочем, библиофилы действительно говорят о «первом издании Илиады и Одиссеи». Текст на греческом языке отпечатали во Флоренции в 1488 г. Аукционная фирма Sotheby’s недавно продала один такой экземпляр за 25 тысяч фунтов [5] , что действительно можно расценить как целое состояние. И он ничуть не похож на книгу из фильма, с английским текстом и безупречным золотым обрезом. Насмешки в интернете появились совсем не без причины: одно лишь упоминание о первом издании гомеровской Илиады собьет с толку любого образованного зрителя. Могли бы просто взять первое издание «Завтрака у Тиффани», «Бесконечной шутки» или другого современного романа, которые и правда можно купить на домашней распродаже. Создатели фильма либо решили, что никто из зрителей «Поклонника» странности не заметит, либо не заметили ее сами. Дженнифер Лопес в этом фильме играет роль учительницы

В 2011 г. выходит «Ранго» – мультфильм про хамелеона, который становится шерифом в одном из городов Дикого Запада, населенном обаятельными существами, нарисованными на компьютере. О том, как возник замысел, режиссер Гор Вербински рассказывает так: «Мы лишь перебирали разные варианты. А что, если анимационный вестерн с обитателями пустыни?.. Это, в общем, и стало точкой отсчета. Дальше нужен герой – чужак в классическом смысле. А раз пустыня, то почему бы не водное животное? А если водное, то почему бы не хамелеон?» [6]

В яблочко! Героем стал хамелеон. Вот разве что хамелеоны в воде не живут. Они – ящерицы и обитают в лесах, саваннах и пустынях Африки. Хамелеон в пустыне – это никак не рыба, вытащенная из воды.

Выходит, что Вербински, преуспевающий режиссер суперпопулярного цикла «Пираты Карибского моря», этого факта просто не знал. И ни на одной презентации кинопроекта никто ему не сказал: «Знаешь, Гор, с чужаком идея-то блестящая, но хамелеон, видишь ли, в воде не живет…»

Не все ли равно? Это только мультфильм. К тому же хамелеоны не говорят, зато Ранго разговаривает. Смотреть в кино, как животные разговаривают, интересно как раз потому, что все знают: животные не говорят. Назвать же хамелеона водным животным – значит сделать обыкновенный ляп, отклониться от действительности, не добавив ни художественности, ни зрелищности. Вербински достиг вершины в одной из самых высококонкурентных профессий нашего времени. Так что допущенный им промах свидетельствует не о том, что он мало знает, а о том, что он принадлежит к культуре, в которой на факты обращают мало внимания. И это культура не Голливуда, а современной Америки.

Упустить приземистого и пухлого грабителя было просто невозможно. 19 апреля 1995 г. он среди бела дня совершил налет на два питтсбургских банка. На видеозаписи с камер слежения четко видно и его лицо – он был без маски, – и как он наставил пистолет на кассира. Полиция распорядилась, чтобы видеозапись показали в местных 11-часовых новостях. Через несколько минут в участок поступил звонок, а около полудня полицейские стояли на пороге дома в Мак-Киспорте и стучали в дверь. Подозреваемым оказался Макартур Уилер. Как его вычислили, он не понимал. «Ведь я же намазался соком» [7] , – повторял он.

В участке Уилер объяснил, что натер лицо лимонным соком, чтобы оно стало для камер невидимым. Полицейские пришли к заключению, что дело не в галлюцинациях или наркотиках – этот человек всего-навсего глубоко заблуждается.

Уилер знал, что лимонный сок используют как невидимые чернила. Он рассудил, что с помощью лимонного сока можно сделать невидимым для камер также и лицо. Перед ограблением он это проверил, намазав лицо соком и щелкнув себя на поляроид. Лица на фотографии не оказалось! (С этим детективы так и не разобрались. Скорее всего, Уилер в фотографии понимал не больше, чем в банковских налетах.) В его плане, как заверил Уилер, был лишь один недостаток. Лимонный сок так сильно щипал глаза, что он почти ничего не видел.

Уилера отправили в тюрьму и записали в число самых непутевых в мире преступников. История, попавшая в 1996 г. на страницы «Всемирного альманаха», оказалась до того захватывающей, что привлекла внимание Дэвида Даннинга, профессора психологии из Корнеллского университета. В этой печальной повести о недалеком человеке он усмотрел некоторую закономерность. Чем меньше мы знаем и умеем, тем больше не подозреваем о своем невежестве. В дальнейшем это наблюдение стало известно как эффект Даннинга – Крюгера.