Голова с дыркой
Шрифт:
На взгляд Анатолия, если бы он был стражиком, искать беглецов следовало именно здесь. Но, может, у туземцев другая логика? Или стражики - такие же полудебилы? Да не должны бы...
Всю дорогу, пока шли, Анатолий рассматривал окружающую природу. Не для того, чтобы запомнить дорогу - курсограф прекрасно делал эту работу за него, - а чтобы привыкнуть к миру, в котором очутился. Но ничего нового не заметил: те же стрекочущие из-под ног насекомые, те же ломающиеся пузырчатые растения. И вообще лесу сильно не хватало дремучести...
А
Правда, лечь в нём и вытянуться во весь рост не удалось бы. Анатолий так и сказал:
– Где же тут размещаться вдвоём?
– Я сплету тебе другой шалаш, - предложил Аш-шнар.
– Ты свой сделал неправильно: ты срезал ветки и листья. Так нельзя: сломанные ветки засохнут, и шалаш выделится по цвету. У нас так строят только дети... и городские жители. Слушай, может ты городской житель?
"Да он поумнел, что ли?" - удивился Анатолий, слушая более разумную, чем прежде, речь Аш-шнара. И согласился:
– Да, ты прав. Я, скорее всего, городской житель.
Он начал привыкать к пустой болтовне туземца, хотя та и стала более осмысленной. Но, что бы ни отвечал Анатолий, Аш-шнару всё годилось. Похоже, он для себя давно решил: пришелец не солдат, не стражик - и ладно. Значит, его безопасности ничто не угрожает и можно не беспокоиться.
– Сейчас я возьму немного орехов и сделаю тебе шалаш, - заявил Аш-шнар, с вожделением посмотрев на половинку ореха в руках Анатолия.
– Так возьми, - протянул Анатолий орех.
– Нет, - отказался туземец, - ты один раз угостил меня. Теперь я твой должник. Но у меня сейчас мало. Завтра я найду ещё и дам тебе.
Последние слова он проговорил довольно глухо, из-за зелёных ветвей, вползая на четвереньках в шалаш. Причём голову продолжал держать вертикально, неестественно прямо. Даже приседал с прямой спиной.
"Чтобы не растрясти содержимое, - догадался Анатолий. Но ему показалось, что ореховой массы в голове Аш-шнара стало поменьше. Она уже не выступала над плоским верхом.
– Растерял по пути? Ну и растяпа! Меня ругал, а сам..."
Аш-шнар долго шарил в шалаше, затем вылез, сжимая в руках небольшой орех.
– Тут совсем мало, - виновато пояснил он, раскрывая половинки скорлупы.
И повторились те же действия, которые Анатолий однажды видел: Аш-шнар зачерпывал горстью мягкое ядро ореха, слегка уминал пальцами, чтобы не осыпались крошки - и отправлял в отверстие на макушке.
Покончив с "трапезой", он тщательно обтёр пальцы о край головы, напоследок облизал их и поднялся.
– Посиди, - сказал он.
– Я сплету тебе шалаш.
Анатолий присел на корточки возле готового шалаша Аш-шнара. Чувствовалось, что шалаш построен по чётким экологическим канонам: ни одна ветка не сломана, ни один лист не оторван от черешка. И в то же время искусное переплетение создавало неодолимую преграду для воды и ветра.
Вид шалаша почему-то вызвал у Анатолия воспоминания о гнезде птиц-ткачиков. Или синицы-ремеза. Но там птички отрывали и отщипывали листья, здесь же шалаш выглядел так, будто его специально вырастили.
"Вот тебе и дебил!" - подумал Анатолий, переводя взгляд на суетящегося Аш-шнара. Уследить за его работой не удавалось. И не потому, что тот работал очень быстро: надвигались сумерки.
"Да, самое время поспать", - согласился сам с собой Анатолий и клюнул носом. Глаза начинали слипаться.
Аш-шнар поднялся. Анатолий только сейчас заметил, что руки у того почти касаются земли. Раньше Аш-шнар держал их согнутыми в локтях. Анатолий видел, что они длиннее его собственных, но не придавал особого значения.
"От местных орангутангов, должно, произошёл", - подумал он.
– Можно спать, - сообщил Аш-шнар, опускаясь рядом.
– Шалаш готов.
Анатолий выпрямился. И в наступившей темноте обратил внимание на слабое свечение, исходящее из головы Аш-шнара.
"Откуда свет?
– подумал он спросонья, отправляясь на предложенное место.
– Орехи фосфорецируют? Что ж тогда у меня в желудке творится?"
Забравшись внутрь убежища, Анатолий чертыхнулся: шалаш оказался коротким. Нет, сидеть удобно: обнаружилось подобие мягкого кресла с высоким подголовником. А вот по длине шалаш не дотягивал до роста Анатолия.
"Лучше бы я ему подсказал сделать подлиннее, - подумал Анатолий.
– А то ноги будут высовываться. Хорошо, если дождь не пойдёт. А роса? Ну, это ладно, а вот почему у него мозги светятся? Или это у меня в глазах, фосфены от усталости?"
Дать ответы на вопросы он не смог, списал всё на особенности туземного и собственного организмов, и решил уснуть. Засыпая, вспомнил ещё одно выражение: "Вечное сияние чистого разума". Но к чему оно относилось, вспомнил не успел: уснул.
Сниться ему ничего не снилось, хотя сниться могло многое.
ОБЛАВЛИВАЕМЫЙ
Проснулся Анатолий от того, что кто-то теребил его за ноги.
Солнце встало давно, и успело забраться довольно высоко. В проёме шалаша светилось, но сквозь сплетённые ветви не проникало ни единого лучика.
"Вот это мастер!
– позавидовал Анатолий.
– У меня бы так не получилось, при всём желании. Ну и что с того, что он в абстрактном мышлении слабоват? Зато какая конкретика!"
Выбравшись из шалаша, Анатолий увидел перед собой цилиндрическую голову Аш-шнара. С выражением лица до того растерянным, что на нём отражалась целая гамма чувств: от испуга до недоумения.
– Что случилось?
– спросонья спросил Анатолий.
– Солдаты, стражики, облава?
– Нет, - помотал головой Аш-шнар.
– Но... ты лежал? И остался живой?