Головоломки. Задачи. Фокусы. Развлечения
Шрифт:
— Узнай, кто передал мне вещь?
«Узнай» по таблице означает: женщина.
И Феликс отвечает:
— Женщина.
— Ловко! — восклицает дядя. — Теперь скажи, что за вещь?
«Ловко» вместе с «теперь» согласно таблице — кошелек. Получив от Феликса правильный ответ, дядя продолжает:
— Ловко! Можешь ли сказать, что я сейчас вынул из кошелька?
— Письмо, — отвечает Феликс, помня тайный смысл сочетания слов «ловко» и «можешь».
— Ловко! Догадайся, что я теперь беру?
— Медную монету, — отвечает Феликс, потому что слово «ловко» вместе с «догадайся» означает на условном языке именно это.
— Так! Догадайся, какую? — продолжает спрашивать дядя.
— Три копейки.
— Ловко! Скажи, что я теперь получил?
— Карандаш.
— Верно! От кого?
— От моряка.
— Молодец! Что он сейчас дал мне?
— Иностранную монету.
Дядя может совершенно спокойно говорить при публике на этом языке, сколько ему угодно. Возгласы: «ловко!», «верно!», «молодец!», слова: «можешь», «узнай», «так», «догадайся» — самые естественные выражения, ни у кого не могущие вызвать подозрений.
Другой ряд условных оборотов приведен в таблице на стр. 32.
Предусмотрены чуть не все предметы, какие могут оказаться в карманах у зрителей. Ничто не могло застигнуть фокусника врасплох.
Но и это еще не все. Чтобы показывать представления на дому, по приглашению кого-либо из публики, у дяди с племянником был в запасе еще один набор слов, означавших то, что указано в табличке на стр. 33.
Зная твердо эту табличку, дядя с племянником могут показывать удивительные вещи: Феликс с завязанными глазами угадывает, что делает тот или иной гость. Разговор ведется примерно так:
— Теперь кто из гостей встал?
— Студент («теперь» — таблица на стр. 30).
— К какому предмету он приблизился?
— К буфету («какой», «приблизился» — табличка вверху).
— Так. А сейчас к чему подошел?
— К печке.
— Верно! А сейчас куда подходит?
— К гостиной.
И так далее.
Наконец, для отгадывания пальцев на руке и игральных карт придуман еще ряд условных фраз (см. таблицу на стр. 34). Туз, двойка, тройка, пятерка и десятка, обозначались так же, как монеты в 1, 2, 3, 5 и 10 копеек, четверка — как 15 копеек, шестерка — как 20 копеек, и т. п.
Все предусмотрено и разработано до мелочей. Достаточно овладеть этим условным языком, чтобы получить возможность поражать публику самыми необычайными и разнообразными фокусами мнимого отгадывания мыслей.
Как ни просто казалось мне отгадывание теперь, когда я посвящен был в его тайну, я не мог не изумляться остроумию этой уловки. Разгадать секрет самостоятельно ни я, ни кто другой, конечно, никогда бы не могли, и мне нисколько не жаль было коллекции марок, отданной за раскрытие тайны.
Но одна тайна оставалась еще не разгаданной: секрет непостижимого витания в воздухе. Как мог Феликс долго и спокойно лежать в воздухе, облокотившись о палку? Говорят, гипнотизм какой-то. Но что это такое?
Феликс в ответ на мои расспросы выдвинул ящик комода и вынул оттуда странную вещь: толстый железный прут с прикрепленными к нему кольцами и ремешками.
— Вот на чем я держался, — коротко объяснил он.
— На этой штуке? — недоумевал я.
— Я повиснул, словно в воздухе.
— Она была надета на меня, под платьем, конечно. Смотри, как. — Он ловко всунул ногу и руку в кольца и затянул ремень вокруг груди и пояса. — Если теперь вот этот конец всунуть в палку, то я повисну, словно в воздухе. Со стороны не видать, на чем вишу. Дядя это делает незаметно. Висеть очень удобно, никакой усталости, хоть засни, если хочешь.
— А ты разве не спал?
— На сцене? Зачем? Просто закрываю глаза.
Я вспомнил спор моих соседей и расхохотался: так просто!
Уходя от Феликса, я сотый раз обещал ему в самых торжественных выражениях никому никогда не открывать даже частицы тех тайн, которые он мне доверил.
А на другой день я увидел из окна нашей квартиры, как Феликс с дядей садились в пролетку, чтобы отправиться на вокзал. «Чудо нашего века» покинуло мой родной город.
Я не подозревал тогда, что вижу Феликса в последний раз. Больше мне не пришлось с ним встречаться. Я даже не слышал ничего о представлениях «чуда нашего века» в других городах.
Но я строго соблюдал клятву, данную Феликсу, и много лет никому не рассказывал секретов «феноменальной памяти» и «чтения мыслей».
Статья профессора Б
Мне остается рассказать о том, почему я теперь считаю себя свободным от слова, когда-то данного Феликсу. Дело просто: я узнал, что секрет уже открыт и даже опубликован в журналах; скрывать тайну стало бесполезно. Феликс — не единственное «чудо нашего века», а его дядя — не единственный фокусник, прибегающий к таким уловкам. Однажды попался мне на глаза номер распространенного немецкого журнала, в котором подробно описывался способ запоминания длинных рядов слов, практикуемый странствующими фокусниками. А спустя еще немного я прочел в русском медицинском журнале статью нашего известного ученого, профессора Б., где раскрывался секрет мнимого чтения мыслей. Статья настолько поучительна, что я привожу здесь отрывки из нее*, хотя читатели теперь не найдут в ней никаких неожиданностей.