Голубка Атамана
Шрифт:
— Стянуть с тебя платье, распустить волосы и любить до тех пор, пока не останется уже никаких сил, — вполне серьезным тоном ответил Давид.
— Ночи тебе не хватило? — я улыбнулась ему.
Мы уснули только под утро. Я никогда не думала, что человека может быть так мало. Давид доводила меня до оргазма одними своими пальцами и губами. Целовал каждый позвонок, каждый участок моего тела. Я отвечала ему тем же и не сдерживала эмоций, когда он жадно и глубоко проникал в меня. Но нам всё равно было мало. Хотелось еще и еще. Даже когда от недосыпа уже жгло глаза. Собственно, из-за
— Прости, любимый, но я очень-очень спешу, — я быстро подошла к Давиду и хотела оставить на его губах легкий поцелуй.
А он, хитрый лис, притянул к себе на колени, усадил и поцеловал настолько несдержанно, что о работе совсем не хотелось думать. Его твёрдый возбужденный член красноречиво демонстрировал абсолютное нежелание Давида отпускать меня.
— Нужно бежать, — с усилием разомкнув поцелуй, прошептала я.
— К чёрту работу, — Давид несильно обхватил зубами мою нижнюю губу.
— Нельзя, — еще тише добавила я, высвободившись. — С днем рождения, — я посмотрела Давиду в глаза. После сна они у него всегда чуть отливают серым. Почти незаметно, если не всматриваться. — Сегодня вечером отпразднуем. Ты пригласишь своих друзей?
— Да, конечно.
— Вот и хорошо. Люблю тебя, — я напоследок поцеловала Давида в нос и убежала, прихватив сумку.
Октябрь в этом году оказался приветливым и мягким. Да и в целом осень не капризничала. На прошлой неделе был дождь несколько дней подряд, затем выглянуло солнце. Температура ощутимо упала, но солнце спасало ситуацию.
Давид летом просил дать время. И я его дала. Терпеливо ожидая, не давя и не подгоняя его. Преимущественно, я жила у Давида, а домой заезжала лишь для того, чтобы взять какие-то вещи или в целом проверить, всё ли хорошо.
Я старалась много не рефлексировать о том, что будет с нашими отношениями в будущем. Мы с Давидом услышали друг друга, и я не видела смысла переливать из пустого в порожнее.
Взволнованно поглядывая на часы, высвечивающиеся на приборной панели, я мысленно прикидывала, успею ли заскочить в магазин за подарком. Его уже упаковали, оставалось лишь оплатить покупку и забрать. Те деньги, что я случайным образом выиграла на ставке в боях, долгое время просто лежали. Я их не тратила. А теперь так как у меня появилась постоянная работа и зарплата, я добавила еще немного, чтобы приобрести подарок для Давида.
Я долго мучилась с выбором. В конечном итоге решение само нашло меня в виде красивых часов с кожаным ремешком и аккуратными золотыми линиями на синем циферблате. Этот цвет поразительно точно повторял цвет глаз Давида.
Насчет того, что существовала примета будто нельзя дарить часы, я даже не волновалась. Не верила. Люди сами определяют свою судьбу и незачем перекладывать ответственность за свои действия на какие-то вещи или приметы.
Часы эти я могла бы купить сразу, но суть подарка заключалась не только в них. Я спросила о том, можно ли будет нанести гравировку. А когда получила положительный ответ, попросила сделать аккуратные тонкие очертания парящей голубки на внутренней стороне часов.
Немного волнуясь, я припарковалась
Когда небольшая белая коробочка была перевязана узкой шелковой лентой синего цвета, я расплатилась, поблагодарила и забрала подарок. Всё было под контролем. Я везде успевала.
Проект с детским кафе практически уже был завершен. Скоро планировалось открытие. Мы с ребятами курировали процессом, потому что ошибку можно допустить даже в самом конце. Никому не улыбалось всё испортить в последний момент.
Рабочий день прошел быстро. Мы переписывались с Давидом обо всякой ерунде. Даже сквозь короткий текст на экране смартфона я видела и ощущала улыбку Давида. Знала, что у него сегодня просто потрясающее настроение. Я с нетерпением ожидала прихода вечера. В последнем сообщении Давида говорилось, что к нему приехал Толик. Какое-то очень важное дело. Мы распрощались. Я вернулась к работе.
Мы с ребятами выпили по чашке лунго и оживленно обсуждали итоги проделанной работы. Я чувствовала себя на своем месте. Ощущение, что я реализовываю себя, развиваюсь и самостоятельно зарабатываю себе на жизнь, автоматически повышало и самооценку, и мое без того хорошее настроение.
Когда мы все распрощались, я написала Давиду, что уже закончила. Это стало привычкой — обозначать свое месторасположение, не пропадать надолго с радаров. Он ничего не ответил. Обычно, Давид присылал какой-нибудь смайл, показывая, что информацию поймал. Я моментально насторожилась и посмотрела на себя в зеркало заднего обзора.
— Не дёргайся, Ло, — приказала я своему немного встревоженному отражению.
Вероятно, что Давид всё еще был занят. Когда на горизонте возникал Толик, это автоматически сулило часа два-три дел, что велись за закрытой дверью кабинета.
Проверив подарок и поправив красивый шелковый бант, я плавно выехала с парковки. Вечерняя пробка сегодня была, как никогда, некстати. Часть улицы была перекрыта из-за каких-то внеплановых работ и в придачу кто-то еще и врезался.
Я взглянула на свой телефон, но ответа так и не было. Не удержавшись, я написала о том, что в городе пробка и, вероятно, приеду чуть позже, чем планировала. Первое мое сообщение было прочитано. Давид снова зашел в мессенджер, но ничего читать не стал. Пальцы сами набрали следующее:
«Всё в порядке?»
Ответ снова не пришел. Тревога моментально возросла. Через несколько минут я всё же не удержалась и позвонила. Трубку никто не поднял. Я привыкла к тому, что Давид всегда на связи и всегда отвечает. А если бывает занят — всегда предупреждает. Что-то случилось.
Стараясь не накручивать себя, я сосредоточилась на дороге. Когда я уже подъезжала к дому, начал моросить мелкий дождик. Аккуратно вложив подарок в сумку, чтобы не намочить его, я вышла на улицу. Сердце было не на месте. Словно ощущало что-то нехорошее. Готовилось к чему-то, что явно может причинить мне боль.