Голубой огонь
Шрифт:
— Я люблю ее, — сказала она горячо, но ей понравилось, что, изучая снимки, он подумал и о ней. — До работы в газете я продавала фототовары в универмаге, но мне никогда по-настоящему это не нравилось. Мне всегда хотелось фотографировать самой.
— Это правильно, — сказал он, и ей стало теплей от его одобрения.
Повернувшись, он прямо взглянул на нее. Его оценивающий взгляд несколько смутил ее. Она выбрала себе стул в затененном углу, а ему предложила место на диване, освещенном лампой. Ей не хотелось, чтобы ее рассматривали и изучали слишком близко, зато самой можно было без помех видеть его при ярком свете. Его приход — очень важное и значительное событие в ее жизни.
— В Кейптауне для фотографов много дел, — напомнил он ей. Легкая шутливость слышалась в его тоне, как будто он чувствовал свое влияние на нее и это до некоторой степени забавляло его.
Но она решила, что в таком ключе разговаривать с ним не будет.
— Бесполезно, — сказала она твердо. — Я не собираюсь возвращаться, если ты это имеешь в виду.
— Можно задать тебе вопрос? — Тембр его голоса изменился с годами. Это больше не был голос мальчика, это был голос мужчины, низкий и звонкий. — Я говорил тебе, что прежде всего я приехал, чтобы увидеть тебя. Все остальное может подождать.
Она принесла бокалы и, пока они дружно потягивали напиток, спросила его о работе у ее отца в Кейптауне.
— Когда-то ты постоянно мечтал стать знаменитым охотником, — напомнила она ему, — Или открыть сказочную золотую жилу.
Он громко рассмеялся, ее воспоминания были ему приятны.
— Я боюсь, что моя нынешняя охота довольно прозаична, хотя иногда весьма интересна. После всего случившегося твой отец продал свой дом в Йоханнесбурге и переехал в Кейптаун, где всегда жил прежде. Он стал экспортером работ местных ремесленников, а также открыл два магазина? Его большой магазин в Йоханнесбурге очень хорош, но есть еще один, поменьше, в Кейптауне. Моя охота в настоящее время заключается в выездах на места, до которых ему сейчас трудно добраться: в Транскеи, Зулуланд, Северную Родезию. Стандарты твоего отца находятся на высоком уровне. Я занимаюсь поисками недешевых вещей, действительно произведений искусств местных ремесленников. Это просто замечательно, каким живым и энергичным он остается до сих пор.
Она не хотела слушать о своем отце.
— Я почти не помню дом в Йоханнесбурге, — сказала она. — Дом в Кейптауне я любила больше. Проти-Хилл! Какое прекрасное имя. Когда мы приезжали туда летом на декабрьские каникулы, у меня была комната с удивительным видом.
Дэрк поставил свой стакан, не спуская с нее глаз.
— Этот вид все еще ждет тебя, Сюзанна. Я не думаю, чтобы в нем что-нибудь изменилось.
— Я знаю, — сказала она — Горы не меняются.
Она, извинившись, покинула его, чтобы зайти на кухню, поставить на огонь жаркое и вынуть салат. Но он не смог оставаться гостем в столовой. Он присоединился к ней, принес тарелки со стаканами, как если бы помощь ей была его любимым и обычным занятием.
Когда они уселись за стол, она стала подробнее расспрашивать о его жизни, чтобы не касаться более неприятной темы.
— Что ты делал до того, как стал работать с моим отцом?
Он грустно улыбнулся.
— Когда я закончил школу, я заболел алмазной лихорадкой. Ты ведь знаешь, что тогда всеобщее внимание было приковано к алмазам, а не к золоту. Я пытался осуществить кое-какие личные планы, но не очень успешно. Твой отец в то время все еще владел землей в окрестностях Кимберли, и он сказал мне, что я мог бы взять все, что найду там. Я думаю, что он был главным образом заинтересован в том, чтобы остудить мой пыл.
Он засунул руку в карман и вытащил кожаный бумажник, из внутреннего отделения которого вынул маленький бумажный сверток.
— У меня все еще сохранился один из камней, которые я нашел в то время. Я держу его, чтобы карман мой никогда не пустовал, а также в доказательство того, что я был алмазоискателем.
Она наклонила голову, чтобы видеть, как он разворачивает бумажный сверток, и почувствовала, что его светлые волосы находятся очень близко к ней и что его дыхание касается ее щеки.
— Вот, — сказал он. — Держу пари, что такого алмаза ты никогда не видела.
Крошечный камешек отливал светло-лиловым и розовым, был полупрозрачным на фоне белой бумаги и неправильной формы. Алмаз был не обработан и для получения более яркого блеска нуждался в огранке.
— Знаешь, какие бриллианты считаются бриллиантами высшего качества? — спросил Дэрк. — Бриллианты высшего качества имеют необычный цвет. Возможно, розовый, или зеленый, или желтый. Иногда даже черный. Данный образец недостаточно крупный, недостаточно совершенный, чтобы представлять сколько-нибудь большую ценность, но я к нему очень привязан. Конечно, он без огранки. Я бы нарушил закон, если бы привез в эту страну алмаз с огранкой. Только камни без огранки освобождаются от пошлины.
Сюзанна взяла маленький камешек и поудобнее расположила его на своей ладони, видя в нем, однако, не алмаз, а судьбу молодого человека со страстью к приключениям в душе, работающего ради мечты, которой никогда не суждено осуществиться.
— Я думала, де Бирз владеет всеми алмазами в Южной Африке, — сказала она. — Как же тебе разрешили заняться собственным делом?
— Синдикату принадлежит большая часть земли, — объяснил он, — Но все еще существуют алмазоискатели, которые работают на собственных участках и продают то немногое, что они находят, де Бирзу. На самом деле в Южной Африке запрещено иметь неограненные алмазы без соответствующего разрешения. Поскольку я разрешение имею, то найденный мною камень я имею право хранить — Он вернул розовый алмаз в бумажный сверток и положил его обратно в кожаный бумажник. — Ты слышала когда-нибудь о Короле Кимберли? — спросил он.
Она отрицательно покачала головой, очарованная рассказами об алмазах и о Южной Африке, которая давно ушла из ее жизни и тяжелые воспоминания о которой уже стали ослабевать.
— Король Кимберли был одной из величайших находок, — сказал Дэрк, — замечательно красивым и ценным камнем. Крупнее, чем алмаз Надежда, и почти без изъянов. Я однажды видел его, еще мальчиком. Те машины, которые перебирают алмазы в наши дни, могут раздробить или повредить особенно крупные камни, но это единственная возможность получить алмаз. Нынешние системы ориентированы на реальный коммерческий выход. Для добычи одного карата алмазов требуется в среднем четыре тонны горной породы. Сейчас я приобщаюсь к техническим вопросам.
Она не прерывала его. Она любила его слушать, и во время ужина все ее внимание было приковано к его рассказам. Она решила, что позже, когда он уйдет, она обдумает то, что он сказал.
Когда десерт был закончен и она убрала тарелки, они присели, окруженные бледно-розовыми и светло-голубыми тонами интерьера, и выпили по большой чашке по-американски заваренного кофе. Но теперь Дэрк казался неутомимым, как будто бы он почувствовал, что время убегает, а дела, ради которого он в действительности пришел они все еще не касались,