Гончаров и сатанисты
Шрифт:
– Ладно, дядя Леня, больше вас мучить не буду. Спите спокойно.
Придавив его к кровати, я сделал ему укол. С ужасом обреченного человека он завыл, пытаясь меня сбросить.
– Не волнуйтесь, милый наш депутат, это всего лишь морфий, спите, и приятных вам сновидений.
Подождав, пока он успокоится, я вытащил кляп. Последние его слова были:
– Пойдете ко мне работать - вам я буду хорошо платить.
– Я обязательно подумаю над вашим предложением, - уже закрывая дверь, пообещал я.
– Непременно
С охранниками я поступил менее деликатно, просто оросил их из газового баллончика, забрал их пушки и наконец-то вышел на свежий воздух. Здесь было куда как приятней, нежели под Дьячихиным сексодромом. Все настроение испортили сварливые псы. Насытившись любовью, теперь они решили наверстать упущенное, вырвав кусок из моей тощей задницы. Прав был батюшка, закопавший под камень своего четвероногого друга, несмотря на искреннюю любовь... С псами я поступил точно так же, как с охраной, облив дурной смесью из баллончика.
В двенадцатом часу ночи я позвонил Валентине. Кот Машка привязался ко мне еще на улице и теперь терся у ног, грязный и взъерошенный. Валентина долго смотрела на представшую перед ней пару.
– Одно слово - коты! Заходите. Непонятно, кто грязней. Говорят, после долгого совместного проживания животное становится похожим на хозяина. В вашем же случае все наоборот. В комнаты ни шагу, пока не примете душ.
– А твой-то не явится?
– на всякий случай спросил я, уже ложась в шикарную супружескую постель.
– Прошлый раз вернулся раньше, очень сердился.
– Да говорю же тебе, на месяц укатил. Иди ко мне, мой сладкий.
И все-таки чутье меня не подвело. Он вернулся, причем в самый разгар нашей баталии. Я даже не заметил. Вырос как из-под земли, похлопав меня по плечу, вежливо осведомился:
– Я не помешал?
– Нет, - немного растерянно успокоил я его, - я сейчас уйду, на минутку зашел.
– Будьте так любезны, и захватите ее с собой.
– Но я приходил вовсе не за ней.
– А уйдете вместе. Я вам ее дарю.
– Благодарю вас, вы позволите нам одеться?
– Какие могут быть возражения, в вашем распоряжении десять минут.
Пятого декабря в ноль часов тридцать минут на меня свалилось нежданное счастье. Господин Гончаров К.И. приобрел бабу.
Весь световой день она перетаскивала шмотки. Прячась от милиции, я сидел в кафе, оптимистично надеясь, что моя радость недолговечна. Когда поздним вечером я нарисовался дома, то свою удобную, неряшливую квартиру попросту не узнал. Да ее и не было. Был склад, заваленный ее шмотками, где даже для кота не нашлось места. Испуганный, он сидел на подвесном кухонном шкафчике, непонимающе вылупив зеленые шары.
* * *
В шесть утра я подъехал к дому прапорщика Ухова, когда-то здорово подсобившего мне в одном гнусном деле. На его помощь я рассчитывал и сегодня. Подниматься
– Привет доблестным сынам ОМОНа, - поздоровался я, выбираясь из-за руля.
– Здравствуйте, - несколько удивленно промямлил он.
– Константин Иванович, я слышал, вас разыскивают... по подозрению...
– Ты правильно слышал, но подозревают совершенно напрасно. И сегодня я хочу это доказать. Мне нужна твоя помощь. Примерно такая же, как в прошлый раз. Но теперь я прошу неофициально.
– Но у меня служба... Хорошо, я что-нибудь придумаю. В восемь тридцать я попробую отбрехаться. Они мне должны до чертовой матери. Могу и я однажды попросить. Но какая у вас проблема?
В двух словах я ввел его в курс дела. Внимательно меня выслушав, он заявил:
– Я обязательно вам помогу, но нужен второй человек. По вашему рассказу я понял, что дело гнилое, один могу не справиться.
– Но я буду с тобой, - отважно пообещал я.
Он несколько смутился:
– Да, конечно, Константин Иванович, я не сомневаюсь в вашей готовности прийти на помощь. Но... дело, повторяю, гнилое, оно пахнет гораздо хуже тех обкуренных блядешек, что мы ловили в прошлый раз. Короче, мне нужен профессионально подготовленный парень. И такой у меня есть, но... ему нужно платить.
– Считай, вопрос решенный, я рассчитаюсь лично. Два лимона ему хватит?
– Хватит и одного. В восемь тридцать ждите... Ждите... Возле нас вам появляться не стоит. Тогда возле центрального входа горбольницы.
Точно в назначенное время две бежевые "шестерки" блокировали меня сзади и спереди. Из первой вышел улыбающийся Ухов, а из другой выпрыгнул невзрачный - соплей перешибешь - парнишка.
– Знакомьтесь, - кивнул на него Макс, - Павлик. Вы не смотрите, что он худой и кашляет. Павлик, дай дяде ручку.
Мы поздоровались, и я заорал от боли. Мне показалось, что мою кисть положили под пресс. Довольный Ухов, решив, что знакомство состоялось, сел в машину.
– Вперед, Константин Иванович, мы за вами на дистанции двести метров.
– А для чего это?
– спросил я, когда он забрался ко мне в салон.
– На всякий случай, резерв не помешает. Вы ничего странного не заметили?
– Нет, Макс. Погода будет хорошая, дорога отличная, что еще.
– Вот о дороге я и говорю. Ее чистили ночью, и больше по ней никто не ездил, кроме бульдозера.
– Ну, вероятно, мои ведьмочки готовятся к празднику.
– Я тоже так подумал. Но расчистить это расстояние тяжелым бульдозером стоит недешево. Чистил ее он дважды в оба конца, значит, ишачил всю ночь. Сколько, по-вашему, стоит тонна солярки плюс левая ночная работа? Видно, от винта гуляют ваши дамы.