Гончие преисподней
Шрифт:
– Мы устраивали праздники. Не на деньги Ордена, а за наш счет. Джулиан мог себе это позволить. Орден – нет.
Маргарита взмахнула рукой, словно этим движением хотела нарисовать перед нами пышную картину веселья. Конечно, ей было жалко денег.
– Все надевали длинные мантии. Тушили свет, зажигали шандалы. Джулиан произносил речь на латыни – он ее не знал и заучивал наизусть.
В ее голосе проскальзывало мутное, давно копившееся раздражение – из-за мужа и его глупых игр.
– Потом они обсуждали, о чем спросят Боягорда. Боже, как это было глупо! Они болтали о судьбах мира, о параде планет, словно могли хоть
Маргарита, тонкая и изысканная, вовсе не хотела чувствовать себя ограниченной мещанкой, которая не разделяет возвышенных устремлений мужа и трясется над каждым динаром. Среди прочего, потому что сама за всю жизнь не заработали ни драхмы.
Но именно такую роль она и играла при Сарнмире.
– Помните булочника из «Сирано», который угощал разных бездельников, лишь бы те слушали его стихи? Всякий раз, когда Джулиан созывал собрание Ордена, я вспоминала о нем…
Главной бездельницей в доме Сарнмира была сама Маргарита.
– Мне кажется, в глубине души Джулиан был очень несчастен… У него было все: деньги, положение в обществе, семья…
И, конечно же, золотая жена в твоем лице, подумалось мне.
– Но он хотел другого. Признания. Колдуны и астрологи не принимали его всерьез. Думаю, он женился на мне только потому, что моя прабабушка была известной гадалкой. Да только этот дар ко мне не перешел – говорят, его наследуют через поколение. Мне не повезло, ему тоже. Вот если бы у нас были дети…
Она осеклась. Думать об этом ей было уже поздно.
– Джулиан никогда не приглашал на наши собрания никого, кроме членов Ордена. Наверное, знал, что никто и не придет. Весь город смотрел на него свысока – так ему казалось…
Маргарита замолчала.
Я медленно сосчитал до десяти, давая ей шанс продолжить. Но она молчала, видимо, пытаясь понять, как ей жить после смерти мужа, на кого сердиться и кого теперь презирать.
– Это кольцо на вашем указательном пальце, – произнес я. – Нет, другое, на левой руке. Я обратил на него внимание еще утром. Откуда оно у вас?
Она подняла плечи и передернула ими. Легкая дрожь пробежала по ее телу.
– Подарок мужа. Простая безделушка.
– Отнюдь.
Я протянул руку и взял ее ладонь в свою. Она попыталась отдернуть кисть, но не успела.
Когда мои пальцы дотронулись до украшения, перстень превратился в черную многоножку, лапы которой глубоко погружались в тело Маргариты.
– Я так и думал, – коротко кивнул я. – Кольцо Стратибора. Выпивает жизнь из того, кто его носит, и передает энергию своему создателю. Откуда оно у вас?
Маргарита резко выдернула руку.
– Это никого не касается.
Гламур обсыпался с нее, как сахарная глазурь.
Несколько секунд она сидела, глядя на кольцо. Потом ее лицо вновь исказилось мукой.
– Ладно, мне все равно пришлось бы это рассказать. Маргарита Сарнмир умерла три года назад. Именно тогда я познакомилась с Джулианом.
Рот женщины предательски дернулся.
– Меня зовут Стефания, я ее дочь. Всю свою жизнь я провела в Миланде и раньше не приезжала в страну Эльфов. После трагедии… Сарнмир был очень добр ко мне, чуток, без него я бы не справилась. Вскоре мы поженились. С ним я чувствовала себя спокойно, уверенно, как если бы был жив мой отец. Не знаю, что привлекало его во мне – моя красота, молодость или магическая сила, которую я получила от бабушки Констанции. Потом появился Алеганд. Он знал еще моего деда. Ходили странные слухи о его неестественном долголетии. Однажды он крепко поссорился с моим отцом и много лет не переступал порога нашего дома. Свадьба была хорошим поводом для примирения. Он подарил мне это кольцо и сказал, что я должна носить его, не снимая. Сперва я ничего не замечала. Я была счастлива. Мы с Джулианом открыли для себя новую жизнь и думали, что она будет длиться вечно.
Стефания усмехнулась.
– Потом начались мигрени. Болела голова, ломило все тело. Начали седеть волосы. За несколько месяцев я превратилась из юной, прекрасной девушки в старуху, которую вы видите перед собой сейчас. Никто не мог мне помочь.
Наверное, именно тогда зародилось ее глубокое разочарование мужем. Сильный и уверенный с виду, он не сумел защитить то, что было для нее так важно, – ее молодость и красоту.
– Сперва мы не знали, что всему причиной кольцо. Но однажды я попыталась его снять – и не смогла. Порой у меня возникает мысль отрубить себе палец, но уже слишком поздно. Алеганд выпил из меня юность. Я думала, что скоро умру. Но он оказался хитрее. Не было смысла добивать меня – во мне почти не осталось астральной энергии, которую он мог бы забрать. С другой стороны, Алеганд понимал, что стоит мне умереть, и гнев Джулиана будет ужасен. Но пока я была жива, он держал в руках нас обоих.
– Почему вы не обратились за помощью?
– К кому? Кто осмелится пойти против гроссмейстера? Джулиан ходил к Алеганду – настаивал, угрожал. Мне кажется, даже просил. Все бесполезно. Тот знал, что мы ничего не можем сделать.
– Что произошло потом?
– О, Джулиан оказался на высоте.
Я не был уверен, сказано это всерьез или с иронией. Наверное, она и сама не знала.
– Он по-прежнему любил меня, по крайней мере, делал вид. Мы не могли больше оставаться в Миланде, где все нас знали и уже начали задавать вопросы. Здесь, в городе Темных Эльфов, муж представил меня как Маргариту, объявив всем, что Стефания погибла.
Мне хотелось спросить, как в жизни ее мужа появилась Марьяна и какую песню запели после этого скрипки. Но я знал, что еще успею это сделать, и не хотел портить Миг откровенности, даже если больше не узнаю ничего ценного.
– Поэтому вы провели ритуал? – спросила Франсуаз.
Стефания нахохлилась, став похожей на облитую водой птицу.
– Меня там не было. Однако вы правы – Джулиан хотел освободить нас от власти Алеганда. Но не сумел… Думаю, вам лучше поговорить с человеком, который в ту ночь помогал ему.
ГЛАВА 9
Наша собеседница настояла на том, чтобы заплатить самой. Наверное, этим она утверждала свою независимость.
Внезапная мысль пронзила меня – Стефания смотрела на своего пасынка глазами молодой девушки, а не женщины, которая годилась ему в матери. Возможно, именно поэтому между ними возникло такое напряжение.
– Ты ей веришь? – спросила Франсуаз, провожая госпожу Сарнмир взглядом.
Я удивился, как у той пальто на спине не задымилось.
– После того что произошло, я не поверил бы даже Хрюше со Степашкой, – ответил я. – Но это объясняет, почему стареющий банкир женился на даме бальзаковского возраста, а не подцепил хористку.