Гончий бес
Шрифт:
— Милиция, мэм, — подсказал Марк.
Сильвия искоса взглянула на него и проскрежетала:
— Теперь ваши соображения, мистер эрудит.
Больше всего на свете Марку хотелось забросить ногу на ногу и презрительно про-цедить: «Если бы ты, вздорная баба, с самого начала послушалась меня, то все проблемы были бы уже решены. А мы спокойно готовились бы к посадке в самолёт».
Разумеется, то были всего лишь мечты. Он встал и проговорил:
— Я вижу два пути, по которым имеет смысл двигаться. Первый — новая встреча с архивариусом, господином Новицким.
— Он сейчас крепко напуган и обязательно начнёт упрямиться, — заявил Декстер.
— Ну так нагоним на него страху больше прежнего! Наши друзья из милиции (Фишер кивнул Тиму и Киру, те ответили улыбками) продемонстрируют свои удостоверения, а при необходимости и табельное оружие. У россиян страх перед органами правопорядка в крови. Уверен, Новицкий сразу сделается покладистым. После этого вопрос останется лишь один — столковаться в сумме.
— Хорошо, — сказала мисс Голдэнтач. — Здраво и не лишено рационального зерна. Ну а второй путь?
«Ещё бы ты не подтвердила, что это хорошо», — злорадно подумал Марк, который всего-навсего пересказал идеи, высказанные десять минут назад Дядюшкой Джи.
— Второй путь менее надёжный. Да и рациональности в нём минимум. Я бы оставил его про запас, на случай непредвиденного развития событий.
— Живее, Фишер. Мы заждались.
— Попробуем разыскать того парня, который бегал от меня голышом в ГЛОКе.
— Почему вы думаете, что он как-то связан с нашим делом? — опять сунулся Декстер. — Может, он бойфренд охранника, как предполагала мисс Голдэнтач? И ещё, в том здании, если мне не изменяет память, располагается около десятка организаций. Вдруг это член какого-нибудь клуба нудистов?
— Всё верно, — согласился Фишер. — Но есть у меня ощущение, что этот нудист находился там неспроста.
— Кроме того, он мог видеть и запомнить наши лица, — сказала Сильвия. — А это мне вовсе не нравится. Было бы крайне полезно, если время до окончания нашей операции этот юноша провёл в каком-нибудь помещении. Надёжно запертом снаружи.
— Вот именно, — подхватил Марк, чью физиономию любитель расхаживать нагишом видел абсолютно точно. — С другой стороны, это будет киднеппинг, мэм…
— Да и чёрт с ним. Рисковать, так по-крупному. Вариант номер один принимаем за основной, — решила мисс Голдентач. — Тем более, он полностью совпадает с моим. Собирайтесь, господа. Мы отправляемся на встречу с архивариусом.
— Господи Иисусе, мэм! — не удержался-таки Марк. — Вы мне до крайности напоминаете русских.
— Это чем же?
— Они тоже сначала создают себе кучу проблем, а потом героически их преодолевают.
Сильвия усмехнулась, сунула руки в карманы и пошагала к выходу.
Надо заметить, Марк Фишер стоял у самых истоков эпопеи с поездкой в Императрицын за дурацкими чертежами заводных букашек. Именно он нашёл в книжном магазине, где работала его гёрлфренд Патриция, альбом с изображениями русских игрушек. Вернее, в альбоме имелось лишь несколько фотографий скверного качества да выполненный пе-ром эскиз — схема движения членистой ноги. Марк за каким-то дьяволом показал альбом Патриции. Та разохалась: «Ой, какая прелесть! Мой дядюшка обожает такие вещицы! Мы просто обязаны показать эти рисунки ему!».
Когда выяснилось, что дядюшкой скромной продавщицы является ни кто иной, как сам мистер Джи (он же Луизианский Лев или, коротко, ЛЛ) — миллионер, сенатор, сума-сброд, плейбой и по слухам куклуксклановец, у Фишера чуть не случился сердечный при-ступ. Он всегда старался держаться подальше от сильных мира сего. Это гарантировало спокойную жизнь, которую Марк ценил превыше всего. (За исключением, быть может, спокойной и обеспеченной жизни.) А тут на тебе!
Однако делать было нечего. Марк надел самые лучшие брюки, самый дорогой свитер, самые новые мокасины, очки в золотой оправе и отправился на растерзание Луизианскому Льву.
Лев, однако, оказался хищником благодушным и демократичным. Он принял племянницу с ухажёром в саду, сам подливал обоим сок и вино, беззлобно подшучивал над Патрицией, называя её невестой, и над Марком, называя женихом, — словом, вёл себя как обычный человек. Альбом мистер Джи рассматривал с неподдельным интересом, а когда увидел фотографии русских механических жуков, пришёл в настоящий восторг. Выясни-лось, что его тайной страстью были старинные заводные игрушки. На коллекцию подобных безделиц великий и ужасный Луизианский Лев, скандально известный лоббированием военной промышленности и другими не менее серьёзными делами, просадил целое со-стояние.
— Найди мне этих букашек, парень, и я положу Патриции такое приданое, что вы сможете легко выкупить ваш обожаемый книжный магазин.
— Да где же я их возьму? — вяло отбивался Фишер.
— Подумай. Ты же умница, Марк! О твоём IQ, высочайшем по эту сторону океана, Пэт мне все уши прожужжала.
— Ну, хорошо, — согласился наконец сломленный напором сенатора Марк. — Я попробую.
— Вот это деловой разговор! Попробуй, парень. И ещё… не называй меня больше мистером. Зови дядюшкой.
Всемирный интернет-аукцион «E-Bay» — великая вещь. Там можно найти и приобрести буквально всё — за исключением разве что совести. К счастью, Дядюшку Джи она не интересовала.
Уже первый день поисков принёс успех. В частной французской коллекции хранилась бабочка (увы, с невосстановимо испорченным механизмом), которая была немедлен-но выкуплена Дядюшкой Джи. Других насекомых обнаружить не удалось, зато нашёлся интересный лот: «пакет чертежей механических кукол заводчика Скотинина». Продавец выступал анонимно, но по некоторым мелочам можно было догадаться, что тот из Раши. Фишер связался с ним и получил плохонький скан нескольких чертежей. Увидев их, ЛЛ расцеловал в обе щеки смущенного таким проявлением радости Марка и заявил: