Гора в объятьях облаков
Шрифт:
– Решил обойти все правила?
– Нет. Я действовал по правилам. По старым правилам, – я успел заметить как дернулся уголок губ повелителя.
– Ты умудрился привязать невесту к поместью и к себе, но при этом утащить ее из дворца. А это приравнивается к отказу от девушки. Понимаешь, что будет дальше?
Желто-оранжевые глаза прищурились. Выдержав строгий пытливый взгляд, кивнул. Если невесте отказано, она должна вернуться к людям. Это был один из самых спорных моментов в моем плане. Чтобы настроиться на меня, Орисе нужно еще немного времени. Если
– Три дня, Шиджеру, – пророкотал дракон. На стене за спиной повелителя на мгновение мелькнула и почти тут же пропала длинная извивающаяся тень громадного ящера. – Своей выходкой ты и мне несколько усложнил жизнь, а я люблю, когда в спальне мир, а не обиженная женщина, у которой украли игрушку.
Чуть повернув голову на бок, рассматривал Дракона. Он и не лукавил, но в то же время, обиды или злости на меня не было. А что касается обиженной женщины… никогда не считал нашего повелителя глупцом. Три дня. Не много, но и не мало. Все можно успеть.
Видя сомнение, которое я и не пытался скрыть, Дракон махнул рукой, указывая на свободное кресло, предлагая присесть. Я не решился Повелитель продолжил.
– Не думай, что я не в курсе развлечений Мисао. Не сказать, что это все вызывает восторг, так что в целом, твоя выходка мне на пользу. Немного усмирить разошедшуюся женщину будет не лишним, но все же было бы проще, приди ты ко мне прежде, чем что-то делать.
– Проводить обряд в ночь Обона я не планировал, – нехотя признался. Дракон хохотнул, от чего зазвенели стекла.
– Соблазнила? Помню, императрица мне тоже с планами когда-то изрядно помешала, – прикрыв на мгновение глаза, вспомнил повелитель. О его любви к почившей женщине до сих пор ходили легенды. Открыв глаза, Дракон посмотрел цепко и холодно. – В дальнейших делах я тебе не помогу, так что стучись в другие двери. И без того твои три дня мне обошлись не дешево. Иди. Удачи не желаю. У тебя и без того мое порицание и неофициальное поздравление.
Опустив глаза в документы, повелитель продемонстрировал, что разговор окончен. Выходя из кабинета, я все пытался придумать, где потом достать официальное разрешение. Моя несдержанность весьма осложнила дело.
Глава 20
Алиса.
Мазь оказалась чудо как хороша, практически убрав с моего тела все следы непотребств. Небольшие желтоватые пятнышки, повторяющие форму чьих-то пальцев – не в счет. Весьма довольная результатом, примеряла то, что оставили мне зубатки. Кимоно было не обычным, очень мягким и бежево-песочным, с тонким узором цветов. Одевшись, выплыла в коридор с целью отыскать расческу. Настроение было преотличное. Гормоны счастливо притихли, удовлетворенные и несколько шокированные произошедшим, и в целом я была очень даже настроена на безделье.
Поймав меня на внешней террасе павильона, сестрички попытались увлечь на завтрак, но видя отсутствие энтузиазма в глазах, быстро отстали с бессмысленными предложениями. Мне хотелось просто гулять по саду и любоваться цветами. В частности этой необычной сакурой, которая цвела без передышки все время моего пребывания в поместье.
Со стороны большой площадки доносились характерные и легкоузнаваемые крики, там занимались юные тенгу. Но, чувствуя себя немного неловко, все же не решилась пойти к ним, предпочитая быть сегодня безучастной.
Прогуливаясь по двору, поймала себя на мысли, что здесь очень спокойно и уютно. Мое состояние нервного и раздраженного жителя мегаполиса отступило, сменившись размеренным, каким-то утонченным существованием, полным новых удовольствий. Разглядывая нежно-розовые, многослойные цветы японской вишни, слушая пение птиц, ловя теплые потоки ветра, я наслаждалась, словно вспоминая какие-то забытые ранее важные вещи. Даже кофе, приносимый раз в три-четыре дня, стал здесь совершенно особенным. Я никогда не знала, какое сочетание вкусов мне достанется сегодня, в каком виде мне его принесут. Будет ли это миниатюрная стеклянная рюмка-бардак, на турецкий манер или бумажный стакан. Уже это наполняло предвкушением и ожиданием. А то, что выдумывал тенгу с добавками и ароматами…
Вздохнув, став в одно мгновение печальной, посмотрела на затянутое облаками небо. Смогла ли бы я жить здесь всегда? Или скука одолела бы раньше? Одно дело провести здесь несколько недель и совсем другой коленкор – всю оставшуюся жизнь.
Поймав эту мысль за хвост, ругнулась в голос. Это же надо. Вроде бы уже и не маленькая девочка, а все туда же. Вспомнился старый анекдот: в момент когда Сережа Кате внезапно написал «Привет», та мысленно сыграла свадьбу и родила троих детей.
Вот и я туда же.
– Уймись, – тихо прошипела сама себе, легонько дергая за мочку уха.
– Ориса-сама? – подняли головы зубатки, не расслышав.
– Ничего, девочки. Это я себе, – постаравшись улыбнуться, успокоила сестричек. Повернувшись к девочкам спиной, прикрыла глаза руками. Поймать мысли, которые галопом закрутились в голове, уже не получалось. Перед глазами мелькали то белое платье с фатой, то шикарная трехкомнатная квартира в центре Токио, в следующее мгновение сменяясь видом поместья и тройкой маленьких крылатых черноглазых мальчишек. Потом возник дворец, куда я, облаченная в шикарное кимоно синего цвета, вхожу под руку с тенгу. Калейдоскоп картин кружился и кружился, не собираясь останавливаться. Фантазия разыгралась не на шутку.
– Мне нужно побыть одной, – немного резко бросила зубаткам, быстро направляясь в свой павильон. Из глубины души поднималась какая-то темная волна то ли возмущения, то ли злости. Чувствуя, что могу в любой момент разрыдаться, тихо прикрыла дверь в комнату. Вытянув из встроенной ниши плед, укрылась, лежа прямо на полу. Было от чего-то горько и тоскливо. Не привыкшая к таким эмоциональным качелям, после обеда, принесенного мне в комнаты, уснула.
Шиджеру.