Гордиев узел
Шрифт:
— Будем беседовать здесь?
Старик смотрел на Георга поверх сдвинутых на нос очков без оправы. «Вид у него как у профессора», — подумал Георг.
— Да. — Георг вынул из кармана руку с пистолетом. — Вы позволите? — Он обыскал своего укоризненно качающего головой визави и, не найдя у него оружия, рассмеялся. — Что, это не принято в ваших кругах? Ну, я не знаком с этикетом подобных встреч.
Они сели.
— Товар у меня с собой. Можете взглянуть. — Георг достал коробочку с негативом и протянул ее Профессору. — Всего четырнадцать пленок.
Профессор вынул пленку и, держа ее на свет, медленно просмотрел снимок за снимком. Георг тем временем наблюдал за парусными лодками. Закончив с первой пленкой, Профессор без комментариев
— И сколько вы за это хотите? — спросил Профессор тонким высоким голосом, произнося слова с британской интонацией и по-британски же четко.
— Тот, кто меня послал, сказал, что этот товар стоит тридцать миллионов, но ему достаточно и двадцати; сколько я получу сверх этой суммы, его не интересует. Так что если вы намерены сбивать цену ниже этого предела, мне придется с ним еще раз проконсультироваться.
Профессор осторожно скручивал последнюю пленку все тоньше и тоньше и, когда она уже могла бы пять раз поместиться в коробочке, сунул ее внутрь, продолжая удерживать в том же состоянии.
— Передайте вашему заказчику, что нам уже предлагали точно такие же негативы за двенадцать миллионов и нам даже эта сумма кажется слишком высокой.
Он отпустил пленку, и она с тихим шуршанием заполнила собой всю коробочку.
У Георга перехватило дыхание. То, что сказал этот Профессор, было как гром среди ясного неба. А что если это правда? А если нет?..
— Я передам ему ваши слова. Но думаю, он воспримет это «другое» предложение как некую фикцию, с помощью которой вы хотите понизить цену.
Профессор улыбнулся:
— Дело сложнее, чем вы думаете. Поставьте себя на наше место и представьте себе, что первый продавец действительно существует, и вы увидите, что, так же как вы сомневаетесь в существовании первого продавца, мы имеем все основания сомневаться в существовании второго. Потому что все может быть не только так, как вам показалось, а именно что потенциальный покупатель, получивший два предложения, пытается извлечь из этого обстоятельства определенную пользу, столкнув, так сказать, обоих продавцов лбами, но и один продавец может попытаться повлиять на переговоры с потенциальным покупателем в свою пользу, еще раз появившись на сцене уже под видом якобы другого продавца… Поэтому вы просто подумайте, сколько вам хотелось бы выручить за этот товар, и назовите сумму.
«Это же надо так изъясняться!» — подумал Георг. И такой же безупречной, как и грамматика, была логика того, что сказал Профессор. Если не считать последних слов.
Профессор засмеялся:
— Нет, это забавно! Мнеобъяснять вампротиворечие между предложением и спросом и взаимосвязь между спросом, ценой и стоимостью, согласитесь, в этом есть некоторая пикантность. Однако давайте рассмотрим другой аспект этой ситуации. Если предположить, что вы лично для себя получаете ту сумму, которая превосходит заданную, определенную вашим заказчиком величину, обозначенную вами двадцатью миллионами, но с учетом того обстоятельства, что вам нужно думать и о своих интересах, в реальности составляющую около пятнадцати миллионов, и если, далее, предположить, что вы — судя по тому, как вы озвучили ваши представления о нашей сделке, — вряд ли рассчитывали на общую сумму, превышающую двадцать один миллион, то ваша личная прибыль должна, по вашим расчетам, колебаться в диапазоне от одного до шести миллионов долларов, то есть получается некая сумма, о которой нам, без всякого сомнения, было бы уже гораздо легче договориться. Вы поспеваете за моей мыслью?
— Не скрою, мне приходится
— Вам знакома история об Александре Македонском и гордиевом узле?
— А что?
— Суть ее заключается в том, что Александр Македонский, увидев завязанный царем Гордием в храме Зевса фригийской столицы сложнейший узел, который никому не удавалось распутать, выхватил меч и рассек узел одним ударом. Поскольку логика есть не что иное, как распутывание бесконечных цепочек мыслей и понятий, переплетающихся в нашем обыденном мышлении и в речи, и поскольку звенья этих цепочек — это сплошные «если» и «то», игра этими «если» и «то», как вы изволили выразиться, есть распутывание — в отличие от рассекания — и тем самым атрибут речи и мышления в отличие от действия. Если вы позволите мне соотнести мораль данной истории с вами, со мной, с вашим заказчиком и с этим товаром, то в свете наших вышеприведенных рассуждений вы оказываетесь в роли Александра Македонского, который стоит перед пресловутым узлом и в то же время перед альтернативой — умножить армию незадачливых посетителей храма, тщетно пытавшихся распутать этот узел, или одним ударом меча стать победителем.
— Вот именно — вашихвышеприведенных рассуждений, но не наших.
Профессор, который, произнося свои последние слова, держал коробочку в воздухе указательным и средним пальцами, отпустил ее, и она упала в подставленную ладонь Георга.
— Ваши рассуждения, наши рассуждения… — сказал он, пожав плечами. — Теперь эти рассуждения укоренились и в вашем сознании и стали, таким образом, и нашими, и вашими соображениями.
— Вы знаете другого продавца?
— Я?
— Вы его видели? Говорили с ним? Знаете, где он?
Профессор покачал головой:
— Он не оставил нам визитной карточки и не предъявил удостоверение личности.
— У вас есть какие-нибудь определенные предположения на его счет?
— Преодоление границ знания посредством предположения — так и в самом деле можно было бы назвать нашу задачу и нашу деятельность. Разумеется, у нас есть предположения, и они, как и все прочие предположения, ничего бы не стоили, если бы не были направлены на некие определенные объекты. Если я правильно вас понял — что вы в данной ситуации попали, так сказать, в конфликт лояльности, — то могу вас уверить, что с пониманием отношусь к вашему положению. Поскольку «определенными предположениями» по данной теме занимаюсь не я, я не могу вам сейчас в этом смысле ничем непосредственно помочь. Могу лишь пообещать, что проведу соответствующие консультации и постараюсь получить актуальную информацию по этому вопросу.
— Я не сказал, что у меня проблемы с моим заказчиком.
— Мет, этого вы не сказали.
— В конце концов, я мог задать этот вопрос именно в интересах моего заказчика.
— Да, это тоже возможно.
— Итак… Вы в любом случае не намерены платить двенадцать миллионов, но в любом случае готовы купить товар за шесть миллионов. Я вас правильно понял?
Профессор не торопился с ответом.
— Ваш заказчик, докладывая которому вы сами будете решать, в каком объеме и относительно каких тем нашего разговора его информировать, всех или только некоторых, настаивает на заключении сделки в пятницу, то есть послезавтра, в то время как первый продавец ведет себя гораздо спокойнее относительно сроков и не проявляет признаков нетерпения. Я не исключаю возможности быстрого решения вопроса, а, скорее наоборот, склонен расценивать эту возможность как вполне вероятную. Но раз уж мы с вами затронули аспект конкуренции, то стоит обратить внимание и на временной фактор. Позвольте мне выразить это по-американски прямо и коротко: чем скорее вы хотите увидеть наличные, тем меньше наличных вы увидите.