Горец-дьявол
Шрифт:
— Да, может быть, и так, — согласился Фергус, однако отступил еще на несколько шагов. Затем он остановился и сказал Эвелинде на ухо: — Сейчас я отпущу тебя, девочка. Как только я уберу руку, беги прямо к своему мужу.
— Что вы собираетесь делать? — с тревогой спросила она.
— Не волнуйся об этом, — ответил он. — Просто иди к своему мужу и люби его. Бидди права — вы заслуживаете друг друга.
Эвелинда открыла рот, чтобы повторить свой вопрос, и тут Фергус внезапно оттолкнул ее от себя. От неожиданности она споткнулась, но Каллен одной рукой подхватил ее и, помогая удержаться на ногах, одновременно ринулся вперед. Почувствовав, что он убрал руку, она резко развернулась и с ужасом увидела, как Фергус падает со скалы, а Каллен в отчаянном
Все присутствующие рядом вскрикнули, но только Эвелинда находилась так близко, что смогла дотянуться до Каллена, когда он, поймав Фергуса, потерял равновесие. Она вцепилась в килт и одновременно с мужем рухнула на землю. Каллен чудом удержался на скале, но мог в любой момент упасть, так как тянул за рубаху Фергуса, повисшего над пропастью. Тяжесть явно перевешивала Каллена, и Эвелинда всем телом навалилась ему на ноги, пытаясь помешать его невольному сползанию к краю пропасти.
— Дай мне уйти, парень, — почти дружелюбно попросил Фергус.
— Нет, — прорычал Каллен. — Дай мне руку, твоя рубашка может порваться.
— Дай ему руку, — попросил Тэвис, подоспев на помощь вместе с другими мужчинами.
Эвелинда слегка расслабилась, когда Джилли и Рори, встав на колени по обе стороны от нее, схватили Каллена, помогая ей удерживать на земле его самого и его тяжкую ношу.
— Дай мне руку, упрямый осел, — рявкнул Каллен, и Эвелинда услышала тихий треск рвущейся ткани. — Я же пытаюсь спасти тебя.
— Зачем? Чтобы потом повесить меня за убийства? — сухо спросил Фергус и повторил: — Дай мне уйти. Я готов.
Каллен застыл в молчании, и Эвелинда понимала, что творится у него в душе. С одной стороны, он не желал отпускать человека, который был его наставником, а потом стал первым помощником, с другой — знал, что, сохранив ему жизнь сейчас, после будет вынужден вынести ему приговор за совершение трех убийств. А это означало только одно — повешение.
Сердце Эвелинды сжалось от сочувствия мужу, но судьба смилостивилась над Калленом, избавив его от необходимости делать столь страшный выбор. Пронизывающий ветер неожиданно стих, и в это мгновение Эвелинда услышала, как с треском лопнула рубашка Фергуса. Ветер вернулся, налетев на них с новой силой, а Фергус рухнул вниз. Он даже не вскрикнул. И только ветер проводил его своим завыванием.
Глава 18
— Меня не нужно нести. Я не ранена и могу идти сама, — кажется, уже в десятый раз повторила Эвелинда. И в десятый раз Каллен не ответил, продолжая молча двигаться в выбранном направлении. Он не произнес ни слова с тех пор, как поднялся на ноги у обрыва и, схватив ее в охапку, зашагал к башне.
Эвелинда поверх плеча Каллена посмотрела на тех, кто шел сзади. Небольшая группа людей разделилась пополам — Бидди, Тэвис и Милдред немного обогнали Мака, Рори и Джилли. Даже с расстояния в десяток футов Эвелинда увидела, что Бидди вся дрожит. Тетушка мужа была очень бледна и выглядела совершенно потерянной. Милдред помогала ей идти, поддерживая за талию, а Тэвис крепко сжимал руку, демонстрируя необычное проявление сыновней любви. Во всяком случае, Эвелинда раньше не замечала ничего подобного. Судя по всему, кузен Каллена испытал сильное потрясение. Сегодня он многое узнал о своем отце. Может быть, это заставит его кое в чем измениться? Впрочем, не стоит гадать. Надо просто запастись терпением — время покажет. Однако в том, что касалось Бидди, Эвелинда никак не желала запасаться терпением.
— Каллен?
Не говоря ни слова, он на мгновение оторвал взгляд от дороги и посмотрел на Эвелинду. Поскольку на его языке это обозначало «Да, жена?», можно было продолжать беседу.
— Как вы поступите с Бидди?
Обычная невозмутимость не изменила Каллену, и только глаза выдали его беспокойство. Он явно не знал, как быть с тетей.
— Ведь она никого не убивала, — тихо сказала Эвелинда. — Конечно, она стреляла в Дарака, но не убила. А он еще и не того заслуживал за то, что сотворил с Дженни. Может быть, вы просто оставите все как есть и не будете возвращаться к этому?
— Да, — вздохнул Каллен. — Долгие годы она думала, что убила мужа, и наказывали себя сама. По правде говоря, я не вижу большой необходимости назначать ей дополнительное наказание.
Эвелинда крепко сжала его плечи в коротком объятии, расслабилась и улыбнулась.
— Почему ты улыбаешься? Ты должна страшно сердиться на меня, — проворчал он и ногой открыл дверь, ведущую в кухню с заднего двора.
Эвелинда изумленно раскрыла глаза, однако не стала задавать ему вопросов в шумной кухне. И только в пустом главном зале спросила:
— Почему?
— Потому что я молчал, и из-за этого ты чуть не погибла.
— Из-за этого? — озадаченно переспросила она.
— Да, — ответил он, поднимаясь по лестнице, и, шагнув на площадку второго этажа, добавил: — Он не смог бы заманить тебя в ловушку, если бы я рассказал тебе о своих сомнениях.
Эвелинда внимательно посмотрела на него:
— Вы подозревали Фергуса?
— Нет, — с сожалением признал Каллен и остановился, дожидаясь, пока она откроет дверь спальни. Войдя внутрь, он ногой закрыл за собой дверь и подошел к кровати. Здесь он неохотно поставил Эвелинду на пол и, продолжая удерживать возле себя, сказал: — Но история с пожаром в соларе беспокоила меня. Фергус сидел в главном зале и не видел, чтобы кто-то поднимался по лестнице. По крайней мере он так говорил и все время повторял, что пожар наверняка возник случайно. И продолжал настаивать на своем, даже когда я сказал про факел, упавший слишком далеко от держателя. — Каллен поморщился. — Правда, потом он вспомнил, что отвлекся, когда открывал дверь перед Тэвисом и Милдред. Но я знал, что он не мог отвлечься. Фергус к любому поручению относился очень ответственно. Если надо было глаз не спускать с лестницы и солара, значит, он так и делал. В общем, все это мне не нравилось. Может быть, если бы я рассказал тебе, ты бы дважды подумала, прежде чем идти куда бы то ни было с ним вдвоем.
— Да, конечно, — спокойно согласилась Эвелинда, ничуть не рассердившись на Каллена.
— Прости меня, — очень серьезно сказал он и пообещал: — Я изменюсь. С этого дня я буду рассказывать тебе обо всем. Я буду... — Он запнулся и изумленно раскрыл глаза, потому что в этот момент она неожиданно прижала ладонь к его губам, явно принуждая к молчанию.
— Вам не надо меняться, милорд-муж. Вы...
— Нет, надо, — убежденно возразил он, убрав ее руку. — Эвелинда, я люблю тебя. Очень. И знаю, что ты не любишь меня. Я так и остался для тебя чужим. И сам в этом виноват. Ты все о себе рассказала. Я знаю о твоем детстве, о твоей семье, о твоих мечтах... обо всем. Но ты обо мне не знаешь ничего. Я хочу изменить это. Может быть, тогда ты полюбишь меня.
— Но я уже люблю тебя, — быстро сказала Эвелинда.
Каллен моргнул.
— Да?
Он выглядел совершенно потрясенным, и она, тихо засмеявшись, крепко обняла его.
— Да. Люблю.
— Как ты можешь любить меня, если почти ничего обо мне не знаешь? — в недоумении спросил Каллен.
— Но я знаю о тебе вполне достаточно, — заверила Эвелинда со всей серьезностью. — Я знаю, что ты сильный и благородный. Я знаю, что ты заботишься — и будешь заботиться — о моем благополучии и счастье. Я знаю, что ты справедливо и внимательно относишься к своим людям... — Она покачала головой. — Каллен, то, что ты сказал в самом начале нашей совместной жизни, — правда. Твои поступки красноречивее всяких слов. — Кажется, он все еще испытывал некоторые сомнения, и она продолжила: — Посмотри на Фергуса. Он столько говорил о своей любви к Бидди. И так оберегал ее от страданий — на словах. А на деле постоянно причинял ей боль. — Эвелинда выдержала небольшую паузу и спросила: — Как бы ты поступил, если бы оказался на месте Фергуса и случайно узнал о Дженни и Дараке? О том, чем он занимается с ней у обрыва?