Гори все синим пламенем
Шрифт:
– Ясно, грамотей. Только не електричеством, а электричеством.
– Ну, я вроде так и сказал, - не понял солдат.
Вот вроде нормально говорит, видно родители грамотные были, но сказывается отсутствие образование у него самого. Сущий с ним. Не мне солдат грамоте учить.
Махнул рукой:
– Нет никакого электричества. Я по огню больше, так что сделал, что бы лезвие раскалялось до очень высокой температуры, - для наглядности крутанул не активированным посохом.
– И что обжигать будет?
– заинтересовался Свен.
– Обжигать не то слово, - самодовольно
– Сильно калить должон?
– поддержал интерес сослуживца Мост.
– Добела.
– Угу-у-у, - протянул тот, что пониже: - Ужо дядье кузнечить помогал. Дык железяка набело каленая отлетела и вжик. Три пальца разом долой.
– Кому? Тебе?
– изумился тот, что выше.
– Тю! Ты чоо? Ясно не мне, а дядье.
– Вот и я думаю, что у тебя вроде все сосиски на месте, - арбалетчик заржал, как молодой жеребчик.
– Дык и у дядьи на месте, - развел руками Мост.
– Как так?
– изумился Свен.
– Дык магик до селища нашего окурат на тот день явился, - раскрыл тайну волшебного исцеления воин.
– Повезло твоему дядьке, - подытожил я, и разговор на несколько минут смолк.
– Покажи а?
– нарушил тишину Свен.
Я сразу понял, о чем он и не стал заставлять себя упрашивать:
– Лунный пепел, - после этих слов, служивших активатором, лезвие посоха практически мгновенно раскалилось докрасна, а еще через мгновение побелело, словно кузнечного горна.
Свен потянул было руку, но Мост его одернул.
– Хватит крови и огня, - спешно деактивировал я оружие: - Ты чего? Рука лишняя?
– Нет, - смутился арбалетчик, пряча руку чуть не лишившуюся пальцев за спину, - Попробовать хотел, идет жар или нет.
– Мне жар и огонь не страшны, так что не убирал...
Наш разговор оборвала стрела пробившая треух-шлем вместе с лобной костью и мозгом Свена. Арбалетчик лишился жизни моментально и на землю падал уже бездыханный кусок мяса, а не только что говоривший со мной человек. Мосту стрела досталась ровно между глаз, и он повалился рядом со своим сослуживцем, не успев даже рот изумленно открыть.
Я бросил взгляд на остальной обоз. Солдаты гибли один за другим и настороженные из-за близости границы арбалеты им ничем не помогали. Мало кто из них успевал выстрелить, но и этот выстрел был наудачу. Нападавшие умудрялись оставаться невидимыми на местности ровной как стол до самого горизонта.
– Эльфы!
– успел крикнуть один.
– Пустынники!!!
– завопил второй.
Смысла от этих криков было ноль. Криком от стрел не защитишься. Меня ударило в грудь. Казалось я услышал, как рвется пробиваемые стрелой нагрудник. Боль пронзила грудь в области сердца. Опрокинулся назад и обо что-то ударился головой. В глаза ударил сноп искр, познакомившийся меня с унесшей от мирской суеты темнотой.
Пробуждение, мягко говоря, было неприятным. Мешок на голове. Руки вывернуты за спину и задраны вверх до упора. Тело обнажено и подставлено палящему солнцу. Солнышко жарит во всю и ветер не приносит облегчения своими порывами. Сейчас он больше похож на раскаленный наждак, которым, кто-то пытается счистить кожу с мышц. Сама кожа явно обгорела, значит, вишу я так не пятнадцать минут и даже не половину часа. Во рту пересохло до такой степени, что слюны нет совсем. Облизнуть бы пересохшие и потрескавшиеся губы, вот только и на языке влаги нет. Мысли путаются, но собрать их в кучу все, же удается.
Небольшой отряд эльфийских стрелков прошел через границу и устроил на нас засаду. Меня каким-то чудом не убили, а взяли в плен и вот теперь имеем то, что имеем. Что будет дальше? Пытки? Пустынники никогда не видели добра от Империи и "любили" имперцев столь же рьяно сколь они их. Дожидаться их "милости" нет смысла. Нужно бежать или сдохнуть при попытке к бегству. Вспыхнуть так, что бы сгорел мешок на голове и веревки. А дальше? Под ногами у меня, похоже раскалившиеся на солнце металлические прутья решетки. Сомневаюсь что прутья только под ногами. Судя по всему, я в клетке, а ее быстро разрушить, не получится.
Пока прикидывал, что к чему совсем рядом послышался шорох. Часовой переступил с ноги на ногу или что-то поправил. В такой компании клетку расплавить, точно не успею. Зарядит стрелой в глаз, но это тоже вариант. Умертвит меня мгновенно, что явно предпочтительнее пыток со смертельным исходом.
– Пить, - проскрипел несмазанной дверной петлей, но ответа не было.
Этот или эта, у пустынников все воины, не снизойдет до разговора, в чем я и хотел удостовериться своим скрипом. Осталось только ждать и надеяться наудачу. Попытайтесь меня, куда нибудь отвести или просто откройте клетку. Одна ошибка и я обращу их в пепел под ногами.
Из иссушенной глотки невольно вырвался похожий на карканье смех. Испепелитель доморощенный. Маг недоученный. Сижу в плену, наслаждаюсь гостеприимством пустыни. Хотя, на магию грешить не надо. Тут сказывается недостаток скорости реакции. Я уже сейчас сильнее и крепче любого сатира, человека или эльфа, но вот реакция у меня улучшилась только от тренировок. Нужно улучшать собственную плоть и в этом направлении, чтобы как эльф стрелу, пущенную в грудь на лету руками ловить.
Не знаю, сколько я пробыл в сознание, но судя по ощущениям солнце, клонилось к закату, когда изменилось хоть что-то. Нет. Меня никуда не повели и не повезли, и никто ко мне не пришел. Просто моего охранника пришел менять другой эльф, и они не смогли не перекинуться парой слов. Говорили на местном диалекте эльфийского, но он был достаточно схож с общепринятым эльфийским, так что большую часть диалога я разобрал.
– Сегодня прохладно, - сказал тот, кто пришел сменить часового.
– Слава Матери Пустыни, - это сам часовой.
– Как пленник?
– Не сдох. Пить клянчил.
– Козлоногое отродье имперской шлюхи. Никакого достоинства.
– Откуда оно у имперской твари?
– Это правда, что его не убила стрела? Магия какая-то? Он же маг вроде.
– Похоже, маг, но стрела его не убила не из-за магии. Видишь рану у него на груди.
– Да. Вижу. Точно над сердцем рана.
– Стрела пробила доспех и почти пробила книгу их проклятого бога. Кончик стрелы вылез из книги и нанес рану.