Горизонтальное положение
Шрифт:
В автобусе тепло. Народу мало. Можно и даже нужно сесть. Можно и даже нужно снять перчатки.
Высадка из автобуса 7. Через дорогу, мимо ледяных скульптур, подсвеченных зелеными лампочками, внедренными в толщу льда. Когда было минус тридцать, с ледяной горки, выполненной в виде русского терема, с гиканьем катались маленькие дети, а сейчас минус пятьдесят, и дети не катаются с гиканьем с горки, выполненной в виде русского терема.
Приобретение в торговом центре «Сибирь» некоторого набора продуктов, укладывание некоторого набора продуктов в два полиэтиленовых
Дохождение до остановки, ожидание автобуса 7. Жжет лицо, болят глаза.
Вот подошла маршрутка-«газель». Вот подошла другая маршрутка, побольше. Вот подошел автобус с логотипом какой-то газодобывающей компании на борту, он развозит на работу и по домам сотрудников газодобывающей компании, логотип которой размещен у него на борту.
Когда же автобус 7, когда же автобус 7, когда же автобус 7, когда же автобус 7, сильное жжение в области лица, когда же автобус 7?
Прибытие автобуса 7. Здесь, на Ленинградском проспекте, ярко горят уличные фонари, и подъезжающий автобус 7 уже не выглядит темным прямоугольником с огоньками по углам, как на Сибирской улице, автобус 7 выглядит как и положено автобусу, и еще издалека видно, что это едет автобус 7, наконец-то, наконец-то, жжение в области лица, наконец-то ты приехал, автобус 7.
Четыре остановки, почти бегом по Сибирской улице до угла, Таежная улица, офис газодобывающей компании. При входе в офис газодобывающей компании жжение в области лица прекращается, и лицо начинает просто очень сильно болеть, и руки, но это скоро пройдет.
Расшифровка интервью. Вот один начальник рассказал все толково и складно, и расшифровка прошла легко, и интервью получилось хорошим, лаконичным, даже, можно сказать, прекрасным. Такое хорошее интервью, аккуратненькое такое, пригожее. А другой начальник рассказал по-другому. Пока он рассказывал и диктофон фиксировал его речь, казалось, что все хорошо и понятно и интервью получится удачным, а теперь вообще непонятно, о чем этот начальник говорил, то есть не то чтобы непонятно, но просто совершенно невозможно перевести эту устную речь в письменную. И что-то с этим надо делать. Ох. Ладно.
Расшифровка интервью до самого практически утра, а потом все же покидание рабочего кабинета, принятие горизонтального положения, сон.
Очень позднее бодрое пробуждение.
Расшифровка интервью, продолжающаяся до раннего утра.
Горизонтальное положение, сон.
Позвонил Андрей, работающий на газовом месторождении в ста километрах от Нового Уренгоя, у нас тут офигенное северное сияние, у вас тоже должно быть видно. Принятие решения поехать вместе с Владимиром с целью понаблюдать и пофотографировать северное сияние.
Северное сияние лучше всего наблюдать с южного берега реки Седэ-Яха, разделяющей Новый Уренгой на две части — северную и южную.
Ловля тачки, до торгового центра «Вертолет» и там еще вглубь квартала, к реке, сто рублей, поехали.
Прибытие на южный берег реки Седэ-Яха. Вокруг — квартал убогих деревянных двухэтажных домиков. Темно. Местность освещается только окнами убогих деревянных домиков и яркой иллюминацией офиса ОАО «Газпром».
Северного сияния что-то не видно. Ничего, может быть, оно появится позже.
Делание нескольких снимков. Довольно бессмысленно снимать в темное время суток без штатива, но все-таки.
Владимир устанавливает штатив, делает несколько снимков, спускается со штативом к реке, делает несколько снимков.
Яркими огнями сияет здание «Газпрома», над горизонтом тянется широкая белая полоса пара, выходящего из труб ТЭЦ. Рядом с убогим деревянным домиком стоит легковая машина с включенным двигателем, в машине на пассажирском сиденье сидит девушка, водительское сиденье пусто.
Появилось северное сияние, представляющее собой маленькую тусклую белую полоску, пересекающую по диагонали небо над северным берегом реки Седэ-Яха. Она настолько маленькая и тусклая, что фотографировать ее совершенно бессмысленно, тем более без штатива. Со штативом — тоже бессмысленно.
Владимир снимает со штатива красивые белые заиндевелые деревья.
Маленькая тусклая белая полоска исчезла, на ее месте возникло маленькое тусклое зеленоватое пятно. Это тоже северное сияние. Пятно настолько маленькое и тусклое, что его удается заметить только периферическим зрением. Фотографировать его тоже бесполезно, как и бывшую на его месте маленькую тусклую белую полоску.
Сильное замерзание верхних и нижних конечностей. Аккумулятор фотоаппарата разряжается, его хватит ненадолго.
Продвижение вдоль берега реки Седэ-Яха по направлению к сияющему офису «Газпрома», мимо приземистого деревянного домика. Над крыльцом домика висит фонарь, освещающий вывеску «Шахматный клуб прокат лыж». Фотографирование приземистого деревянного домика со вспышкой.
Окончательное замерзание верхних и нижних конечностей, принятие решения пойти куда-нибудь погреться или вовсе переместиться к месту постоянной дислокации.
Владимир остается еще пофотографировать. Очень преданный своему делу человек.
Продвижение в темноте между убогими деревянными двухэтажными домиками, огибание большого нового дома. Торговый центр «Вертолет». Здесь можно погреться, здесь можно купить чего-нибудь согревающего. Вход в торговый центр «Вертолет». Замерзшие конечности начинают сильно болеть. Приобретение некоторого количества армянского (или выдающего себя за армянский) коньяка. Отхлебывание коньяка в укромном уголке. Медленное отогревание.
Звонок Владимира. Ты в «Вертолете»? Подожди, я сейчас приду.
Приход Владимира. Он за это время прошел большое расстояние вдоль берега реки Седэ-Яха, сделал много снимков. Северное сияние так и не появилось.
Торговый центр «Вертолет» закрывается. Покидание торгового центра «Вертолет», фотографирование эстакады, ведущей из южной части города в северную.
Автобус 7, Сибирская улица, Таежная улица, офис газодобывающей компании, допивание коньяка, горизонтальное положение, сон.