Горизонты оружия
Шрифт:
Но дело, как уже было сказано, не в том.
Слишком многое «заточено» эволюцией под традиционную модель. Вульгарные отличия костяка и мускулатуры, глазомер, «чувство пространства», гормональный фон… Устойчивость к конкретным типам стресса: у «нерожающего» пола — высокая к страшным околосмертельным уровням и гораздо более низкая к бытовой нервотрепке; у «рожающего» — наоборот… В общем, не только традициями объясняется статистическое преобладание у одного из полов таких профессий, как генерал, солдат, шахматист, хирург и хороший-политик-для-критических-ситуаций, а у другого пола — профессий врача поликлиники, школьной учительницы и хорошего-политика-для-мирного-времени… Базовые инстинкты, в том числе социальные, без которых не обходились даже ранние приматы рода Homo, а не только вид sapiens, да что там — даже собаки или стайные птицы не обходятся…
Нет,
Что, социальные законы выше биологических? Да, выше. Они и законов Ньютона выше, только куда от них денешься. Та же статистика подтверждает: «леди-босс» может чувствовать себя даже очень комфортно (во всяком случае, в делах мирного времени), зато пресловутый «мистер-мама», мужчина-домохозяйка, непрерывно пребывает на грани нервного срыва. И удерживается он в этом статусе либо абсолютно против воли, по неодолимым жизненным обстоятельствам — либо… потому, что его, гм, психофизиологическая ориентация (как бы это покорректнее выразиться?) резко отличается от традиционной.
Ну и представьте себе традиционный социум, коллективно сменивший именно это шило на именно это мыло! Да еще — социум воинский! Нет, какое-то время он просуществовать сможет (идя поперек множества инстинктов, прежде всего именно воинских и примыкающих к ним), но цену ему придется заплатить за это слишком жестокую во всех смыслах. И эффективность его неизбежно окажется ниже традиционной. Намного. Очень.
Короче говоря, вывод таков: этот социум может быть устойчив, лишь если он базируется на нечеловеческой основе. Довольно хорошо его сумел описать Пол Андерсон в «Зиме мира». Еще убедительней получилась картина у Гаррисона в «Эдемском» цикле; может быть, потому, что его воительницы-рептилии сдвинуты в сторону от людей не «чуть-чуть», как то сделал Андерсон, но очень сильно? Пародийно, но не без достоверности сходную ситуацию обыграл и Пратчетт в ч. 1 своей подростковой трилогии о Джонни Максвелле: единственный воинственный самец в том сообществе амазонок (опять из рептилий созданных!) ведет себя не как настоящий мужик среди баб, а как истеричная суфражистка среди фронтовиков!
А убедительней всего (на практике подтверждено!) все это складывается у общественных насекомых. В их сторону, собственно, и сдвинуты разумные динозавры «Эдема»; у Гаррисона это получилось, как там будет с реальной эволюцией иных миров — не знаем. Однако это СОВСЕМ иная биология. Кстати, только в ней и возникли настоящие амазонки. Но и здесь — на базе нерожающей касты самок, при сведении самцов фактически к нулю, к репродуктивным функциям.
Любопытно, что чем «амазонистей» эти виды, тем больше у них увядают вообще все инстинкты, кроме воинских, да и число невоинских каст сокращается. Так что эволюция тут заканчивается даже не «рабовладением» (когда приходится добывать представителей рабочих каст в других муравейниках), а попросту паразитизмом: суперчерезамазонки даже воевать разучиваются… М-да. Трудно сказать, способна ли такая линия развития создать разум. Во всяком случае, описание его и контакты с ним — задача для авторов SF, а не фэнтези!
Реальные перспективы амазонок в биологии. Пройдя путь от воинствующего «рабовладения» через разные фазы паразитизма (в числе которых — «диверсионное» проникновение царицы в жилище муравьев-хозяев, «ликвидация» законной царицы и занятие ее ниши в муравейнике), постамазонские виды приходят к паразитизму классическому. Этот «период декаданса» характерен тем, что царицу хозяев даже не убивают, а просто держатся рядом с ней (и на ней!) как мелкие нахлебники, принимая от рабочих муравьев долю корма и ухода, в том числе и за своим потомством, которое рабочие-хозяева не отличают от потомства собственной царицы. Соответственно и весь «амазонский муравейник» сводится к нескольким плодовитым мини-царицам, а грозная каста бесполых воительниц исчезает как ненужный балласт…
Докладчик:
Действительно,
Третий вариант, отчасти схожий с предыдущим, — женские воинские союзы, связанные с культом воинственных богинь. Женская стража охраняла храм Артемиды в Эфесе — впрочем, не помешав Герострату сделать свое дело.
Оппонент:
Очень точное замечание. Когда женские военные структуры действуют как часть воинского «мира вообще» — их роль неизбежно оказывается или крайне вспомогательной, или просто церемониальной. Разумеется, если эта роль сводится к воинской в первозданном смысле. Круг магичек, действующий у А. Сапковского в завершающих романах «ведьмачьего» цикла, действительно сумел какое-то время править судьбами нескольких стран на манер очень крутого (хотя и тайного) генералитета.
Докладчик:
Из других исторических примеров можно вспомнить полинезийский военно-религиозный орден «ареои», участницы которого сражались наравне со своими товарищами-мужчинами.
Про ареоев очень мало кто знает — вообще мифы и история неевропейского мира фантастами еще недостаточно освоены. А зря: накопать там можно много интересного.
Оппонент:
Например, тот почти несомненный факт, что женщины там играли весомую роль прежде всего в «ролевых играх» — которые совмещали функции именно ролевых игрищ (не по Толкиену!), эстрадного шоу, военного парада и жреческого богослужения. А когда наступал этап сбора спонсорских приношений — в диапазоне от добровольно-восторженной оплаты ареойского выступления до откровенного сбора дани или вообще погрома с плавным переходом к каннибальскому пиршеству, — то тут на первый план выходили «ролевики» мужского пола. И вообще у ареоев, независимо от пола, существовал милый обычай убивать всех детей, прижитых членами ордена во время таких вот концертов, затягивавшихся иногда даже не на месяцы. Теоретически такое ведет к «гнездовому паразитизму» похлеще, чем у общественных насекомых. Практически же, поскольку у приматов вида Homo sapiens другие общественные инстинкты, это привело к исчезновению ареойского ордена — далеко не всегда мирным путем.
Докладчик:
Так или иначе, мы, наконец, подходим к самому распространенному типу амазонок. Это женщины, выросшие в народе или племени, где прекрасный пол владеет оружием так же, как и сильный. Либо в крайнем случае — где к женщинам, избравшим профессию воина, относятся терпимо. Тут в качестве первоисточника видим (наконец-то!) кельтскую традицию, столь любимую фэнтезийщиками. Ибо именно в кельтских легендах подобные воительницы встречаются чаще всего. В кельтских землях бытовала легенда об управляемой женщинами стране О’Бразил, или Хай Бразил. А ирландские и валлийские предания и летописи буквально пестрят именами амазонок. Нэсса, возглавившая замковую дружину после гибели родителей и отмстившая за них. Дихтайн Отважная, ставшая колесничей у своего отца, короля Конхобара, и ходившая с ним в битвы. (Видимо, с нее и списана Эртан из эпопеи М. Семеновой о Волкодаве.) Можно еще вспомнить многочисленных любительниц помахать мечом, наставниц и отчасти жен великого ирландского героя Кухулина: Скатах, Уайтех, Айфе и Дорналл, носившую выразительное прозвище Большой Кулак. Кстати говоря, по мнению ряда исследователей, именно женщины-воины народа киммерийцев-кельтов в большой степени стали прообразом амазонок греческих мифов.
Оппонент:
Ну, если киммерийцы — непременно кельты… Ладно, проехали (проскакали). Что до кельтских реалий — скажу так: с кельтскими же легендами они соотносятся неоднозначно. Но все-таки соотносятся.
А вот с фантастикой кельтские легенды (именно эти!) безусловно соотносятся. Так что снова — проскакали (или все-таки проехали: на боевой колеснице?).
3. Амазонка как боевая единица
Докладчик: