Горизонты. Сборник яркой современной фантастики
Шрифт:
Пропащие земли стали называться замками зверя. Сквозь хаос проступило лицо. И что-то в этом лице неуловимо напоминало звериный оскал.
– Э, дружище, вот мы и свиделись!
Бродяга ухмыльнулся, задрал крючковатый нос и повернул голову набок. Точь-в-точь петух, разглядевший новую курицу.
Ярмир сделал вид, что не слышит, не спеша взял кружку, глотнул вина. Приготовился было скривиться – в трактирах на окраинах городов постояльцев редко угощают вкусной стряпнёй и добрым вином. Но кривиться не пришлось – в «Слепой кошке» вино было отличным. Не в пример его настроению.
– Не признаешь
– Нет, – Ярмир покачал головой, – не узнаю, – и посмотрел в водянистые глаза бродяги.
«Старый знакомец» шутливо поклонился.
Ярмир поставил кружку на стол. Может, чуть более резко, чем следовало бы.
Значит, кнеж снова послал шпика. Если Ярмир не выполнит договор и надумает сбежать, должен быть рядом человек, который восстановит справедливость. Власть не доверяла простым смертным, власти нужны доказательства – твоя жизнь или честь, не меньше, не больше…
Одиннадцать лет назад он не задумывался о цене сражений со зверем. Был уверен, что победа – его служанка, и платил щедрое жалованье тренировками и дисциплиной. Ярмира, отпрыска влиятельного дворянского рода фон Гранитс, ждал поединок со зверем и блестящая карьера при дворе. Он не любил шумных компаний в трактирах, глупой болтовни на светских раутах. Не хотел тратить силы на пустое и думал, что знает секрет всему – контроль. Но теории пошли прахом, когда в канун сражения со зверем Ярмир столкнулся с площадной комедианткой Маруше. Он забыл про контроль и вышел на поле боя растерянным и безоружным. И выжил только потому, что трусливо бежал. Зверь не гнался за ним, лишь бросил брезгливо-презрительный взгляд вслед – видно, Ярмир оказался слишком мелкой добычей.
Проклятый этим взглядом, Ярмир скитался по континенту, жил как придётся – наёмником, бродягой, подмастерьем. Не вернулся к родным и постарался забыть о Маруше – пусть лучше он будет для них мёртвым, чем трусом.
Два года Ярмир не мог заставить себя подойти к замку, искал лёгкой смерти, но та, как и зверь, презрительно отворачивалась. Не помогали уличные драки, передовая кровопролитных сражений, дуэли с ревнивыми мужьями. На третий год Ярмир решил, что его смерть, должно быть, живёт рядом со зверем, и сделал последнюю попытку напроситься к ним в компанию. Изрядно напившись, он прокрался вслед за очередным героем в открытые ворота замка. Он мечтал встретить клыки зверя, помочь юноше, и так хоть немного оправдать свою непутёвую жизнь. Но схватка закончилась быстрее, чем Ярмир протрезвел. Зверь исчез, и победитель покинул поле боя. На лице у юноши сияло новое выражение плохо скрываемого превосходства.
Ярмир стал свидетелем многих схваток. Зверь притягивал его, завораживал. Но ни разу раньше он не видел зверя или человека мёртвым. Оставался только победитель. А побеждённый исчезал – ни следов крови, ни клочка волос.
Он подбирал кнежеские медали, оброненные в пылу битвы побеждёнными юношами, – надёжный пропуск на случай, если возле замка выставят гвардейский караул. Однако шататься у смерти под носом желающих не было. Кроме него, да бродяги с водянистыми глазами. Тот караулил Ярмира после каждой схватки, шутливо кланялся и спрашивал: «Сколько битв может выиграть трус?». Ярмир отмалчивался, но внутри закипала злость.
Однажды под Рагой кнежеские гвардейцы поймали его на входе в замок, команды им отдавал щуплый
Кнеж Варслав, достойный внук своего легендарного деда Брутвига, снизошёл до беседы со злостным преступником и предложил сделку. Раз Ярмир охоч до прогулок по замкам, говорил, иронично улыбаясь, кнеж, он должен знать, как остановить зверя. Навсегда. И во всех замках. Или найти этот способ за три луны. Тогда Ярмир прощён и свободен. Пятна пропащих земель растут и скоро превратятся в одну язву – если кнеж не остановит рост, подданные поднимут бунт. А этого он никак не может допустить. В интересах Ярмира постараться. Иначе будет объявлено, что именно он, странник, потревоживший зверя, виновен в катастрофе. И какой ждет Ярмира конец в этом случае, кнеж боится представить…
Шпик подошёл ближе к столу, нагнулся к уху Ярмира.
– Этот замок последний, дружище. И постарайся! У тебя два дня, – бродяга многозначительно положил руку на пояс, в лохмотьях мелькнула рукоять кинжала.
Шар гнева обжёг грудь. Кнеж думает, что свобода Ярмира принадлежит ему? Нет! Ярмир либо сделает дело, либо погибнет. И плевать он хотел на кнежескую волю.
Ярмир тяжело поднялся, заглянул в мутные глаза. Зрачки бродяги сузились, загорелись презрением и ненавистью. Ярмир отвёл взгляд, проглотил вспышку раздражения – ему тридцать лет, он не юноша, чтобы ввязываться в глупую драку. Он бросил на стол пару монет за вино, и направился было к выходу из трактира.
Бродяга не сдвинулся с места, закрывая узкий проход между столами. Что-то внутри Ярмира порвалось, пелена застлала глаза, он схватил бродягу за шиворот, бросил на стол. Под удивлённые возгласы зевак стол хрустнул и распался пополам.
– Извольте заплатить за беспорядки, пан!
В дверях трактира стояла высокая женщина в простом суконном платье. На вид – ровесница Ярмира. Лицо обветрено, выгоревшие на солнце льняные волосы забраны назад в тугой пучок. Холодные голубые глаза бесстрастно изучали Ярмира, губы сжаты в нитку, брови сдвинуты.
Кажется, Ярмиру посчастливилось встретиться с хозяйкой «Слепой кошки». И приём его ждал отнюдь не тёплый.
– Спросите с того бродяги, что лез на рожон. Беспорядки не моя забота, пани…
– Нейджа, – сухо отозвалась женщина. – А что тогда ваша забота? Неужели со зверем сражаться? – в светлых глазах заплясали огоньки насмешки.
– Хоть бы и так.
– И где же зверь? Никак только что проломил мой стол и теперь потирает ушибленный бок?
В зале трактира тихонько рассмеялись, кто-то одобрительно хлопнул в ладоши.
Ярмир почувствовал, что краснеет. Казалось, он снова трусливо бежит с поля боя. И на сей раз все видят этот позор.
– Что ж, идите, куда шли. Как справитесь со зверем, приходите чинить стол. Я буду ждать.
Ярмир вздрогнул. Он узнал тон. Он узнал слова. Он узнал лицо. Холодные глаза Нейджи засверкали васильковым огнём, светлая прядь выбилась из причёски, упала на лоб. Перед ним стояла беспечная Маруше, которая никогда не носила шляпы, и, сощурившись от яркого солнца, говорила ему: «Как справишься со зверем, приходи на площадь, я буду ждать…»