Горькая истина
Шрифт:
Они такие же студенты, какия, одинакового со мной образования, моя же принадлежность к дворянскому сословию дает мне преимущество выйти в Гвардию.
Дворянство потеряло преимущество быть культурным и обеспеченным классом в Государстве. Мне кажется, что в наш век общедоступности образования, дворянство только разъединяет нацию, давая неизвестно почему привилегии и преимущества одних граждан над другими.
А потому я и подвергаюсь насмешкам моих однокашников – юнкеров – студентов не дворян.
А ведь они тоже должны будут проливать свою кровь за Веру, Царя и Отечество.
Сидим мы в столовой и завтракаем, аппетит волчий – только что вернулись со строевых занятий на морозе. Говорят, приехал
– «Встать, смирно!»
Входит в столовую старенький Генерал. Поздоровался. Мы ответили.
20
Юрий Сергеевич Лазаревич (1863–1922) – военачальник. Генерал-майор. Выпускник Константиновского военного училища. Автор публикаций о французской, германской и австрийских армиях. В 1916–1917 заведующий школами ускоренной подготовки офицеров пехоты и школой прапорщиков в Петергофе. Участник Белого движения в составе Вооруженных Сил Юга России под командованием А. Н. Деникина. С 1920-х служил в Красной армии.
– «Есть ли какие-нибудь претензии?» – говорит Генерал. Молчание. Вдруг голос.
– «Так точно, Ваше Превосходительство». Все замерли. Генерал подходит к говорившему.
– «Ну в чем дело, мой друг?»
– «А вот Ваше Превосходительство, таракан в супе» – говорит юнкер, показывая тарелку.
Генерал не спеша одевает на нос пенсне, нагибается к тарелке, находит злополучное насекомое, вынимает его ложкой из супа и самым добродушным голосом:
– «А вот его больше и нет».
Атмосфера разрядилась. Все были довольны. Генерал пошел дальше.
30 ЯНВАРЯ 1917 ГОДА. Наступило утро дня производства. Одеты все уже в форму пехотных Прапорщиков. Укладываются чемоданы, записываются адреса, подсчитываются деньги. У некоторых их совсем мало – проиграны в карты: игра шла «в счет производства». Сначала играли на наличные, потом проиграли бинокли, часы, а потом и деньги, выдаваемые при производстве.
Но заметна всеобщая веселость, все рады надеть форму русского офицера, ехать домой в кратковременный отпуск и разлететься затем по всей России по запасным батальонам.
Приказано строиться. Одеваются юнкерские шинели поверх офицерских гимнастерок. Курсовые офицеры улыбаются. Выстраивают нас на небольшом плацу. Настроение приподнятое и радостное. Ждем. Наконец приезжает Генерал Лазаревич.
– «Смирно, господа офицеры!», – командует Начальник Школы Полковник Барон де Пеленберг [21] .
21
Владимир Константинович де Пеленберг, барон (1870 —?) – военачальник. Выпускник 1-го военного Павловского училища. Участник русско-японской и Первой мировой войн. Начальник Петергофской школы подготовки прапорщиков.
Торжественная минута.
– «Поздравляю с Монаршей милостью», – говорит престарелый Генерал. – «Вы производитесь в офицеры. Нашему обожаемому Государю-Императору ура!»
Дружное ура несется ему в ответ. Генерал уезжает. Мы продолжаем стоять в строю и не знаем, что делать дальше. К нам подходит наш курсовой офицер Поручик Платицын [22] :
– «Поздравляю, господа» – говорит он и улыбается лукаво – «разрешите отвести вас в казармы?»
Мы просим. Он командует:
22
Виктор Игнатьевич Платицын (? —?) – кадровый военный русской армии. Выпускник Алексеевского военного училища. Подпоручик 24 стрелкового полка 6-й Сибирской стрелковой дивизии. Преподавал в 3-й Петергофской школе прапорщиков.
– «Господа офицеры. Напра-во, ряды вздвой, равнение налево шагом-марш». Все довольны и смеются.
Вот я и офицер в 19 лет.
Каждый из нас надел высочайше утвержденный школьный нагрудный знак: университетский значок, со скрещенными мечами и с крыльями Императорских орлов. Мы – так называемый «студенческий выпуск».
Леонид Кутуков, портупей-юнкер Третьей Петергофской Школы прапорщиков. Январь 1917 г.
Запасный батальон Лейб-гвардии Московского полка
После производства я возвратился в Петроград, в дом моих родителей. 3 февраля должен явиться к месту службы в Запасный батальон Лейб-гвардии Московского полка.
В Запасном Батальоне Лейб-гвардии Московского полка офицеры разделяются на две категории: Кадровые офицеры, производства еще мирного времени, эвакуированные с фронта вследствие ранений и увечий и, во-вторых, молодые офицеры, отправляемые по мере надобности в действующий полк. Это мы – Прапорщики.
Нас распределили по ротам Учебной Команды для прохождения службы и усовершенствования в военных знаниях.
Ранней весной мы поедем на фронт, чтобы принять участие в большом наступлении, которое должно решить исход войны.
Дисциплина в батальоне железная. Начальник действительно является начальником, всякое приказание исполняется с места, моментально, точно, беспрекословно. Авторитет и звание офицера стоят на недосягаемой высоте. Всякое приказание офицера – закон. Грандиозная махина в 6000 штыков управляется кадровыми офицерами с математической точностью. Их работа происходит в сознании высокого и ответственного долга перед Родиной и с любовью к родному полку. Чувствуется, что Полк не является простым сборищем людей, а что это дружная семья, имеющая свои особые правила, свои вековые традиции, семья, не терпящая в своей среде урода; где все за одного и один за всех; где каждый сам за себя отвечает, перед самим собой и перед всеми. Семья, ответственная за свои поступки перед всей Российской Армией. Велики обязанности каждого члена Полка; но и велика честь служить в Императорской Гвардии…
Все это поражает и покоряет вновь прибывших молодых офицеров и постепенно вливает в общую офицерскую семью; заставляет чувствовать себя сыном своего Отечества и исполнять свой долг перед Родиной в рядах родного полка.
Необходимые примечания [23]
Мой дед Николай Алексеевич родился в Рязанской губернии. Женившись на дочери помещика Пензенской губернии, кн. Мансыревой, Марии Павловне, он приписался к пензенскому дворянству. Мой отец, Николай Николаевич, родился в Пензенской губернии. Служил в канцелярии Предводителя дворянства Городищенского уезда. Когда ему еще не было двадцати лет, его родители разорились. Он приехал в Петербург и, не имея никаких связей, поступил конторщиком на Варшавский вокзал.
23
«Необходимые примечания» (до слов «…когда-то в Императорской Гвардии!!!») напечатаны на другой машинке и вклеены в этом месте в тетрадь «Записок».