Горькая любовь, или Она не ты.
Шрифт:
– Ничего – съемки начинаются через месяц, я же тебе это говорила! В Европе, между прочим. Получить приглашение было огромной удачей, да я к этому всю жизнь шла! А теперь всё похерить ради не пойми чего?
– Ради ребёнка, Ник! Родишь, и снимайся на здоровье!
– Рома, ты протрезвей уже – кто меня ждать будет, пока я с пузом нагуляюсь? Найдут другую – вот их, целая вереница от забора и до заката выстроилась. А потом про меня никто не вспомнит – выпала из обоймы, считай, умерла.
– Господи, ну не сразу же живот появится! Ника? А то я не знаю, как фильмы снимают? Отснимете все подвижные сцены и сцены, где героиня в полный рост в начале беременности, пока живота ещё нет, а потом – крупный план, сидячие там.
– Нет, тебе точно надо показаться врачу! Какой крупный план при беременности? Отёки и пигментные пятна подчеркнуть? Далее, согласно подписанному контракту, я не имею права распоряжаться своим телом и менять его. Без одобрения продюсера мне даже подстричься нельзя, а ты – ребёнок! Там такая неустойка, что даже вспоминать не хочется. Ром, мне всего 25, куда спешить? Я хочу пожить для себя!
– А мне уже 37, Ник. И я хочу малыша. К слову – почему ты подписываешь контракты с такими условиями, а я ни сном, ни духом?
– Откуда мне было знать, ты ни разу не заикался о детях! Я была уверена, что тебе они тоже на фиг не сдались, ты весь в работе. Ром, посмотри, разве нам плохо вдвоём? Потом, – женщина провела руками по телу – сверху вниз, дразня изгибами и матовой молочностью кожи, – что от всего этого останется после беременности? Грудь обвиснет, на животе и бёдрах появятся растяжки. Я наберу вес. От недосыпа под глазами появятся круги, и ты первый сбежишь к какой-нибудь юной модельке. Нет, Лавров, о детях мы не договаривались!
– Мне нужен наследник, – твёрдо припечатал Роман. – Не буду объяснять, почему именно сейчас, просто прими, как данность.
Женщина вывернулась из рук мужа и отошла к окну.
– Рома, я не буду беременеть. Это исключено! Согласно контракту…
– Выплатим неустойку, подумаешь, – пожал плечами мужчина. – Ради сына я найду любую сумму.
– А за мою загубленную карьеру, ты тоже выплатишь неустойку? – взвилась Вероника.
– Не вопрос – пластические хирурги творят чудеса. Особенно, если не жалеть денег. Деньги есть, так что, Ника, будем рожать.
– Это исключено, – отрезала она. – Если тебе так принципиально получить наследника – найми суррогатную мать, это реальный выход! Смотри – у меня возьмут яйцеклетку, у тебя – сперму. В пробирке их совместят и пересадят зародыш другой женщине. Она выносит и родит.
– Зачем такие сложности, если мы оба здоровы и вполне справимся сами? – недоумённо поинтересовался супруг. – Зачем нам какая-то левая тётка?
– Затем, что так я сохраню и фигуру, и карьеру. При этом мы получим родного ребёнка, как ты вдруг возмечтал. Мне ничем не придётся жертвовать. Подумай, Лавров! Если ты всерьёз хочешь ребёнка от меня, то суррогатная мать – единственный способ его получить.
– Категорически – нет! Я хочу родного ребёнка, а не суррогат, поняла? Кто их, врачей, знает – что они в пробирках намешают? А если перепутают, и придётся растить чужого? Вероника, я не шучу – мне нужен наследник, и не через пять лет, а беременность должна наступить уже в этом году! Поэтому, собирай свои таблетки – и всё в унитаз! Неделю никакого алкоголя, только здоровая еда – будем работать над нашим будущим.
И вышел из спальни, оставив жену потрясённо хлопать ресницами.
Глава 1.
Роман отбросил в сторону очередное досье и устало потёр глаза – опять не то! Просто издевательство – столько кандидаток пересмотрел, но ни одна на роль суррогатной матери для его наследника не годилась.
Во-первых, все они имели детей – у кого один, у кого двое и даже трое. Как объяснила сотрудница агентства, в сурмамы берут только тех женщин, кто уже рожал.
– Понимаете, это свидетельство надёжнее медицинских анализов и заключений, что женщина способна выносить и родить. Ну и гарантия, что она не пожелает оставить ребёнка себе.
– Себе? – поразился Роман. – А что, такое случается?
– Увы! – развела руками миловидная шатенка. – Очень-очень редко, мы строго следим за психическим состоянием беременных. Договор, опять же, неустойка со многими нулями. Но сами понимаете, в период беременности у будущей матери происходят серьёзные гормональные перестройки, поэтому не всегда возможно предсказать её поведение. Умом женщина понимает, что вынашивает полностью чужого малыша, но организм-то считает его своим! Ребёнок растёт, шевелится, она привыкает к нему. В общем, иногда случаются сбои. Поэтому крайне важно, чтобы у сурмамы был собственный ребёнок. И материальные трудности. Тогда она относится к вынашиванию, как к работе.
– Но я хочу, чтобы моего сына выносила нерожавшая женщина. Желательно, девственница.
– Но почему? Это такой риск!
– Вы слышали что-нибудь о телегонии?
– Конечно. Это псевдоучение, – фыркнула шатенка. – Неужели, вы, такой взрослый и умный человек, верите в подобную чушь?
– Знаете, что-то такое в этом есть, – возразил Роман. – А вдруг эта теория верна, и тогда организм суррогатной матери добавит к генам моего ребёнка гены её первого полового партнёра? Лучше совсем исключить такую вероятность, поэтому я и ищу невинную сурмаму.
– Тогда вам придётся заняться поисками самостоятельно, потому что мы чтим законы, – вздохнула сотрудница агентства. – Сожалею, что ничем не могу помочь – у нас только проверенные мамочки. И все, как одна – детные.
И вот теперь он вынужден лично проверять анкеты, которые ему присылают из других городов. Но везде одно и то же – если закрыть глаза на возраст, внешность, причины, побудившие женщину сдавать своё тело внаём, то неизменно их объединяет одно – наличие собственного ребёнка.