Горький мир Джима

Лавров Алексей Юрьевич

Наконец, Фриц вернулся на своё место и проорал:

– Начинаем укладку! Делай первую операцию… Смирно!

Он подошёл к Джиму и, говоря:

– Первая операция это вот так, – взялся за купол и определённым образом завернул его край. Спросил. – Запомнил? – он снова разложил купол. – Сделай сам.

Джим старательно повторил. Фриц одобрил, велел ему стоять смирно и направился смотреть, что получилось у других бойцов. На взгляд Джима у всех всё вышло отлично, однако сержант всё-таки нашёл к чему придраться.

Таким же образом выполнили вторую

операцию, третью и все последующие. За час с минутами парашюты сложили. Затем Фриц роздал формуляры, каждый написал: «Этот парашют я укладывал сам», имя, звание и роспись. Вложили записки в рюкзаки и понесли их сдавать на склад до завтра. Парни сказали, что это обязательно каждый день.

После укладки парашютов отряд направился на «аттракционы», как невесело пошутили ребята. Заместитель командира увёл половину отряда к парашютной вышке, а Джим с другой половинкой под надзором сержанта катался на проволоке.

Простая проволока, натянутая под наклоном. Боец к верхней точке поднимался по лесенке, закидывал скобу и, держась за неё руками, ехал вниз. В конце, чтобы не разбиться, нужно правильно спрыгнуть и быстро бежать.

Только верхняя точка может меняться, для Джима, как для новенького, поставили минимум, и то он едва устоял на ногах. Не привык ещё к таким прыжкам, экзоскелет не совсем его понимал, и Ровента тяжёлая планета – ускорение свободного падения там больше, скорость увеличивается очень быстро.

Опытные парни на него практически не обращали внимания, хотя и поднимали им проволоку выше почти на половину. А Джим упорно выполнял заданные сержантом упражнения. Тот, глядя на его успехи, понемногу поднимал проволоку.

Как раз, когда Джим более-менее освоился, сержант приказал идти к парашютной вышке. Психологически трудно шагнуть с высоты, а в остальном ничего особенно сложного – приземление, как прыжок с трёх метров. В экзоскелете нормально.

Развлекались так до семи. Фриц объявил окончание тренировочного дня и повёл отряд сдавать экзоскелеты. Для устройства Джима в общем помещении отвели специальное место. Он встал ровно и мысленно скомандовал деактивацию. Его экзо всё понял правильно, разжал захваты и замер до завтра.

После ужина начиналось личное время, однако сержант приказал Джиму идти за ним. Большая часть ребят отряда отправились следом. Пришли в одноэтажное здание, заняли места за партами в классе. Фриц Гроу встал перед ними и заговорил:

– Сегодня у нас новенький, потому послушайте введение. Повторить его всем тут будет полезно. Наш взвод воевал два месяца, и теперь нам дали месяц для отдыха и пополнения, – он улыбнулся Джиму. – Поздравляю, Горький, ты у нас в этот раз первый, – ребята сдержанно похлопали, и Фриц продолжил. – А отдыхаем мы так. Формально нужно наработать норму боевых часов, но просто за время никого не отпускают. Лучшие по результатам десять бойцов первые уходят в отпуск на две недели, потом в отпуска уходит десяток, кто по результатам идёт сразу за ними, – он обратился к солдату. – Феллоуз, расскажи о результатах.

Парень с места чётко заговорил:

–

Это поражённые цели, господин сержант!

– Если… – подсказал Фриц.

– Если их поражение предписано приказом, или командир решит, что их поражение помогло выполнить приказ, господин сержант! – сказал Тод Феллоуз. – Агрессивная фауна по десять очков за особь, вражеские гражданские в экзоскелетах пятьдесят за человека, вражеские бойцы без экзоскелетов пятьдесят, они же в экзо сто. Боевые роботы от трехсот очков.

– Верно, – кивнул сержант. – Прямо на кредиты очки не переводятся, в каждой операции отдельная такса, но и в деньгах выходит неплохо. За зверушку, например, мне ещё не платили меньше сотни, обычная цена триста.

Джим припомнил, сколько он настрелял всякой дичи и даже немного подосадовал, что не был солдатом – столько бы денег сразу огрёб!

– Только если нарвёмся на сильного врага или сами напортачим, – недовольным тоном вставил заместитель Ливси. – Деньги нам не понадобятся. О наших подвигах даже никто не узнает.

– Да, это часть нашего ремесла, – грустно согласился Фриц. – Но никто ж тут не думает, что такие деньги платят просто так. И знаете, – он усмехнулся. – Всем на самом деле плевать на ваши достижения. Вы сами о них забудете после отпуска. Кто скажет, почему?

Домбровски проговорил:

– У тех, кто уходит в отпуск, счётчик обнуляется. Чтобы все могли сходить в отпуск хотя бы раз в год.

– Ну, это совсем тупые, – снисходительно сказал Фриц. – С такими гильдия прощается после первого года. Успешные парни ходят в отпуска каждые полгода. Вот Домбровски точно сможет сходить уже в следующий раз. А пока мы здесь, что должны делать?

– Подготовить новичков! – сказал с места конопатый Иван Зотов.

– Верно, – согласился Фриц. – А ещё?

– Самим тренироваться, – проговорил чёрненький и худощавый Фил Гопкинс.

– Тоже нужное дело, – кивнул сержант. – А самое главное, мы получаем образование, – он посмотрел на Джима и сказал. – Гильдии не нужны неучи. Ты, например, будешь заканчивать школу. Кто получил уже среднее образование, изучают многие другие дисциплины. Например, полицейские должны хорошо знать законы. Не всегда ведь мы будем солдатами, к жизни на гражданке нужно готовиться заранее… – он развёл руки и вздохнул. – Но мы пока солдаты, и образование можем получать лишь заочно. Гильдия всегда идёт нам навстречу и старается помочь.

Его заместитель встал и подошёл к шкафу. Открыл дверцу и проговорил:

– Получаем мониторы. Джеймс Горький, иди сюда.

Джим подошёл к капралу, и тот протянул ему монитор, сказав:

– Это пока чистый прибор. Введёшь своё имя, и твои материалы станут доступны, мы подключены через серверы гильдии к планетарной сети. Подключение только проводное, в партах есть розетки.

Джим взял монитор и вернулся на место. Капрал по одному вызывал солдат. Джим подключил прибор, взял из подставки пластиковое перо и первым делом написал своё имя. Аппарат на секунду задумался и вывел сообщение: