Горькое молоко – 5. Сайга для Деда

Козлов Владимир Александрович

– Тогда и нам надо визит сегодня нанести ему. Пока колёса за окном стоят, – предложил Колчак.

– Я не возражаю, – поддержал его Марек.

– И я в отказ не пойду, – прохрипел Гоша, – но у нас ещё бутылка одна не выпитая осталась.

– Забирай её с собой, – сказал Марек, – и возьми своему другу таксисту горячего кофе и чебуреков

Машина ждала их около кафе.

– Держи Гена, – протянул Гоша таксисту кофе в разовом стаканчике и завёрнутые в салфетки чебуреки, – перекуси немного и поедем к Бакену на завершение операции.

– Чего завершать, – сказал он, – я вижу на тебе туфли и печатка на пальце.

– Со свахой надо потолковать, – ответил за него Марек, – а то Труба нам голову забил своей въедливой общительностью. Толком и с ребятами не поговорили.

– Что и Труба с вами был? – спросил Гена.

– Ты тоже его знаешь? – удивился Гоша.

– Мы таксисты всех знаем и бандитов, и ментов, и наркоманов. А все менты знают и тех и других. Раньше они совместно сотрудничали. Нас с наркоманом в любом месте могут остановить и снять того из такси. Мы, естественно, остаёмся в пролёте, так как наркоман с нами не рассчитывался. А милиция брала с них за проезд и откуп за наркотики, – если, конечно, найдут. А потом отпускали их на все стороны. Сейчас мы умнее стали, деньги берём вперёд с них.

– Не боишься, что они при неблагоприятном стечении обстоятельств, эти наркотики тебе под сидение засунут, и при шмоне могут обвинить тебя? – спросил Колчак.

– Нет, они этого не делают, всё равно, если менты найдут наркотики, на них повесят. А не возить их нельзя. Мы на наркоманах только и зарабатываем. Сюда к нам вся область едет. Цыгане не дают наркоманам ломаться. А вот бандиты, часто в долг катаются и, как правило, часто забывают возвращать его. Труба, правда, всегда щедро расплачивается, но он единственный среди всех. Он таксистов не обижает. У него у самого автомобилей полно разных. Конечно, бывают транспортные накладки и у Трубы, и тогда ему приходится прибегать к услугам таксистов.

***

Таксист доел последний чебурек, вытер руки о тряпку, и они тронулись с места.

– Ты знаешь, где этот Плясун живёт, – спросил Колчак у Гоши.

– Один раз был, думаю, найду. Машину надо остановить у кафе. Вдруг он там сейчас сидит, – выдал версию Гоша.

– Не должен он там быть. «Вероятнее всего он дома у себя забился в угол и дрожит от страха», – сказал Марек.

Он был прав. Плясун был дома, и дверь открывал несколько минут. Когда через дверь ему Гоша крикнул, что весь дом в щепки разнесёт, он быстро открыл её.

Перед ними стоял мужчина тридцати лет с женоподобным лицом. На плечах Плясуна висел атласный халат с китайскими драконами, не по его размеру, а голова перевязана махровым полотенцем. Он не успел испугаться, как получил сильный удар в грудь от Гоши и упал на пол в прихожей.

– Я тебя сейчас сватать буду, – негодовал Гоша.

– Погоди Гоша, тормози немного, – остановил его Колчак, – мы же потолковать приехали. А шмасть сотворить ему мы всегда успеем.

– Подымайся сладенький, – ласково сказал ему Колчак, – приглашай дорогих гостей в свой дворец бракосочетаний, а то в прихожей неудобно разговаривать.

Плясун опасливо поднялся с пола, соблюдая безопасную дистанцию от Гоши. Но всё равно Гоша буром лез напролом к лицу своего обидчика, норовя того ударить по лицу. Но промазал, и попал по перевязанной голове. Полотенце слетело на пол, и на удивление всем оголилась черноволосая голова, уложенная в капроновые бигуди.

– Да ты «голубой» оказывается, – возмущался Гоша.

– Мужчина, я не пойму, что вам от меня нужно? – чуть не плача сказал Плясун. – День сегодня, какой – то бешеный, недавно наши мужики приходили. Брата по квартире гоняли, теперь вы за меня взялись.

– Ты мне давай горбатого не лепи, – брызгая слюной орал Гоша, – может у тебя и сиськи есть?

– А почему бы и нет, я нормальная женщина и мне полагается их иметь. Если хотите, взгляните, – и она распахнула при всех свой халат, осветив на секунду свою женскую наготу, где вырисовывались аккуратные небольшие груди, прикрытые бардовым лифчиком, и богатая в паху шевелюра брюнетки.

– Я не понял, что за дела, ты кто? – спросил Гоша.

– Марина я, а Мишка мой брат, сказала женщина, и если ты руку ещё раз на меня подымешь, милицию вызову.

Гоша стоял опешивший от разительного сходства брата и сестры.

– Надо же так ошибиться, – бормотал он. – Затем опомнился, и заорал:

– Машка, где твой брат педераст Мишка.

– Нет его, – час назад собрал свои вещи в сумку и уехал. Думаю, к своей жене в Кострому. Тут недавно приходили два мужика, за душу его трясли. Когда они ушли он спешно собрался, хлопнул дверью, и ничего мне путём не объяснил. А сама, я позавчера к нему приехала из Казахстана, пока погостить, а там видно будет.

– Ладно, Мария ты прости его, – начал оправдывать Гошу Колчак, – в непонятную ситуацию наш друг попал.

Марек стоял, облокотившись к дверному косяку, прикрыв руками лицо, трясся от смеха. Хрипатый Гоша, не зная, как исправить свою вину, поднял с пола полотенце, и начал делать попытку повязать его обратно на голову Марии.

– Спасибо мужчина, я на вас совсем не обижаюсь. Вы так милы и учтивы, – похвалила она Гошу, что тот зарделся от счастья.

– Я приношу свои извинения, сказал он, – но меня в жизни никто милым никогда не называл. Вы первая ей стали Мария, и я готов загладить свою вину коньяком и шоколадом. – И он вытащил из кармана костюма шоколадную плитку и коньяк.

– Проходите, пожалуйста, в дом? – поправив полотенце на голове, она элегантно махнула рукой на вторую дверь.

Первым переступил порог дома Колчак. В нос сразу ударил запах женских духов. Они, не разуваясь прошли вглубь дома, где находилась кухня. На стене кухни для полотенец висели рога лося.