Горничная для тирана
Шрифт:
– Пожалуйста, отпустите меня! – умоляю я, но в стеклянных глазах отморозка лишь дурман и похоть. Мне больно, страшно и стыдно. Слезы льются сами собой, застилая глаза. От отморозка отвратительно пахнет алкоголем и сигаретами. Тошнит.
– Тихо, тихо, малышка, – хрипит парень и начинает задирать мое платье, несмотря на то, что рядом Марк и девушки. Всем все равно. Их забавляет изнасилование. – Хотя можешь рыдать, меня это заводит.
И я замираю, кусая губы, прекращаю плакать. Не могу же я вот так сдаться и позволить изнасиловать себя в этой грязной компании.
– Помогите! Помогите! – начинаю вопить, как ненормальная, до хрипоты в голосе. Дергаюсь, пинаюсь, царапаюсь, еще раз получаю по лицу, но ничего не чувствую. Снова кричу. Воздуха не хватает. И вот когда я начинаю терять силы, отморозок отлетает от меня.
Хочу подняться, еще ничего не соображая, но ноги подкашиваются, и я падаю на колени возле дивана.
– Ты че, берега попутал! – соскакивает Марк. Фокусирую взгляд и только сейчас понимаю, что меня спас охранник. Савелий. – Ты ох*ел! – Марк налетает на Савелия, а тот стоит на месте, как скала, стискивая челюсть.
– Дарина, иди в дом, – отсылает меня охранник.
– А ты кто, бля, такой, чтобы здесь распоряжаться? Скройся, пес! – пренебрежительно кидает ему Марк.
– Заберу девочку и уйду! – стоит на своём Савелий.
– Уволен! – кидает Марк и сплевывает на пол рядом с Савелием. Охранник просто кивает.
– Осторожно, сзади! – кричу я, когда замечаю, что на Савелия идёт друг Марка с пустой бутылкой из-под шампанского в руках. Савелий разворачивается, уклоняется от удара, отбирает бутылку у отморозка и откидывает ее в сторону. Настоящий профессионал. Он грамотно защищается, но не трогает отморозков.
– Марк, успокойся, иначе…
– Что иначе?! Что?!
Теперь мне страшно за Савелия.
– Ты че, пес, мне угрожаешь? Мне, сыну Демидова? Ты, мать твою, это осознаешь?! Я же тебя закопаю! – Марк идёт на Савелия, но охранник отступает. Сразу видно, что Савелий сильнее, более спортивен и подготовлен, но не трогает Марка только потому, что он сын хозяина.
– Дарина, иди в дом! – уже рявкает на меня Савелий. Прихожу в себя, соскакиваю с места и несусь за особняк к нашим домикам.
Залетаю внутрь, запираюсь на замок, облокачиваюсь на дверь и съезжаю по ней на пол, пытаясь отдышаться.
– Ты чего?! – Василиса откладывает ноутбук, соскакивает с кровати и подлетая ко мне. – Что случилось? – зажимает рот рукой, осматривая меня.
– Я... Я... Я... – пытаюсь объяснить, но ком в горле мешает.
– Так, тихо, дыши, – Вася берет с тумбы бутылку воды и протягивает мне. Жадно пью воду, только сейчас понимаю, как трясутся руки.
– Там Марк с друзьями... – пытаюсь объяснить... – Они... А он... – слезы сами по себе брызжут из глаз.
– Все ясно! Бухают, травкой балуются?
Быстро киваю, закрывая лицо руками.
– Это Марк порвал одежду?
– Нет, – качаю головой. – Его друг.
– Но он же ничего не сделал? – с подозрением спрашивает Василиса.
– Нет, там охранник, Савелий... – не могу связно объяснить, мысли путаются. Поступая на работу в огромный дом к серьёзным, состоятельным
А дальше я впадаю истерику. Со мной никогда ничего подобного не случалось, я вообще никогда не сталкивалась с отморозками. И не могу прийти в себя от шока.
Вася отправляет меня в душ. Но вода не смывает ощущения гадких рук на теле.
Уже не плачу, на мне теплый, пушистый халат, но все равно трясет. Всхлипываю, как ребенок после истерики, и трясусь. Вася кутает меня в одеяло и убегает. Через десять минут в домике появляется Люба с каким-то пузырьком и Василиса с чаем,
Люба поит меня горьким успокоительным, давлюсь, но женщина строго заставляет меня все выпить, ругает за то, что осталась обслуживать Ирода, за то, что не позвала ее. Васька поит меня чаем с медом. Савелий приходит узнать, как дела. А я только и могу кивать, убеждая всех, что со мной все хорошо.
Не помню, как уснула, Любино успокоительное вырубило меня.
Просыпаюсь, вздрагивая от громкого стука в дверь.
– Да боже, – хнычет Василиса. – Половина шестого, вы издеваетесь?! – кричит она и кидает подушкой в сторону двери.
– Дарина, открой! – отзывается по ту сторону Савелий. – Это срочно!
Соскакиваю с кровати, запахиваю халат на груди и открываю парню, выглядывая.
– Ты как? – хмуро интересуется он. Несмотря на то, что на часах раннее утро и только светает, парень полностью собран, одет в камуфляжные штаны и футболку цвета хаки.
– Не знаю еще. Не проснулась, – хриплю я.
– Быстро надень на себя что-нибудь и пойдем со мной.
– Куда? – ничего не понимаю.
– Демьян Ростиславович вернулся, хочет тебя видеть. Быстрее, он нас ждет, – торопит меня Савелий.
Сглатываю, быстро киваю, забегаю в комнату, надеваю первый попавшийся костюм, состоящий из. бежевых штанов и толстовки. Умываюсь, расчёсываю волосы. Косу плету уже на ходу.
– Иди за мной, – хмуро говорит Савелий и идет вперед, а я бегу за ним. Прохладно с утра, меня знобит еще со вчерашнего дня.
– Спасибо за то, что вчера спас меня, – говорю в спину парню. Он молчит. – Что теперь будет? Нас уволят?
– Не знаю, Дарина. Тебя - скорее нет, меня – скорее да. Чтобы угомонить урода, я еще по морде ему съездил.
– Ой! – зажимаю рот рукой. Марк, конечно, заслужил, а Савелий нет. Это же несправедливо!
Если его уволят, я тоже уйду. Я в любом случае уйду. Не смогу здесь работать и смотреть в глаза Марку, продолжая терпеть его издевательства.
Замедляю шаг, когда мы выходим на главный двор, а потом и вовсе останавливаюсь, открывая рот. В той самой беседке в кресле сидит хозяин в чёрном костюме, курит, выпуская дым в небо, а напротив него, за границами беседки, почти в клумбе, стоит Марк. Самое ужасное, что парень голый, в одних трусах. Один из охранников поливает его напором холодной водой из шланга, а второй держит на прицеле под дулом пистолета. Я в шоке от этой картины. Еще больше в шоке от того, что Демьян Ростиславович просто курит, наблюдая за происходящим.