Город Богов

Парсиев Дмитрий

В состоянии близком к падучей аукционист обвел зал блуждающим диким взглядом.

— Шестьдесят три миллиона раз… шестьдесят три миллиона два… неужели группа Техноса позволит забрать лот номеру тринадцатому… ше-е-ес-стьдеся-я-ят три миллио-она…

Глава 18

— Шестьдесят три миллиона три, — аукционист гвазданул молотком по дощечке, — Поздравляю тринадцатый номер с приобретением земельных активов…

Бар выключил трансляцию, потому что дальше смотреть никто

не собирался. В баре поднялся возмущенный шум. Все понимают, что теперь тот, кто выложил такую прорву денег, действовать будет жёстко.

— Что скажешь, Марк? — спросила Лула, перекрикивая гомон толпы.

— Очевидно, Технос задания брокеру не изменил. Стоянки купил Приборг.

Боги вокруг меня начали поворачивать головы в мою сторону.

— Что ты сказал, Марк?

— Кто выкупил нашу стоянку?

— Эй, помолчите, пусть Марк скажет.

Теперь на меня смотрит весь зал.

— Стоянки выкупил Приборг, — повторяю громко, — он собирается выкинуть нас отсюда и пустить своих големов.

— Зачем ему это?

— Он прививает големам живой разум. Големы заменят нас. Им не надо платить, им не нужна сома. Големы будут обходиться дешевле на порядок. Приборг хочет подмять под себя все рабочие места в городе.

Кто-то присвистнул.

— То есть нас не только со стоянки выкинут. Нас ещё и без работы оставят?

— Выходит, так.

— Марк, почему ты взял на забастовку только перевозчиков маны? Мы тоже будем бастовать!

— Мы перекроем манопроводы, пусть город совсем останется без маны.

— Мы им покажем, как вышвыривать нас из города.

— Тише! Тише, ребята! — забираюсь на стул, чтобы меня все видели, — Чистым вредительством заниматься не будем. Они от нас только этого и ждут, чтобы привлечь полицию на законных основаниях. Мы поступим иначе.

— Говори, что делать.

— Кроме забастовки мы устроим пикеты, демонстрацию… а лучше марш! Марш на драконах. Мы двинемся по третьему диаметру вокруг города. К нам присоединятся все недовольные.

— Правильно, Марк! Пролетим вокруг города. Нас все увидят, каждый сможет присоединиться.

Простая забастовка на манопадах начала стихийно перерастать в нечто гораздо более масштабное. Обуздать стихию нечего и думать. Остается только ее возглавить.

Бар превратился в штаб комитета. Мне пришлось решать и согласовывать множество вопросов. Постоянно прибывали представители других стоянок, в том числе и отдалённых, которые мы даже не думали привлекать к движению. Но весть об аукционе подстегнула рабочих. Агитировать никого не надо. Тут и так все замотивированы по самое «немогу».

Спать в эту ночь не ложился. Да по-моему и никто не ложился. Масштаб мероприятия распухал как на дрожжах. К полуночи набралось столько перевозчиков, что их хватило на остановку не трех десятков, а свыше ста манопадов. Ох, тряханем мы город, мало не покажется.

В моих личных контактах добавилось свыше двухсот

номеров, и это я еще старался не давать свой номер кому ни попадя. Обменивался только с активистами, на которых завязаны важные оргвопросы.

После четырех утра перевозчики начали занимать позиции перед манопадами, а участники марша садили своих драконов на обочинах третьего диаметра, чтобы по сигналу подняться в воздух все как один.

Ох и непростое это дело — согласовать действия десятков тысяч. Но я справлялся, делегируя полномочия, назначая десятников и сотников, и работая с ними в плотном контакте онлайн переписки.

Ровно в шесть утра с божьей помощью начали. От перевозчиков уже пошли первые сообщения о закупорках на манопадах. Не сомневаюсь, в течение получаса закупорят и остальные.

Я вывел Гора, чтобы занять почетное место во главе протестного марша. Старик у меня и так быстро не летает, а тут он преисполнился солидности и взмахивал крыльями совсем уж неспешно. Но это даже хорошо. Мы ж не ралли устраиваем. Черепашья скорость марша в тридцать километров в час для нас в самый раз.

Протестная колонна заняла все полосы как по вертикали так и по горизонтали. В результате за нами начал накапливаться и все увеличиваться длиннющий хвост из обычных горожан, которые, может, и не собирались принимать участия в марше, но куда им теперь деваться из этого драконьего косяка.

Уже через полчаса я перестал понимать, кто присоединяется к маршу из солидарности, а кто вынужденно. Да и неважно. Главное, массовость мы обеспечили. С каждым часом длина маршевой колонны увеличивается на несколько километров. Этак мы к концу запрудим вообще весь третий диаметр.

К одиннадцати утра нас попытались тормознуть копы. Несколько полицейских драконов перегородили проезжую часть. Я дал знак своим продолжат «мах на месте» и не снижаться, а сам посадил Гора рядом с полицейским офицером.

— Немедленно освободите пролетную часть, — потребовал офицер, когда я вышел из кабины, — Вы мешаете дорожному движению.

— Офицер, вы же прекрасно понимаете, что мы это делаем не забавы ради.

— Понимаю. Но и я тоже не забавы ради. Мы вас не пропустим.

— А вот это будет недальновидно с вашей стороны, офицер. Посудите сами. Либо мы пролетим по городу, и к пяти вечера марш закончится. Либо застрянем здесь на неопределённый срок. Скажем, на сутки.

— Но у меня приказ, — возразил офицер.

— В таком случае доведите до сведения вашего начальства простую разницу: либо пять вечера, либо до завтра.

— Минуту, — офицер отошёл в сторонку и связался… видимо с руководством, а затем снова подошел ко мне, — Ну хорошо, вы сможете продолжить движение, но мы будем вас сопровождать.

— Это разумное решение, офицер.

Теперь впереди колонны летят несколько полицейских драконов, и мне это даже нравится. Это придает нашему маршу легитимность.