Город, где живёт магия. Трилогия
Шрифт:
Отойдя чуть подальше в сторону, я задумалась, стараясь оценить собственные возможности. Могла ли я спрыгнуть со второго этажа, не сломав себе что-нибудь? Пожалуй, это зависит от того, на что именно мне придётся приземлиться. А, может быть, мне удастся как-нибудь спуститься, не прыгая? Разумеется, пожарных лестниц здесь не было предусмотрено, но, чтобы окончательно оценить ситуацию, требовалось поначалу изучить окна и пейзаж под ними. Главное, чтобы подо мной не провалился пол, а потолок не рухнул на голову. С моим везением это было вполне вероятно.
Стараясь не думать о том, кто именно задействовал магию, так вовремя обрушившую лестницу, пока я находилась на втором этаже, развернулась и направилась к ближайшему окну. Лучше бы я этого не делала. Потому что широкий подоконник оказался залит свежей кровью, а сам оконный проём ощерился на меня острыми клыками разбитых стёкол, которых здесь ещё несколько минут назад не было и в помине.
Вскрикнув, я попятилась и зашипела от пронзившей меня боли. Приподняв ногу, я обнаружила воткнувшийся в ступню крупный осколок. Теперь кровь была не только на подоконнике, но и на полу. Происходящее ещё сильнее стало напоминать мне мой сон. Тот самый, который уже неоднократно заставлял меня оказываться в этом месте.
В том повторяющемся сне поймавшая меня ловушка ограничивалась одной комнатой, из которой я не могла выбраться. Теперь в распоряжении моих мучителей был весь второй этаж. Я носилась по комнатам, оставляя за собой окровавленные следы, но уже не обращая внимания на боль в ногах. Каждый раз, подбегая к окнам, я натыкалась на новые препятствия, которые не позволяли мне перелезть через подоконник и прыгнуть. Иногда это были кирпичи, плотной стеной закрывающие окна, но чаще - такие же острые и крупные разбитые стёкла, которые просто перерезали бы меня на две части при попытке перегнуться через них.
В какой-то момент я попыталась прибегнуть к магии, но брошенный мною в ближайшее заложенное кирпичами окно светящийся шар не причинил абсолютно никакого урона. Казалось, я кинула в стену резиновым мячиком, который, оттолкнувшись, вернулся ко мне в руки, где почти сразу бесследно растаял. Тогда я направилась к чердачной лестнице, гадая, не попытаться ли мне сначала подняться туда, а затем поискать другую возможность покинуть здание.
Винтовая лестница на первый взгляд казалась крепкой, но всё же я не сразу решилась встать на истёртые ступеньки. Когда я уже почти поднялась на самый верх, дойдя до конца, лестница под моими ногами вдруг покачнулась, но устояла. Ещё пара шагов, и я оказалась на чердаке, на котором было всего одно окно. Сразу же подбежав к нему, я убедилась в том, что так просто меня отсюда не выпустят. Здесь не имелось ни кирпичей, ни острых осколков, но в них и не было нужды, поскольку окно выходило на внутренний двор, заваленный обломками камня, кирпичей и прочего строительного мусора. К тому же, высота чердака несколько превышала второй этаж. Прыжок отсюда был бы слишком большим риском, на который я пойти не решилась.
Оглядевшись, я убедилась в том, что на чердаке нет ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия. Он был просторным, совершенно пустым и выглядящим, пожалуй, даже чище, чем всё остальное здание. Но, пока я смотрела на чердачное помещение, с ним начало происходить что-то странное. Пространство вокруг меня сначала подёрнулось рябью, как водная поверхность, а затем его затянуло серым неизвестно откуда взявшимся туманом. К тому времени, как туман рассеялся, я уже не сомневалась в том, что ничего хорошего мне это не сулит.
Место, в котором я находилась, изменилось. Стало темно, несмотря на то, что за пределами здания стоял солнечный день, а из углов наползали тени, которые некому было отбрасывать. Ледяной ветер вихрем пронёсся по чердаку, заставив меня, содрогнувшись, обхватить руками плечи.
Кроме того, откуда-то донеслись звуки голосов, которые становились всё громче. Вскоре я поняла, что голоса были знакомыми. Они принадлежали моим покойным приёмным родителям. Поначалу это была просто беседа, подобная той, которую они каждый вечер вели за ужином, но затем звучание голосов изменилось. Теперь я слышала крики, полные ужаса, муки и боли. Их предсмертные крики. Я будто снова вернулась в день пожара и даже запах гари ощутила так явственно, что закашлялась.
Глава 61
Регина Воронич
Открыв глаза, Регина некоторое время смотрела в одну точку, приводя в порядок мысли и пытаясь определить, что было на самом деле, а что ей приснилось или почудилось в вызванном болезнью бреду. Несмотря на боль, она провалилась в сон неожиданно быстро. Девушка подозревала, что здесь не обошлось без шталевской магии, как и в оплетающих комнату охранных заклинаниях. С этим она, разумеется, могла бы и сама справиться, если бы не была так обессилена приступом мигрени. Хотя, с другой стороны ей приятно было почувствовать, что, уходя, Мартин о ней позаботился...
Регина всё же настояла на том, чтобы Шталь ушёл и разыскивал остальных без неё. Неправильно было заставлять его сидеть рядом с ней, пока она не в состоянии покинуть это место. К тому же, здесь ей едва ли что-то угрожает... да ещё и с такой защитой.
Когда-то в школьные годы, как и большинство её ровесниц, Регина увлекалась чтением любовных романов в мягких обложках. Тогда ей казалось, что в них недостаёт психологизма. Представлялось, что люди должны любить по-разному в непосредственной зависимости от особенностей их характеров, а в книгах всё выглядело одинаковым. Любовь Артура была наполненной светом, теплотой, нежностью. Хотя без ссор и приступов ревности не обходилось, его любовь оставалась ровной, крепкой, такой же искренней, каким был он сам. Мартин Шталь же являлся совершенно другим человеком. Какой могла бы оказаться его любовь?
***
Дарий Княжевич
Надо отдать должное британскому магу - тот пришёл в себя довольно быстро и даже не слишком удивился, когда увидел лешего. Хотя, едва ли он понял, кто именно предстал перед ним. Что же касается времени, проведённого с летавицей, то практически ничего Тео не мог рассказать. Он помнил лишь то, как увидел возле лагеря незнакомую девушку, а дальше - провал в памяти. Впрочем, возможно, оно и к лучшему.
Дарий старался не думать о словах, услышанных от неё, пока Тревельян был без сознания. Она сказала, что Тео страдает по той, к кому стремится он сам. Если так, то знала ли сама Вероника о том, что её фиктивный жених неравнодушен к ней? Намеренно ли она умолчала об этом? О чём она ещё не рассказала? Но сейчас было не время для таких мыслей. Главное, чтобы с ней ничего не случилось.
Британский маг шагал рядом с Дарием, сосредоточенно печатая шаг и засунув руки в карманы. Княжевич вкратце пересказал ему рассказ лешего. Разумеется, будучи магом соответствующей специальности, о Числобоге Тео слышал и раньше, как и о покровительствующих времени божествах других стран.
Сейчас, зная, что они находятся недалеко от этого места, Дарий не сомневался в том, что всё завязано вокруг него, а, значит, когда они окажутся там, им будет проще отыскать Веронику и остальных. Он и сам не смог бы назвать причину этой уверенности. Может быть, дело было в том, что у него находился созданный ею магический предмет - компас, который и вёл его за собой. Кроме того, интуитивное ощущение говорило о том, что его ведьмочка в опасности. А, значит, им следовало поторопиться.