Город грехов
Шрифт:
— Не могу похвастаться тем же: она молчала, как партизан, что у нее есть молодой человек. Надеюсь, гадостей обо мне не говорила? — бросив грозный предупреждающий взгляд на неуверенно переминающуюся с ноги на ногу внучку, Сара сложила руки на груди. Эта встреча была очень неожиданной, как и робкое дрожащее «Разрешите представить, Заккари Грант» из побелевших губ Бекки. Но признать пришлось: представший перед ней парень был хорош, как ожившая картинка. Ещё и улыбался совершенно искреннее… Неужели, и правда, слухи преувеличены?
— Что вы, только самое лучшее. Например, о ваших восхитительных розах.
Попадание
Видимо, слабость к Грантам у их семейства передаётся по наследству.
— Что ж, скоро самый сезон, надеюсь, ярмарка цветов в этом году пройдет также удачно, как в прошлом, — было видно, что о любимом увлечении Саре говорить приятно, а самое главное: отвлекает от лишних вопросов.
— Прекрати, мам: вряд ли ему интересно это слушать, — одёрнул Гарри, уже понимая, как она может долго разливаться в своей любви к садоводству, — Рад познакомиться, Заккари. Можешь звать меня просто Гарри, — он протянул Гранту руку и тут же получил крепкое мужское пожатие в ответ.
— Для меня честь, сэр, узнать лично почётного ветерана боевых действий, — кивнул он, — А Бекки, и правда, похожа на вас, — тут уже было немного лукавства: если бы Ребекка видела мать, она бы поняла, чьей копией является. И что блондинка она не в отца, хоть цвет глаз у нее явно от Гарри. До этого момента Грант немного сомневался, родная ли кровь воспитывала её, или Лилиан просто спихнула ребенка на случайного любовника. Видимо, нет.
Поняв, что Гарри его слов не совсем разобрал, Зак немного смутился, осознав ошибку: надо говорить чётче. Но Бекки уже спешно перевела ему фразу с помощью жестов, вызвав смешок у отца:
— Да уж, такая же упрямая и своенравная! Сущее наказание, а не девушка, так что поосторожней! — добродушная улыбка на лице Гарри подтвердила, что у него как раз никаких предрассудков не имеется.
— Пап! — смущённо возмутилась Бекки, но желаемый эффект был уже достигнут: обстановка заметно разрядилась, и даже бабушка слабо улыбнулась.
— Что «пап»? Восемнадцать лет уже «пап», пора бы и спихнуть тебя на кого-нибудь, — продолжал веселиться Гарри, получая от матери ощутимый тычок локтем под рёбра.
— Пост сдал — пост принял, сэр! — подхватил Заккари, окончательно смывая все остатки напряженности и вновь поселяя румянец на щёчки Ребекки, — Надеюсь, вы не против, если я сегодня украду у вас дочь на вечер, поиграть в бридж с Ральфом и Лайлой? Обещаю вернуть её в целости и сохранности, скажем… к полуночи?
Сара опасливо переглянулась с сыном, но тот явно и не думал возражать. Вздохнув, она признала поражение: этот парень совсем не выглядел опасным преступником, завораживая своей обаятельной улыбкой. А уж то, с каким умоляющим взглядом посмотрела на неё внучка… Видно, что он для неё важен. Весь разговор она неосознанно льнула к нему поближе, что не укрылось от проницательной миссис Чейз. Всё-таки, она любила внучку больше всего на свете, стараясь,
— Что ж, проверим, насколько вы способны держать слово, Заккари. К полуночи, — смирилась она, и Бекки радостно подпрыгнула на месте, торопливо целуя её в щёку:
— Спасибо, ба.
***
Время штука капризная. Чем больше ты его хочешь укорить, тем оно медленней тащится. И наоборот: когда проводишь его с правильным человеком, мечтаешь, чтобы часы встали и прекратили отсчитывать минуты, время летит незаметно. Так было и этим днём в центральном парке Клифтона.
Поболтав немного с Лайлой и Ральфом, чтобы те в случае вопросов подтвердили, что они все вместе сегодня планируют играть в бридж в клубе, Бекки и Зак не стали больше мешать им наслаждаться друг другом. Мендрейк проводил открыто обнимающуюся парочку понимающим взглядом, даже позволив себе шуточку, что «неспроста мы начали сотрудничать со Змеями». Грант не отреагировал: ему было откровенно плевать на общественное мнение. Чувствуя маленькую хрупкую ручку в своей ладони он вовсе забывал про злость и любые другие плохие эмоции. Им не место рядом с девочкой-радугой. Его малышкой. Его Amante, как он мысленно стал называть Бекки.
Остаток дня пролетел слишком быстро. По окончанию концерта попрощавшись с направившимися домой Чейзами и ощутив долгожданную свободу, Бекки и Зак не могли сдержать счастливых улыбок. Грант абсолютно не умел веселиться, не понимал, что хорошего во всеобщем столпотворении и носящихся по парку с мороженым шумных детишках. И Ребекка взяла на себя смелость показать ему всю прелесть праздника. Первым делом в ход пошёл тир. И это было верное решение: именно то, что Зак воспринял с энтузиазмом. Без особого труда выбив все мишени под медленно расширяющимся взглядом Бекки, он со смехом отдал ей пневматическую винтовку:
— Твоя очередь, детка.
Она обхватила довольно увесистую железку с лёгким сомнением и некоторой опаской, словно ожидала, что оружие, пусть и не смертельное, её укусит. Гранта все больше веселила ситуация, в которой он увидел прекрасную возможность для новых касаний.
— Тут нет ничего сложного. Позволишь? — он накрыл её руки своими, осторожно разжимая пальчики, — Так, смотри. Приклад упираешь в плечо. Левой рукой поддерживаешь снизу, правую на спусковой крючок, — переставляя девичьи руки, он показывал ей правильное положение.
— Зак, я все равно не умею, — со вздохом призналась Бекки, — Мне и одной мишени не сбить.
— Никогда не надо себя недооценивать. Все получится, — уверенно заявил Грант, вставая позади неё и, поддерживая под локти, направляя винтовку на цель, — Давай, вон та сова прямо по центру: это не так сложно.
Ощущая спиной тепло его тела, Ребекка закусила губу от напряжения, совершенно не улавливая слов. Внизу живота отчаянно заныло, и она непроизвольно придвинулась ближе, соприкасаясь скрытыми пышной юбкой ягодицами с его бедрами. Бекки так и не стала переодеваться из сценического образа — не хотелось терять время, утекающее, как песок сквозь пальцы. И теперь пожалела, ведь тонкая ткань не создавала никаких преград для того, чтобы ощутить прокатившийся между телами жар, от которого вены плавились и обугливались. Он поднимался к груди и тут же ревущим пламенем опускался вниз, от чего ноги стали ватными и непослушными.