Город, который боролся
Шрифт:
— Средства защиты? Да они столь же доступны, как шлюхи с берегов канала.
Рашель испуганно вздохнула.
— Ты забываешься, Джозеф, — сказал Амос, в то время как Рашель инстинктивно прижалась к нему, пытаясь найти у него защиту. — Здесь присутствует благородная дама.
Джозеф низко поклонился.
— Приношу свои извинения, милостивый господин. — Последовал еще более глубокий поклон. — Моя госпожа.
— Возьми свои слова обратно, брат мой, — она не подражает Старейшинам, — сказал Амос. Рашель вновь тихо всхлипнула.
— Это правда? —
Амос кивнул, а его губы сжались в тонкую линию.
— Да, это мирные люди, так оно и есть. К счастью, они связаны с Флотом Центральных миров. Но кольнари будут здесь гораздо раньше, чем Флаг прибудет на помощь.
Рашель вздохнула.
— Мы можем отсюда улететь?
— Нет, не можем, — ответил Амос, никогда не задумывавшийся о подобной возможности. — Здесь корабли, но небольшие, и в них нет пассажирских отсеков. Будут эвакуированы дети, женщины, ожидающие детей, и тяжелобольные. Всем остальным придется остаться здесь и во что бы то ни стало задержать врага.
— Они нас узнают! — сказала она дрожащим голосом.
Джозеф покачал головой.
— Не думаю, госпожа бинт Дамскус, — ответил он, соблюдая все принятые правила. — Это невозможно в таком месте, среди такого количества жителей. Мы уже видели больше рас людей, чем слышали в легендах. Много очень странных обычаев, — уголки его рта опустились в знак неодобрения, — да и нелюдей тоже.
Глаза Рашель расширились. Главной причиной Исхода на Бетель был отказ Пророка осквернять чистую кровь, смешивая ее с чужой. Нечеловеческий разум был порождением Сатаны независимо от того, принадлежал ли он нелюдям или машинам.
Джозеф жестом попытался успокоить ее.
— У них нет правителей. Поэтому среди такой пестрой толпы мы можем без труда остаться незамеченными: кольнари не поймут, кто мы. Эти бестии должны быть уверены, что напали неожиданно и что на станции не позвали на помощь. Поэтому они будут ждать транспортные корабли, хвастаясь своими подвигами. А в это время придут военные корабли, чтобы спасти нас и отвезти на нашу бедную планету.
— Да, — протянула Рашель. — Я даже не задумывалась о… возвращении.
— Поэтому, — начал Амос, и в его глазах вновь появилась прежняя сосредоточенность и внимание к собеседнику, — мы обязаны выиграть эту войну. Теперь наша главная задача — выжить.
— Прошу тебя, Рашель, сестра моя, не могла бы ты пойти к другим женщинам и детям? Скоро к ним вернется сознание, и они будут чувствовать себя потерянными и испуганными. Подготовь всех к тому, чтобы улететь отсюда.
— Слушаю и повинуюсь, Амос. — Она огляделась, понимая, что не может появиться даже среди женщин и детей собственного народа в такой одежде.
Джозеф открыл кладовку и вручил ей бесформенное одеяние, которое к тому же было велико ей. Рашель закивала в знак согласия, закуталась в него и ушла, торопясь выполнить поручение Амоса.
— У нас с ней осталось хоть что-то общее: и у нее, и у меня, — с горечью сказал Джозеф, бросаясь в летающее кресло. Даже его совсем немалый вес не заставил сиденье покачнуться на поддерживающем его поле. Амос обратил внимание на это обстоятельство.
«Я должен получше осмотреться здесь, — подумал он. — Выяснить, какие технологии развились во время нашей вынужденной изоляции на Бетеле. Какие должны быть подставки у этого кресла, чтобы выдерживать такой вес?».
— И что же у вас общего? — спросил он у своего спутника.
— Мы оба долетели до этой станции: и она, и я, — ответил Джозеф.
Амос заморгал от удивления.
— О, — сказал он после краткого размышления. — Так ты к ней неравнодушен? Я всегда считал ее лишь сторонницей нашего дела.
— Так оно и есть, но это далеко не всё. Хотя любые домыслы по этому поводу попросту бесполезны. Слишком уж велика между нами разница. Ты можешь представить, как я пойду просить ее руки у отца? — задал риторический вопрос Джозеф. — «Ублюдок, рожденный шлюхой от неизвестного чернорабочего из доков», — назовет он меня, не важно, отрекся он от неё или нет, — и будет полностью прав.
Амос невесело рассмеялся и похлопал друга по плечу.
— Джозеф, брат мой, ты храбрец, не раз спасавший мне жизнь. Но временами из-за своего происхождения ты делаешься таким же закомплексованным, как и наши Старейшины.
Видя, что Джозеф озадачен, он продолжал:
— Джозеф, где живет отец Рашели?
— В Керрисе, я думаю.
— Там, где жили и Старейшины, по большей части?
— Именно в Керрисе, а те, кто не жили там, приехали в город на собрание Совета, — сказал Джозеф. — У тебя же было время подумать над этим, а?
— Необходимо, чтобы кто-то сделал это, — сказал Амос. — Мы, услышавшие Второе откровение, мечтали улететь, чтобы сбросить узы обычаев, ставшие непомерно тяжелыми из-за своей древности, Джозеф. Когда… если… мы вернемся на Бетель с Флотом за своей спиной, после того, что сделали кольнари, многое очень сильно изменится. Господь преподнес нам жестокий урок. Если мы игнорируем Вселенную, совсем не обязательно, что Вселенная тоже игнорирует нас. А на Бетеле… последние станут первыми, а первые — последними, это уж наверняка.
Более того, — продолжал он, улыбаясь, — теперь я по закону буду вести дела поместья отца Рашели. Таким образом я устрою твой брак в соответствии с обычаями, а в приданное за Рашелью дам ранчо «Газель» у Двух Источников.
Джозеф развеселился, как и его вождь.
— Я могу сделать ей предложение, хотя сомневаюсь, что она даже замечает мое присутствие, — сказал он. — До ее согласия может быть так же далеко, как и до ранчо. — Последовала пауза. — Но именно там я хотел бы жить с ней, если мы поженимся, а наше дело победит. Как мне кажется, она сильнее, чем думает, а ее любовь к нововведениям проистекает из головы, а не отсюда. — Он коснулся сердца. — В поместье она будет счастлива. Ей будет плохо среди чужаков.