Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Витебщина
Шрифт:
Так был создан фундуш Гильзенов-Шадурских, фонд, из которого продолжительное время ежегодно вносилось 5 тыс. рублей на содержание учащихся и училищ при Освейском, а также Забельском монастырях. [32]
Позже, после выселения иезуитов, в здании действовало народное училище, располагавшее несколькими кирпичными постройками и великолепным садом на самом возвышении.
После революции училище расформировали, а постройки и сад передали освейской коммуне, а место это стало именоваться Ленинской десятиной.
32
Сохранилась рукопись на польском языке под названием «Дневник визитатора Доминиканских монастырей Северо-западного края 1821-32 гг.»
Но затем не стало и коммуны. Постройки передали какому-то предприимчивому мужику из соседней деревни. Тот разобрал здания на кирпич. Он был настолько ретив, что раскопал даже подвалы…
Как и полагается монастырскому заведению, гимназиум занимал возвышение, опоясанное кольцом широкой низины; заполненной водой. Рассказывают, двор его был обнесен метровой толщины оградой из кирпича, крытой черепицей, а въезд украшали ворота с узором из кованых прутьев.
Нет, мое желание съездить в Дагду — не прихоть. Хотелось повидать могилу устроителя освейской усадьбы — отдать, как в таких случаях говорят, дань должного этому человеку и что-то узнать о нем.
Приехав в Дагду, я направился в костел. Он стоял на заметном возвышении на берегу озера.
Вошел в зал.
У самого входа на левой колонне сразу заметил массивное гипсовое изваяние. Оно изображало в полный рост лежащего на боку человека, очевидно вельможу, ибо он был в камзоле с длинными фалдами, с аксельбантом на левой стороне груди, в кружевной рубахе и в галстуке, на голове красовался парик, а на ногах были сапоги со шпорами. Чутье подсказало, что это скульптура самого Яна Августа Гильзена, владельца Освеи и Дагды. Чтобы убедиться, так ли это, следовало прочесть латинскую надпись под изваянием. Я переписал ее в блокнот и направился к ксендзу.
Вскоре надпись была переведена. Даже в дословном, не отшлифованном переводе она хранила одновременно торжественность, нежность и величайшую скорбь. Да, это был Ян Август Гильзен. И, по-видимому, смерть его явилась непоправимой потерей для всех, кто его знал. Надпись гласила: «Господу Наилучшему Наивысшему. Здесь лежит Август милый или смертью Ян, который народ и земли увеличил, равно как себе долги, который умер, потому что слишком велико было то, что он оставил. Кем был он и что делал, именем каждым своим обозначил. Умер в год Господний 1767 в день 14 февраля».
Похоронен Август Гильзен в склепе под костелом. Тело его покоится в дубовом гробу. После войны, когда вскрывали нишу и гроб, на груди усопшего нашли крестообразную медную пластину с надписью: за веру, закон и короля.
В небольшом архиве дагдинского костела удалось разыскать кое-какие сведения об этом человеке. Например, что в 1741 году за средства графа было начато строительство Дагдинского костела, освященного в честь Пресвятой Троицы. В то время в Дагде под покровительством Яна Августа Гильзена господствовали иезуиты, главным лицом среди которых был Микель Рот. [33] Хозяин избрал этого священника своим духовным вождем. По учению Рота, в иезуитских школах допускалось обучать детей бедняков. Вообще, помощь бедным, деятельное милосердие, по учению священника, являлось главным жизненным благодеянием, как бы смыслом самого существования. Сомневающийся в этом был не достоин милосердия Всевышнего.
33
Если верить Монтейфелю, «знаменитый иезуит похоронен в Дагде».
Ничто не делается просто. Дворцы и парки в Освее и Дагде не выросли по волшебству — от теплого ночного дождика. Для этого даже было бы мало несметных богатств (Шадурские за сто лет не прославили себя ничем, разве что любовью к собакам), нужен был человек талантливый, энергичный, беспощадный к себе. Таким и был Ян Август Гильзен.
На таких, как он, свет отнюдь не щедр. У него имелся дар созидателя; но еще в большей степени он был одарен щедростью. Пример — его школы для бедных. И пусть в милосердии его замешано религиозное чувство, — не это главное. Главное — результат всей жизни.
Нынче о милосердном и рачительном дагдинском хозяине может напомнить старый парк. Он расположен на окраине Дагды, в затишном месте, где целая цепь прудов, а в самой низинной части пробегает быстрая, шумливая на камнях речка. И еще о нем расскажет легенда. Легенда о его смерти. Он умер в Дагде. Говорят, как-то утром в февральский гололед отправился он верхом на прогулку. Выехал как всегда один, без сопровождающих, чтобы объехать обширное озеро Дагда. К полудню его нашли мертвым около дороги в небольшой рощице. Он лежал на боку с закрытыми глазами — будто спал. Лошадь его стояла рядом.
Лошадь могла поскользнуться и сбросить седока. Однако почему тогда не обнаружили на нем следов ушибов или увечий? И почему он оказался в рощице?.. Нет, он умер своей смертью. Видимо, это был его час: почувствовав себя плохо, он слез с лошади и прилег под деревьями. Прилег… чтобы никогда больше не подняться.
Вот и все о дагдинском и освейском хозяине. [34]
ВИТЕБСК [35]
(октябрь, 1992)
34
Подробнее об Освейщине можно прочесть в моих книгах «По некоторым замечательным уголкам Беларуси», «Чарадзейныя яблыкi» и «Освейская пленница» (1996).
35
Глава из моей книги «По некоторым замечательным уголкам Беларуси» (1995).
В старину побывать в Витебске почетно было даже для королей. Странствующий люд влекло сюда желание повидать здешнюю Благовещенскую церковь — «святому Благовещению челом ударить». Чтобы разгадать эту странную, притягательную силу, коснемся немного истории города и его знаменитой церкви.
Славяне, прекрасные мореплаватели и воины, проникая на север, закладывали новые города. Дикие племена финно-угров, балтов вынуждены были отступить перед более цивилизованным народом. По преданию, в лето 974, Ольга, победив ятвягов и печенегов, переправилась через реку Двину и с войском заночевала. Понравилась ей гора, и она основала деревянный замок, назвав его — от реки Витьбы — на славянский лад Витебском; построила в Верхнем замке каменную церковь святого Михаила, а в Нижнем — Благовещения и, пробыв два года, отправилась назад в Киев. Иные летописцы так и называют Ольгу: «княжна Витебская».
Название, данное церкви на Нижнем замке, — Благовещенская, — явилось для Витебска по-настоящему добрым предзнаменованием. Не зря сказано: «И благовещал архангел Гавриил деве Марии: «Богородица дева, радуйся, Благодатна Мария, Господь с тобою, благословенна ты в женах и благословен плод чрева твоего, яко Спаса еси родила душ наших». Эта церковь стала, по сути, родоначальницей нового города.
Теперь утверждают, будто многое в ней было необыкновенно. Оказывается, всего две церкви в мире имели такую кладку стен: в Витебске и в Константинополе. Секрет кладки в следующем: два слоя тонкого — в два пальца — красного кирпича чередовался со слоем тесаного известкового камня, так — слой за слоем, от земли до перекрытий. Ну а венчала строение каменная глава, крытая медью и позолоченная.