Городская охотница
Шрифт:
— Не стреляй, пока я не скажу, — на удивление спокойно попросил он.
— Я тебе не подчиняюсь! — разозлилась я.
— Давай не будем выяснять, кто кому подчиняется. По-дружески прошу.
Андрей отпустил мое запястье, и я покачнулась, потеряв опору. На резкую боль в спине я старалась не обращать внимания. Черт возьми, он прав. Одно желание он вполне заслужил.
Он повернулся к ней, а я встала за его спиной, положив одну руку на запястье другой, но оружие держала стволом вниз.
Я не слушала, о чем они говорят. Не мое дело. Ничего интересного: она просила ее пощадить, он объяснял, почему это невозможно. Не меня умоляла — его. Как будто он решал, куда мне стрелять.
Андрею надоело и он замолчал, поднял руку, обрывая Оксану.
— Хватит, — процедил он. — Дай сюда, и иди на улицу.
Он отобрал у меня пистолет охранника. Я не стала спорить и спрашивать, умеет ли он обращается с оружием, если был мэром города когда-то — умеет. Я вышла на крыльцо, стараясь не слушать захлебывающийся визг Оксаны.
У меня снова был один патрон и по колено врагов. А еще я должна найти одного парня, который сильно мне задолжал.
Выстрелы я услышала, когда была уже довольно далеко от дома.
Я отлично знала Лазаря. Он из тех ребят, что быстро покидает точку, когда там становится жарко, но пока он не убедится, что заказчик проиграл, он не уйдет.
Оксана послала его идти по следу Андрея, а это значит, что искать его надо в противоположной стороне, в засаде, тихо наблюдающим за домом. Он наверняка видел, как я вышла, так что я сделала вид, что иду к дороге, обошла базу по периметру и направилась вглубь. Затаилась, прикидывая, что он мог использовать как укрытие.
Место обязательно безопасное, с возможностью быстрого отхода. Оттуда должен быть виден дом и все выходы. И чтобы можно было отстреливаться.
Я проследила взглядом возможное направление, осмотрела все, и выбрала три варианта: дощатый домик у забора, беседка, занесенную снегом, каменную ограду по пояс взрослому человеку, укрытую сверху снежной шапкой.
Поразмыслив, решила в ее пользу и начала огибать по широкому кругу, чтобы зайти с тыла. В доме и в беседке тебя легко заблокируют.
При ближайшем рассмотрении ограда оказалась полуразрушенной кирпичной стеной. Я подошла с торца, стараясь идти как можно тише, но снег предательски скрипел. Я остановилась и вытащила пистолет из-за пояса. У меня один патрон, но Лазарю и его хватит.
Впереди темнота, подсвеченная белым снегом снизу. Я ни черта не видела, и стояла, чувствуя, как дыхание опаляет губы. Черт, я нервничала.
Тихо… Но вот, где-то впереди скрипнул снег. Кто-то хотел уйти, но понял, что я его слышу.
Я подняла оружие.
— Лазарь, я тебя вижу, — соврала я.
Сначала из-за ограды показались поднятые руки, а затем он встал. Лица я не видела в темноте, но узнала по фигуре — только он такой худой и высокий.
— Они меня заставили. Я не хотел, Кармен.
Так я и поверила.
Я стояла и решала, стрелять или нет. И знаете, мне впервые не хотелось говорить — поступки сказали больше любых слов, а мне надоело снимать лапшу с ушей. Но выстрел услышат, у меня один патрон, Лазарь сам наверняка вооружен…
Со стороны ворот раздался шум — хруст снега, лязг ворот, крики… Я боялась уйти и боялась оставаться на месте. Теперь мой последний патрон стал еще символичнее, может, высшие силы, которые покровительствуют охотникам, решили оставить его для меня. На случай, если там вампиры Оксаны.
Лазарь тоже услышал — дернул головой, словно хотел обернуться, но опасался выпустить меня из виду.
— Дай уйти, Кармен… Ты слышишь, что творится? А хочешь, пошли вместе…
— Ты издеваешься? — зарычала я.
— Да пошла ты! — огрызнулся он, рука рванулась к поясу и я выстрелила, целя в корпус.
Зацепила — сдавленный крик и Лазарь повалился на снег. Я вскочила на ограду, стараясь держать его в поле зрения, и спрыгнула с другой стороны. Руки обожгло холодом, я вся была в снегу. Он лежал на спине, растопырив руки, снег слегка заляпало красным. Я не видела, куда попала.
Я прицелилась в него, прекрасно отдавая отчет, что магазин пустой.
— Не стреляй, — захрипел он. — Дура, я без оружия!
Ногой я разметала полы его куртки, пачкая джинсы снегом. Действительно. Пинком заставила его перевернуться на живот и задрала куртку на спине. Пистолета не было. Этот придурок просто опустил руки, когда у меня и так нервы на пределе.
— Пожалуйста, не убивай, — он съежился у стены, руки — особенно правая, тряслись. Я и раньше знала, что он трус.
— Вали, пока я добрая, — процедила я.
Уговаривать не пришлось: он вскочил и побежал к темной линии деревьев, прижимая ладонь к плечу.
Мне тоже надо уходить, на выстрел придут, и кто это будет — друзья или враги, я не хочу выяснять. Нужно убираться, пока есть шанс.
В дом возвращаться нельзя — я не знаю, что там произошло и кто были те, кто шумел на воротах. Я побежала к ограде и пролезла между прутьями.
Придется идти по дороге, искать Эмиля. Снова по снегу и холоду, с обмороженными руками и кровоточащей раной на спине. Если его машина стоит на шоссе, я не дойду.
Я приблизилась к дороге и пошла параллельным курсом, скрываясь в темноте.