Горячая Штучка: солнце, безумство и любовь
Шрифт:
Томительный звук открывающейся молнии, пара коротких пристраивающихся движений, отодвигающих тоненькую полоску трусиков. Судя по треску, почти разрывающихся от их нетерпения.
И в нее медленно начал заходить раскаленный ствол. Замер. И вбился плавным рывком, выжигая ее нутро сладким огненным удовольствием.
Несколько каскадных толчков вперед-назад, и она уже стонет в голос.
– Дааа.
Довольный рык, ее пронзают все глубже и жестче. Схватил за шею и опять засасывающий, жадный, кусающий поцелуй.
Она
Уже расслабленную и размягченную, тяжело дышащую, он откинул ее на стол, скидывая оставшиеся упаковки невидимой утвари, поднял левую ногу в туфельке себе на плечо. И задвигался уже в такт своего удовольствия. Вера видела размытую крупную фигуру. Слышала почти звериное хрипение, когда он замирал в нужной ему предельной точке. И ахнула от в удовлетворении, принимая горячие одаривающие струи внутрь себя.
Волны наслаждения еще плескались в ее крови, она улыбалась безумной счастливой улыбкой. И поэтому не осознала, что хлопающий звук был звуком закрываемой двери.
Пришла девушка в себя не скоро. Села, ошалело мотая головой. Как могла подтянула и застегнула платье, вытерлась салфеткой, из найденной под рукой упаковки.
Ее мозг никак не мог принять его уход, парень бросил ее сразу после секса. Не медля ни минуты, ни сказал не слова.
Пошатываясь скорее от ужасного осознания, чем от усталости, она вышла в коридор и добрела до танцпола. Перед глазами все еще кружилось. Губы полностью пересохли.
На сцене пели «Залетные». Что именно, не понять, так сильно заболела голова. Надо забрать брошенную на диване сумочку и просто уйти, пришла в голову спасительная мысль. Потом переговоры, потом все, что угодно. Сейчас - просто уйти.
Она подняла голову, поискала свой диванчик.
Рядом с ним, облокотившись на перила, стоял Фадей. Умыляясь и салютуя бокалом. В белой хлопковой рубашке, широкоплечий, высокий, знакомо мощный.
_____
Вера лежала на диване, с трудом приходя в себя.
Последнее, что она помнила, как делает шаг, и шаг, и шаг назад от улыбающегося с лестницы Фадея. Рядом кто-то появляется и начинает журчать, кивать, дергать ее за руку, она с трудом узнает Вжика и позволяет увести себя в кабинет.
После этого – отключка.
– Ты что наделал, идиот? Ты о чем думал, кусок дебила? А если бы она скопытилась?
Голоса жжужали, метались, шумели, бились друг о друга как разъяренные шмели.
– Да кто ж знал, что она так среагирует? Как первый раз, елы-палы. Я только хотел, чтоб она на переговорах поплыла,
– Попокладистей?! Я сейчас так на твою задницу положу, месяц ходить не сможешь, урод!
Вера помотала головой и с трудом села. В глаза как песка насыпали, во рту было кисло. Судя по всему ее вытошнило, но когда, она не помнит.
– Что происходит? – голос звучал хрипло. – Дайте воды.
В комнате забегали и пухлая ручка поднесла стакан с водой. Вера посмотрела на не и шарахнулась. Нет, не надо воды из этих рук. Вера складывала факты и понемногу прозревала.
– Правильно понимаю, дорогие мои, что вы, чтобы получить лучшие возможности по контракту, накормили меня химией перед переговорами?
– Не мы, а вот этот говнюк, - высокий и худой до неимоверности, со всклоченными русыми волосами и тату на обнаженных майкой плечах, парень тыкал пальцем в скукоженного Вжика.
– Этот говнюк, как вы точно заметили, часть вашей команды. Вызывайте полицию, я буду давать показания.
На пару секунд в комнате воцарило ошеломленное молчание, потом все загомонили. Четверо «Залетных» одновременно открещивались от своего менеджера, обещали Вере любые блага и уговаривали ее не обращаться в полицию, потому что «Васек на крючке у ментов».
Я помотала головой и схватилась за нее двумя руками, чтобы она не рассыпалась на куски. Получается Вжик сыпанул какой-то гадости, а кто-то другой этим воспользовался. Специально или нечанно, не зная что с ней творится, но воспользовался. Зрение почти восстановилось. Можно было внимательно рассмотреть растерянных парней.
Все четверо, кроме Вжика, были красавчиками. Самое то для девиц лет шестнадцати, что в них нашел уважаемый Альберт становилось загадкой. Хотя песни послушать Вере так и не удалось, может там огонь.
Вжик плюхнулся перед ней на колени и заломил руки.
– Верочка, я вас умоляю. Не знаю как бес попутал, такие возможности открывались, что голова кругом, вот и задурил. Простите меня…
Крупная слеза выкатилась из увеличенного очками круглого страдающего глаза. Понять искренне, или играет, не было никакой возможности.
– Пиши признание, - решилась Вера, - а я запишу тебя на телефон.
Обычным письменным признаниям после Дины она уже не доверяла. Хотя бумажку ту американскую хранила, еще пригодится Артему ткнуть.
– Если вдруг хоть намек, хоть шажок в сторону, я пишу заявление в полицию. И еще. Контракт я напишу грабительский, уроком будет как бизнес вести. Первый раз за удовольствие поработаете, зато, если понравитесь, я в другие проекты вас буду рекомендовать, - она поморщилась, потирая виски, - Вжик, ты не видел с кем я танцевала? Есть записи с камер?
Вжик забегал глазами, так и стоя на коленях.
– Верочка, я спрошу, конечно, у хозяина, но они тут по-моему без камер, плохо это для бизнеса.