«Горящая» путевка
Шрифт:
— Тату?!
— Маленькое.
— Камилла, хочу тебе напомнить, что ты фотомодель. Мне казалось в твоем агентстве не принято…
— И помечтать нельзя.
Ками поднялась с кровати, потянулась и отправилась к шкафу. Она вытянула оттуда серебристый топ.
В дверь постучали, и Лиза отправилась открывать.
Гоша выглядел потрясающе в серой рубашке и потертых джинсах. Не удивительно, что Камилла была от него без ума. Но он ожидал каких-то слов, и пока Лиза придумывала что сказать, в комнату вошла подруга, как-то
Лиза заметила мгновенно увядшую улыбку Громова и как можно мягче сказала:
— Гоша, приходи в другой раз. Кажется, ей нужно больше времени.
— Ты… Она знает?
Как все это трудно. Лиза ненавидела быть посредником в любовных делах.
— Да.
— Я так и знал, что этим все закончится.
Мрачный и расстроенный он повернулся, собираясь уйти. Но тут возмутилась Лиза.
— И ты собираешься уступить ее кому-то другому? Я была о тебе лучшего мнения.
— Да? — Кажется, ей удалось удивить этого большого мужчину. — И что, по-твоему, я должен делать?
— Бороться.
На лице Громова появился интерес.
— Думаешь, у меня есть шанс?
— Думаю, шанс есть всегда. — В ее романах однозначно. А в жизни… — Тебе решать. Камилла достойна настоящего мужчины.
Следовало найти себе другое занятие. К примеру, сыграть партию-другую в шахматы. Прекрасный комплект изящных фигурок из слоновой кости одиноко пылился в соседнем зале. Но Рафаэль выслеживал дичь, а надежда найти другого подходящего партнера в этом отеле была весьма призрачной. Значит, приходилось довольствоваться бильярдом.
Гоша гонял шары по зеленому полю с завидным упорством. Если бы при этом его мысли вертелись вокруг до сих пор пустующих лунок, было бы вообще замечательно. Но в его голове царила Камилла — ее гибкое тело, низкие стоны, прерывистые всхлипы во время кульминации, хрипловатый смех и сумрачный взгляд, которым она одарила его сегодняшним вечером.
Ему тут же захотелось забросить ее на плечо и так пройти тот путь к ее спальне, какой она проделала без него. А затем любить эту женщину до тех пор, пока она не попросит еще.
Но он не сделал ничего из этого. Наверное, виновата гордость. А еще отчаяние.
Ему повезло, что Лиза решила достучаться до него. Она нашла именно те слова, в которых он нуждался. В противном случае в это время он уже напивался бы в баре.
Громов решил, что не отступится, и что ему нужен план.
Цветы. Шоколад. Украшения. Хмм.
Все это казалось Гоше слишком банальным, когда дело касалось Снигиревой. К тому же он понятия не имел, какие цветы она любит, ест ли конфеты — фигура и все такое, и Громов подозревал, что Камилла носит только авторские побрякушки. Он сомневался, что такие вещицы продаются в ювелирном магазинчике на первом этаже гостиницы.
Единственный эксклюзив, который он мог ей предложить — это изобретательный,
Кажется, ему может помочь только чудо.
Громов бросил кий и отправился в ресторан.
— Как долго ты собираешься его игнорировать?
— Кого? — Ками завертела головой, явно кого-то высматривая.
— Телефон. Он звонит десятый раз за последний час. И рингтон какой-то, мягко говоря, странный.
— Телефон? Пусть звонит. Он мне не мешает. — Камилла в очередной раз нервно поправила ожерелье в виде змейки.
Их столик размещался в чудесном месте, еда была восхитительной, и приносил ее Рафаэль — как всегда очень привлекательный и обходительный, хотя и немного рассеянный.
Еще Лизу раздражало его внимание к Камилле. Она заметила каждый взгляд, брошенный на подругу, проанализировала каждое слово, обращенное к Ками. К тому же он даже не намекнул на свидание, о котором они договаривались. Ей же так хотелось послушать продолжение сказки и… еще раз ощутить прикосновение его губ. Но пока Лизе приходилось довольствоваться его услугами официанта.
Умом она понимала, что во всем этом не было ничего необычного, Раф просто выполнял свою работу, причем весьма качественно, но ее чувства будто взбунтовались.
Что-то с ней не так. Неужели она ревнует? Это так непривычно и неправильно. А еще — несправедливо по отношению к Ками.
Лиза в очередной раз попыталась избавиться от неприятного ощущения и заставила себя вспомнить, что у Камиллы сегодня тяжелый день. Хотя выглядела она как всегда сногсшибательно в серебристом топе и шифоновой юбке — брюках и даже пыталась улыбаться, но Лиза знала подругу слишком хорошо, чтобы не заметить резковатые, нервные движения ее рук и головы.
И эти странные звонки. Лиза решила расспросить о них Ками, а заодно и отвлечь.
— Если ты не собираешься отвечать, так выключи его вовсе.
— Мама может позвонить.
— Ты уже разговаривала с ней перед ужином.
— А с тетей Ниной еще нет.
— Ками, дорогая, может, хватит темнить? Кто этот неизвестный, на номер которого ты настроила такую мрачную мелодию?
— Ну, ты и зануда, Лягушенок. Ладно. Это Борис.
Лиза перебрала в памяти всех знакомых ей Борисов и остановилась на двух.
— Владелец твоего журнала или телекомпании?
— Журнала.
— О! — Борис Найда был представительным и симпатичным мужчиной, к тому же последним, нет, предпоследним любовником Камиллы. Его слащавые манеры и снисходительное обращение всегда раздражали Лизу. — Чем же он тебя обидел?
— Он хочет на мне жениться.
— Понятно. Значит, это от него ты сбежала в Турцию?
— Лизок, ты слишком догадлива. Даже для писательницы.
Она проигнорировала это замечание. Ее сейчас интересовало совсем другое.