Господин 3. Госпожа
Шрифт:
За столом братья беседовали о семейных делах: о смерти тёти Ферузы, о её воспитаннице Диле — взрослой, но нездоровой, недееспособной женщине, которую нынче сообща содержала вся семья, оплачивая её проживание в специализированном учреждении. Мой муж говорил, что это богоугодное дело — помогать слабым, а шурин утверждал, будто бы Господь не любит увечных, потому что ему нужно войско, а не горстка хромых инвалидов. Я старалась особенно не прислушиваться к разговору, потому что этот человек начал вызывать во мне серьёзное отвращение.
После обеда Терджан повёз брата и старших сыновей к себе на предприятие, а я отправилась посмотреть новое чудо: у нас в городе недавно открылся
Хаджи пришлось оставить дома: Зойра, конечно, категорически запретила мне водить его в иноверческий храм. Как только она услыхала о том, что за учреждение строится в одном из живописных районов города, то сразу провела со мной беседу в категорическом тоне.
— Брось, Зойра, — уговаривала её я. — Что дурного случится, если ребёнок посмотрит на необычный памятник современной европейской архитектуры?
— Даже не надейся, что проведёшь меня при помощи таких незамысловатых уловок, Ева! — замахала крыльями старшая жена. — Ты знала, на что шла, когда соглашалась воспитывать ваших с Халибом детей в нашей вере! Эти глупые метания по чужим храмам не приведут ни к чему хорошему! Только запутают мальчика и в итоге он вовсе разучится верить! Хочешь поклоняться своему распятому богу — поклоняйся, а Хаджи оставь мне!
На самом деле, я понимала, что она права. Что не стоит вносить сумятицу в голову такого маленького мальчика — это действительно чревато проблемами. Поэтому я сдалась и пообещала Зойре, что буду посещать костёл исключительно одна.
Проводив мужа на работу, я переоделась, села вместе со своим личным охранником Микдадом в автомобиль и отправилась на встречу с настоящим чудом.
Глава 4.
Мне и в голову не могло прийти, насколько удивительным и невероятным станет этот день — почти наравне с тем, когда я впервые ступила в дом моего господина или когда познакомилась с ним.
Поэтому я спокойно, с приличествующим благоговением, вошла в католический храм, с большим интересом и удовольствием осмотрела его убранство, помолилась возле статуи Девы Марии. Я специально посетила костёл не во время службы: мне хотелось познакомиться с этим пространством в как можно менее официальной обстановке, прочувствовать, стоит ли мне иногда сюда приходить. Я села на деревянную полированую и лакированую лавку, ближайшую к алтарю, и молитвенно сложила руки, но сама не молилась, а прислушивалась к себе. Покой и тишина были разлиты в величественном зале. Кроме меня, в храме находилась ещё пара прихожан — молчаливых и малоподвижных. Все мы словно погрузились в транс и долгое время пребывали в нём, настраиваясь на общение с возвышенным.
Выходя из здания, я с удивлением обнаружила, что провела там целых два часа. Солнце начало клониться к закату, я уже села в свой тонированный автомобиль, как вдруг обнаружила, что оставила в храме молитвенник. Микдад дёрнулся было вслед за мной, но я заверила, что только быстро схожу туда и обратно и меня незачем провожать. Вошла в костёл… и обомлела. На одной из последних лавок, рядом с мужчиной, у которого было видно лишь светло-русую голову, сидел мой новоявленный шурин. Он чуть повернул голову, о чём-то вещая своему соседу, и поэтому я смогла безошибочно узнать его. А вот сам европеец (он явно не был одним из местных, судя по цвету волос) оставался для меня невидим. Я глядела на него со спины, а он смотрел прямо перед собой, не поворачиваясь к собеседнику. Рустам говорил быстро и увлечённо, вздрагивая и покачивая головой, европеец оставался
Всё это было ужасно странно. Что брат моего мужа забыл в католическом храме? Почему он беседует с белым иностранцем? Судя по реакции Рустама на меня, он терпеть не может европейцев-иноверцев — как иначе можно было объяснить эту внезапную неприязнь, если мы с ним даже не знакомы толком? И тут — такой невероятный сюрприз! Однако это было только начало неожиданностей.
Я спряталась в нише у входа в основную часть храма и замерла, получше закутавшись в платок. Мне казалось, что нужно хотя бы выяснить, с кем разговаривал шурин, если удастся — сфотографировать их. Потому что всё это крайне подозрительно, и чем больше будет у Терджана информации, тем ниже вероятность, что он пострадает от козней брата. Неспроста ведь тот столько лет отказывался от общения, а потом вдруг явился как ни в чём не бывало…
Наконец, Рустам и его спутник поднялись — последний перекрестился на католический манер, всей ладонью — и пошли на выход. И когда я увидела лицо этого белого мужчины, то чуть не рухнула без чувств. Это был мой бывший жених Петя! Тот самый, с которым мы пять лет назад плыли на корабле в кругосветном путешествии, где на нас напали бандиты и взяли в плен. В результате я стала рабыней моего нынешнего мужа и господина Халиба Терджана Насгулла, а он… попал в услужение к Рустаму?!
Петя немного изменился внешне: ещё больше повзрослел (теперь ему было уже 33), отпустил бороду и усы, как будто стал шире в плечах и даже немножко выше, но это могло мне только показаться на контрасте с более низкорослым шурином. И всё равно я узнала бы лицо бывшего жениха из тысячи похожих людей. Мы были вместе два года, а до этого долго дружили, он стал моим первым мужчиной и сделал мне предложение, на которое я ответила согласием… кажется, всё это было в прошлой жизни или полузабытом сне…
Я снова юркнула в нишу, чтобы Рустам меня не заметил, а когда они вышли, осторожно двинулась следом за странной парочкой. Как я и ожидала, покинув храм, мужчины направились в разные стороны. К счастью, Петя двинулся не туда, где меня поджидала охрана — в противном случае не удалось бы избежать шума и выяснений, а они сейчас были бы некстати. И Терджану ни к чему знать, что я встретила бывшего жениха, пока я не разобралась, что здесь к чему.
Мы с Петей какое-то время молча шли по мостовой. Я не спешила окликать его, боясь привлечь лишнее внимание прохожих — что, если Рустам как-нибудь по-хитрому следит за нами? Нужно было отойти на безопасное расстояние… Но через пару минут Петя сам оглянулся. Вздрогнул, покачнулся и остолбенел. Я тоже остановилась. Взгляд его выражал крайнее изумление и недоверие. Я сделала шаг ему навстречу, но он выставил вперёд руку с раскрытой ладонью, останавливая меня, а потом еле заметно махнул головой и сам двинулся в указанном направлении.
Мы свернули в проход между зданиями и несколько минут петляли по узким дворам. Наконец, Петя свернул в очередной темный тесный проулок, и там я чуть не налетела на него. Бывший жених поймал меня и крепко сковал руками — одной прижал к себе за талию, другой закрыл рот. В этих объятиях не было ни нежности, ни интимности, и мне впервые за всё время этого необдуманного приключения стало страшно. Господи, о чём я думала, когда шла за ним?! Если я не ошиблась и это действительно Петя, одному Богу известно, через что он прошёл за эти пять лет и как это его изменило. Я ведь даже не знаю, какие отношения связывают его с моим шурином… а что, если он предан ему душой и телом? Если готов умереть за него, как многие в этой стране слуги за своего господина… А я для него в прошлом…