Господин из завтра. Тетралогия.
Шрифт:
Конечно-конечно, а как же. Слышали мы такие песни, доводилось. Этому хотя бы стыдно, определенно стесняется. Чего ж на такое дело, как сговор с целью злодейского убийства, бросили инженера? Надо думать, он у них там, в совете директоров, единственный, у кого голова на плечах есть. А это уж дело известное — кто везет, на том и везут.
— Извините, господин Юз, но у нас — свои резоны. Если мы не договоримся — вся Россия узнает, что вы, ИМЕННО ВЫ, готовили убийство нашего «стального короля». Какой подарок нашим патриотам — как же, англичанка гадит. Какой подарок полиции — раскрыт в кои веки стоящий заговор, не Ваньку-дворника, что по пьяни на портрет государя плевал,
— Довольно… — Нет, но каков молодец, а? Откинулся к стене, прикрыл глаза на десяток секунд — и вот перед нами вновь настоящий британский пэр. — Что вам угодно?
Вот теперь, братец Сашенька, ты точно порадуешься, что в компаньоны взял, не побрезговал. Это тебе не Боренька, который теперь весь с дерьмом наш, — это птица такого полета, что и думать страшно.
— Пятьдесят процентов акций общества. Плюс еще один процент. И…
— Это невозможно, — тут же успокоился Юз. Определившаяся и ясная угроза, знаете ли, достойным людям придает сил и спокойствия. — Я попросту не обладаю соответствующими полномочиями.
Ну, сие знакомо насквозь, даже скучно. Начинается торг, а уж в этом, братец ты мой, никакой инженеришка с Иваном Михайловичем на равных не сойдется в кулачки.
Договорились на тридцати процентах акций (двадцать так или иначе контролировал господин Юз, еще десять — преданный ему лично человек). «Стальград» обещал перестроить производственные линии общества с учетом последних своих достижений (особенно Юз настаивал на прокате и какой-то «штапофке» — ну да это пусть с Сашенькой обсуждает). Все «новые» задумки Сашеньки, вроде линии выпуска самоходов или там «Кистеней» в Новороссийске, будут кредитоваться обществом, полученная с них прибыль — поровну. Завтра с утра господин Юз собирается в гости в «Стальград» — своими глазами убедиться, что новый компаньон справится с задачами. Это пожалуйста, это сколько угодно — от Александра Михайловича Рукавишникова, младшего брата и старшего компаньона Ивана Михайловича, еще ни один промышленник или ученый не уходил обиженным.
— Ну, господин Юз, по рукам. Ждем вас завтра с визитом…
— Кто тебе сказал за завтра, барыга? Не будет у тебя завтра, тварь такая…
Флаг умел удивить. То-то крови не натекло — Демьян непременно удивился бы, но он ведь почти сразу вышел… Душегуб же неторопливо сбросил полушубок, что-то отстегнул у загоревшей крепкой шеи — и на пол упала половинка кирасы.
— Флаг спину бережет. В спину, милейший наш Иван Михайлович, меня неоднократно пытались уязвить, как того Ахиллеса, — благостный вроде голос интеллигентного человека вновь сорвался на рык. — Ты хоть знаешь, сученок, кто такой Ахиллес, Гектор, Патрокл? Куда уж тебе — с детства небось только «дебет» да «кредит» выговаривал. Не извольте беспокоиться, господин хороший, — обратился Флаг к английскому гостю, — в лучшем виде распластаю гада, даже и бесплатно. А уж потом за его братца возьмемся. Считайте до шести, господин Юз. — С последним словом правая рука бандита удлинилась. Вот так просто взяла и стала длиннее — откуда и когда у Флага оказался добротный клинок в пол-локтя, Иван так и не понял.
Как скверно, а? Ведь один шаг до НАСТОЯЩЕГО дела. И этот шаг ему, купцу первой гильдии, не даст сделать какой-то поганый «варшавчик»? Клятство какое… и ведь даже Демьяна не позовешь, с ним все обговорено, он ждет в сторонке, пока дозовешься… Этот ведь всего-то до шести просил досчитать. Раз…
Бух! Бух! Бух! Бух! Бух! Бух!
Второй
— Хорошо, господин Рукавишников. Вы не возражаете, если я приеду в половине девятого? Я уже стар, знаете ли, привык подниматься ровно в половине восьмого и ни минутой позже…
Нет, ну каков все же человек! Человечище! Он ведь не абы что сказал, а ответил на предыдущую реплику Рукавишникова. Вроде как комара надоедливого пришиб, от разговора не отвлекаясь.
— Но… но… господин Юз, у вас все это время… — Тут, наконец, Иван Михайлович осекся. Больно уж много волнений для финансиста за один вечер.
— Ах, револьвер… это такие мелочи, право. Не стрелять же мне в… кхем… моего дорогого компаньона. Кстати, душевно вас прошу, Иван Михайлович, не упоминайте в разговоре с братом об иных подробностях наших переговоров.
Англичанин медленно обошел труп, накинул пальто и нахлобучил шляпу. А у входа, не сдержавшись, все же глянул на изрядно ошеломленного (в старом смысле слова — то есть как дубиной по шлему стукнутого) Ивана. И широко улыбнулся.
— Я неплохо знаком с, как бы это сказать… неофициальными отчетами о деятельности «Стальграда». На самом деле я не думаю, что заключил плохую сделку…
Рассказывает Дмитрий Политов
Прибытие наследника престола российского в Нижний Новгород было обставлено достаточно скромно. Правда, прибыл он на личном поезде, о чем мне тут же доложили агенты. Но ни оркестра, ни митинга, ни депутаций от дворянства и купечества на вокзале не было. Остановился цесаревич в тех же самых апартаментах в гостинице «Московской», что до того занимал я, а после почтил своим присутствием великий князь Павел.
И стали к нему вызывать представителей местной элиты. Сначала, естественно, градоначальника, а уж потом «лучших людей» города по списку. У моего друга явно было составлено досье на всех значимых персонажей. И досье, судя по всему, неплохое. Сужу по тому, что меня вызвали одним из первых. Видимо, мои успехи в деле индустриализации были оценены, взвешены и признаны достойными.
В знакомой комнате за знакомым столом (именно здесь когда-то располагался мой кабинет) сидел смутно знакомый по фотографиям из той еще жизни молодой парень. На лице еще нет усов и бородки, памятных по более поздним снимкам. Сколько же ему сейчас лет, в смысле — сколько лет ТЕЛУ? Насколько помнится — должно быть 19–20…
— Здравствуйте, Александр Михайлович! — вежливо поприветствовал юноша, бесцеремонно меня разглядывая, словно я был наколотой на булавку редкой бабочкой. — Присаживайтесь!
— Здравствуйте, Ваше Высочество! — Я с достоинством поклонился и сел в предложенное кресло.
Повисла пауза. Цесаревич, в теле которого скрывался мой лучший друг, продолжал разглядывать меня. И я, в свою очередь, взялся за изучение его лица, пытаясь отыскать на нем хоть какую-нибудь черту, характерную для Олега. Вполне естественно, что во внешности никакого сходства не просматривалось. Олег был среднего роста, в последние годы сильно огрузнел, голову брил «под Котовского». А сейчас передо мной сидел стройный юноша с густой шевелюрой. Вот только эта манера покусывать губу…