Господин наследник, пощадите
Шрифт:
Эх… ну лапочки же! Кстати, интересный факт — у всех Гончих коллективный разум, если призыватель один. Так что все они формально один «Бобик». Люблю его. Милашка. Или это девочка? Хер разберёшь.
— С-СТОЙ! Стойте! Не убивайте!
— Так, ну всё, отпусти, — приказываю первому, — Иди вон, поджимай дебилов.
— П-помогите! А-а-а, помогите! — верещали бравые войны.
Гончая отпустила давно погибшего парня, и с рыком потопала на парней. Они начали визжать и умолять. Ха-ха! Как заговорили! А
Вон как жизнь поворачивается.
«Так, ну ладно», — хмурюсь и смотрю на бедолагу с пробитым лёгким, — «Вот-вот умрёт».
Совсем плох. Губы посинели, хрип почти не раздаётся. Да, кислорода не хватает, вздохнуть-то не может.
— Так, ну… ладно, — вздыхаю, — Эй, девчонка. Хочешь спасу брата?
— Д-да… ДА! Пожалуйста! Умоляю!
— Тогда сделаешь для меня одну услугу, — протягиваю ладонь, — Соглашайся и жми.
— Хорошо! Хорошо! — судорожно сжимает, — умоляю, спасите его! Это всё что у меня осталось!
{СТАРШИЙ КОНТРАКТ ЗАКЛЮЧEН}
— О, не переживай, скоро отсудим побольше, ха! — хохочу.
Та-а-акс, ёпта. Ладно. Как оно там. Падажжи… э-э-э… ребро и лёгкое значит, х*ё-моё.
Ну ладненько, чё.
Прикрываю глаза!
«Некромантия»
«Продвинутая Школа: Тело»
«Открыть заклинание: Разделка на составляющие»
«Открыть заклинание: Сращивание составляющих»
Смотрю на нашего паренька. А, всё. Последний вздох.
— Брат… брат-брат! — затараторила девушка, понимая, что шевелиться он перестал, — Очнись, ОЧНИС! НЕ УМИ…
— А ну не умирать, в мою смену! — касаюсь его головы.
«Отрицание смерти!»
Он резко распахивает глаза. Так, секунд двадцать ещё поживёт. Отлично.
Не теряю времени и подскакиваю к мёртвому Вовке! Грудная клетка норм? Да вроде норм. Быстро срываю с него спортивку, разрываю футболку. Касаюсь груди!
«Деконструкция!»
Кожа и мышцы на его грудной клетке взрываются, обнажая кости!
«Разделка на составляющие!»
Все рёбра слетают словно скосившаяся трава, а лёгкое плавно отсоединяется от всех каналов и вен.
Та-ак. Аккуратненько поднимаем… берём одно рёбрышко… а-аккуратненько. Оп. Всё, поднесли.
Теперь срываю футболку с умирающего!
— Ну, пациент! Готовы?!
—… — он в ужасе распахнул глаза.
— Придётся потерпеть!
«Деконструкция!»
Его кожу тоже разрывает, но на аккуратные разрезы!
—
Боли он не чувствовал, но поверьте, когда у тебя рвётся кожа, тебе это не помешает завопить от остальных чувств.
Ага, вижу. Сломано одно ребро. Третье? Ок, значит его вставим.
«Разделка на составляющие!»
— А-А-А-А!
— ВЫ ЧТО ТВОРИТЕ?! — завизжала девочка.
— Спокойно, я профессионал!
Все рёбра отходят, и вместе с ним и пробитое лёгкое. Парень на всё это смотрит. Он… буквально видит, как я достаю его лёгкое. Он не может вздохнуть, но он в сознании и всё прекрасно понимает! Какой ужас!
Ну, будет что внукам рассказать.
Он умрёт через пару секунд. Надо торопиться!
Беру чужое лёгкое! По размеру чуть меньше, да и от куряги, ну да ничего. Вставляю. И-и-и…
«Сращивание составляющих!»
Со шлепком, все капилляры и вены подсоединяются к нужным, и орган встаёт на место. Ха! Идеально! Будто здесь и стояло! Ну какое крутое заклинание! Не зря я его ЛЕТ ТРИДЦАТЬ создавал. Вот, окупается!
Правда кровь не подходит, но и это для нас не проблема!
«Смены группы крови»,– использую заклинание из другой школы.
Всё, теперь не умрёт.
Беру ребро, чуть уменьшаю его деконструкцией, прикладываю и…
«Сращивание составляющих!»
Бум. Хруст. Ребро на месте, и грудная клетка полностью восстановлена и худо-бедно функционирует.
Одна секунда. Ха, как раз закончили!
«Деконструкция!»
Пам! Словно распустившийся цветок, его алая плоть сворачивается обратно, соединяется, и следом её накрывает кожа.
Секунда проходит. Отложенная смерть возвращается. И всё для того…
Чтобы пойти отсюда нахер.
— Кха-а-а-а! — парень резко вздыхает, — Мм-м-м-м! — и тут же хватается за грудь.
— Брат! Братик! — девочка тут же к нему наклоняется.
Смотрю на парня. Ну, эмоций у него полно для мертвеца. Да и грудь весьма активно хватает воздух.
— Ч-что со мной?! — прохрипел он.
— Жить будешь, — хмыкаю и приободряюще хлопаю его по ноге, — Но в больницу сейчас сгоняем.
Поднимаюсь.
Парни с ужасом смотрели на всю эту операцию. На меня, покрытого чужой кровью. На труп товарища с разорванной грудной клеткой. И на адских псин, истекающих лавой.
— Эй, родственники, — обращаюсь к спасённым, — А у этих кто-то есть?
— Нет… тоже сироты. Из нашего…
На моём лице ползёт улыбка.
Её видят.
Прекрасно видят.
— Н-нет… — с ужасом зашептали парни, — Н-не надо! УМОЛЯЮ! МЫ БОЛЬШЕ НЕ…
— Тц-тц, — щёлкаю языком, — Шея.
— ГР-Р-РА! — Гончие срываются!