Господин Посредник
Шрифт:
– Я же говорю – товар самый лучший.
Я засунул карты обратно в пакет, расплатился и вышел. Теперь следовало найти извозчика, но здесь они уже попадались куда чаще, чем возле «Золотого медальона».
В рыбном заведении мне сказали, что Каана следует искать на улице Плетельщиков. Извозчик, которого я остановил, выйдя на набережную, пожал плечами и затребовал золотой.
– Это так далеко? – наивно спросил я.
Возница вздохнул и постучал себя по лбу.
– Орла, сударь, или – ножками…
Пешая прогулка в
– Вот ваши Плетельщики, – сказал он мне.
Я выбрался из экипажа и недоуменно завертел головой, совершенно не понимая, где нахожусь, – прямо передо мной был какой-то темный тупик с единственным фонарем в сотне локтей от перекрестка.
За моей спиной щелкнул кнут, и извозчик рванул так, словно за ним гнались слуги Владыки Гудамы. Почесав затылок, я двинулся вперед. Ничего похожего на вывеску с красными фонарями я не видел – не завез ли меня этот ушлый тип в какую-нибудь дыру? Я задрал голову, посмотрел на слабо светящиеся окна древнего четырехэтажного дома, из подвалов которого несло дерьмом, и едва не растянулся, споткнувшись на выбоине в брусчатке, но чьи-то руки заботливо придержали меня за воротник. Я резко вывернулся, отскочил в сторону и молниеносно выхватил оба пистолета.
Передо мной стояли двое мужчин в коротких черных плащах, ухмылки медленно сползали с их лиц.
– Серьезный птенчик, – пробормотал один, массируя запястье. – А я-то думал, что он ссудит нам на стаканчик.
Его спутник угрожающе ощерился и сунул руку за пазуху – я готов был спорить, что там у него обитает метательный нож или что похуже. Я щелчком взвел оба затвора и попятился.
– И что же, птенчик решится стрелять?
Они не двигались с места, опасливо глядя на пистолеты, – очевидно, до ночных удальцов уже дошло, что стрелять я все-таки буду. Я встал спиной к стене и произнес, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее:
– Я ищу нотариуса, он должен быть где-то здесь. Кто тут хотел заработать на стаканчик?
Грабители переглянулись, и первый, тот, которому я вывернул руку, слащаво рассмеялся:
– Разве здесь есть чья-то контора? Молодой господинчик ошибся адресом…
– Не придуривайтесь! – крикнул я и угрожающе пошевелил стволами. – Вы знаете, о ком я говорю.
– Ты сам-то это знаешь, а, парень? – серьезно спросил меня второй.
Я молча кивнул. Спрятав левый пистолет в потайную кобуру, я вытащил из кошелька серебряную монету.
– Последний дом справа, – сказал грабитель и протянул руку.
– Нет, – помотал я головой, – ты меня проводишь.
– Только за орла!
Опять за орла! Что-то они сегодня сыплются из меня, как песок. Дороговатые в столице услуги!.. Я со вздохом
Нужная дверь открылась сразу же, едва в нее постучали, и я полетел вперед, чтобы уткнуться носом во что-то мягкое. С улицы донесся поспешный топот моих провожатых. Я открыл глаза и сразу же получил ощутимый удар в ухо. Кто-то ловко обшарил меня, избавив от оружия, потом дернул за шиворот – вспыхнул свет, и я увидел зверскую рожу распаханную старым сабельным шрамом от брови до подбородка.
– Я к Каану! – завопил я, пытаясь выскользнуть из стальных пальцев привратника. – Доложите ему, а то я…
В ответ я получил ладонью по губам. Яркая лампа с затейливым стеклом приблизилась к моему лицу, и чей-то мягкий голос приказал:
– Отпусти его и иди скажи… а ты, – это уже мне, – сиди пока тут…
И я опустился на какие-то свернутые ковры. Свет исчез, вокруг меня была темнота. Я ощупал распухшую губу и с ужасом подумал, что мог попасть совсем не туда, куда следовало. Имя нотариуса, конечно, давало мне некоторую надежду, но что я буду делать, если его здесь не окажется?
Через минуту я услышал шаги на лестнице и уже знакомый мне голос, только теперь он не распоряжался, а наоборот, оправдывался:
– Ну мы же и знать не знали, ну… входит какой-то паренек, прям как к себе домой, ну…
– Бараны хреновы! – ответил ему Каан. – Сейчас вы вернете ему оружие, и он сам даст тебе по роже, только уже рукояткой пистолета!
Обладатель льстивого голоса, при свете оказавшийся плешивым дядькой в каком-то засаленном халате, суетливо вручил мне отнятые пистолеты и меч, и мы двинулись наверх.
– Я собирался посылать за вами, – говорил Каан, заботливо подсвечивая мне лампой, – у нас есть кое-какие новости.
– У меня тоже, – ответил я. – Скажите, вино у вас найдется? А то я изрядно пострадал… сперва ко мне пристали какие-то ублюдки, и я уже думал, что придется отстреливаться, теперь вот ваши кулаками размахивают. Так что с вас компенсация, нотариус.
– Чего доброго! – захохотал Каан. – Сейчас все будет.
Он завел меня в большую комнату, где на алом плюшевом диване играли в ло две молоденькие девочки в прозрачных нарядах, и распахнул створки тяжеловесного буфета. Я опустился в кресло с кистями, вытащил из петель надоевший мне меч и хрустнул пальцами.
– Подбросьте дров и убирайтесь вон, – проронил Каан, не оборачиваясь.
Девушки молча сложили доску и засуетились возле камина. Нотариус тем временем выставил на стол пару пузатых кувшинов, тарелку со свежими бисквитами и сел напротив меня. По его глазам я понял, что Каан чем-то расстроен.
– Вчера помер советник Толлен, – сказал он.
Я кивнул и распечатал кувшин.
– Я уже знаю. Почему арестован его врач?
– Потому что в Граде подозревают какой-то заговор людей из Тайной канцелярии.