Господство в воздухе. Сборник трудов по вопросам воздушной войны
Шрифт:
Следует предвидеть, что через некоторое время будут существовать самолеты, могущие перевозить свыше 10 т полезной нагрузки, т. е. груз бомб, равный или превосходящий залп одного дредноута.
При возможной дуэли между дредноутом и мощными самолетами дредноут был бы лишен большей части своих наступательных средств, поскольку наиболее крупные орудия не могли бы стрелять (да такая стрельба была бы и бесполезна) в вертикальном направлении, в то время как самолеты сохраняли бы свои средства полностью, не считая преимущества их большей скорости. В этом отношении опыты, проведенные в Америке и во Франции [20] , невидимому, дали убедительные результаты.
20
Опыты
Независимо от этого, цифры, приведенные в настоящем примечании, должны послужить для того, чтобы дать еще более ясное представление о масштабе воздушных нападений и об ограниченности средств, потребных для осуществления нападений такого масштаба.
Глава VI.
Господство в воздухе
Господствовать в воздухе — значит быть в состоянии воспрепятствовать неприятелю летать, сохраняя эту возможность за собой. Воздушные средства, могущие переносить по воздуху более или менее значительное количество снарядов, существуют. Производство надлежащего количества таких воздушных средств не требует чрезвычайных затрат. Активные вещества — взрывчатые, зажигательные и отравляющие — изготовляются легко. Воздушный флот, могущий сбросить многие сотни тонн таких активных веществ, создать нетрудно. Масштаб воздушных нападений как с материальной, так и с моральной стороны превосходит масштаб всех прочих известных видов нападения.
Тот, кто обладает господством в воздухе и располагает соответствующими наступательными силами, с одной стороны, предохраняет всю свою территорию и свои моря от неприятельских воздушных нападений и лишает противника возможности каких бы то ни было вспомогательных воздушных действий (содействие летательных аппаратов сухопутным и морским операциям); с другой стороны, он может предпринимать против неприятеля наступательные действия ужасающего масштаба, которым противник не в состоянии ничем противодействовать. Посредством таких наступательных действий он может отрезать неприятельскую армию и морской флот от их баз и произвести внутри неприятельской страны всякого рода разрушения, способные быстро сокрушить материальное и моральное сопротивление.
Все это представляет уже существующую, а не будущую возможность [21] . И эта существующая возможность говорит, что завоевать господство в воздухе — значит победить, а потерпеть поражение в воздухе — значит быть побежденным и вынужденным принять все те условия, какие неприятелю угодно будет поставить.
Таков вывод, к которому мы пришли, исходя из положительных и современных фактических данных, путем логического и сжатого рассуждения.
Однако, поскольку из этого вывода логически вытекают следствия величайшей практической важности, но совершенно противоречащие общепринятой точке зрения, — нам необходимо остановиться на нем еще на один момент, прежде чем следовать далее.
21
Курсив переводчика.
Совершенно ясно, что применение средства, позволяющего человеку освободиться от стеснений, создаваемых земной поверхностью, должно вызвать совершенно новые последствия, еще не имеющие традиций и — даже наоборот — противоречащие традициям того, что было неразрывно связано с земной поверхностью.
С другой стороны, когда, исходя из положительных и достоверных фактических данных и рассуждая логически, я сказал бы — почти математически, мы приходам к определенным выводам, то эти выводы необходимо принять такими, какими они являются, даже если они представляются нам своеобразными и даже если они находятся в противоречии с умственными навыками или с традициями, вытекающими из других фактов — также положительных и достоверных, но совершенно иного порядка. Иначе мы придем к отрицанию человеческого разума.
Так поступает крестьянин, упорствующий в обработке своего участка земли определенным способом, потому что так делали его предки, несмотря на то, что он имел возможность наблюдать, что, например, применение химических удобрений
Я разъяснял значение господства в воздухе еще 12 лет тому назад, когда первые самолеты начинали только подпрыгивать, но еще не летать. С тех пор я пытался привлечь внимание к новому оружию; говорил, что воздушное оружие должно рассматриваться, как младший брат армии и флота; говорил, что мы увидим тысячи самолетов и будем иметь воздушные министерства. Я говорил, что дирижабль должен исчезнуть перед лицом нового средства, которое, несомненно, должно одержать верх. И все то, что я тогда говорил, постепенно осуществлялось в точности.
Но я ничего не предсказал. Я просто ограничился рассмотрением новой проблемы и размышлениями на основе положительных фактов и не поколебался высказать выводы, которые извлек из своих рассуждений, невзирая на то, что они в то время могли показаться, как и случилось в действительности, парадоксальными. Я имел математическую уверенность в том, что факты докажут мою правоту. Может быть, эта уверенность у меня была следствием позитивистского мировоззрения, порожденного изучением точных наук.
После того как нашелся человек, который, рассуждая с железной логикой расчета, смог утверждать факт существования неизвестной планеты, сообщив астрономам все необходимые данные для открытия ее; после того как, путем математических рассуждений, другому человеку удалось открыть электромагнитные волны, дав Герцу необходимые данные для обнаружения их опытным путем, — следует иметь веру в могущество человеческого разума, как имели эту веру астроном, открывший материально планету Нептун, и Герц, когда он пытался заставить проскочить искру в разомкнутом кольце. Но эти истины были куда более мудреными, нежели те, которые в результате своих размышлений я мог утверждать с такой уверенностью.
Теперь я прошу моих читателей остановиться и самим продумать то, что я изложил, — тема этого заслуживает, — чтобы притти к ясному и точному самостоятельному заключению.
Задача эта не допускает половинчатых решений. Или да, или нет! Я говорю: необходимо при подготовке государственной обороны совершенно изменить направление, потому что формы возможных в будущем войн будут совершенно иные, нежели формы войн прошлого времени.
Я говорю: мировая война представляет собой особую точку кривой, изображающей эволюцию форм войны; в этой точке кривая резко изменяет свое направление под влиянием факторов, совершенно новых и совершенно отличных от тех, которые определяли ее до сего времени; поэтому прошлое ничего не дает для будущего, и последнее должно быть создано совершенно заново.
Я говорю: если это не будет принято в расчет, то страна будет вынуждена принести громадные жертвы для подготовки своей обороны, — жертвы, которые окажутся бесполезными или дадут самые незначительные результаты, так как средства обороны страны не окажутся пригодными для этой цели.
Необходимо отрицать эти утверждения, если не желают принять в расчет такую перспективу.
Я спрашиваю: верно или неверно, что самая сильная сухопутная армия, развернутая на Альпах, и самый сильный флот, крейсирующий в наших морях, не смогли бы сделать ничего практически действительного, чтобы помешать противнику, подготовленному надлежащим образом, отрезать наши армии и наши эскадры от их коммуникаций и посеять смятение и ужас во всей Италии?
На этот вопрос необходимо ответить: неверно, если не намереваются подготовить соответствующие средства, помимо сухопутной армии и морского флота, чтобы воспрепятствовать возможным подобным действиям со стороны кого-либо из наших вероятных противников. На этот вопрос я с давних пор отвечал: верно, и поэтому-то и приступил к изучению проблемы, которую представляют собой новые формы и новые средства войны..
Примечание. В 1909 г. я писал:
«Нам, бывшим до сего времени неотрывно привязанными к земной поверхности; нам, улыбавшимся почти с состраданием при виде усилий небольшой кучки пионеров, которых мы считали безумцами, тогда как они были провидцами; нам, обладающим только сухопутными армиями и морскими флотами, неизбежно должно казаться странным, что атмосфера должна стать ареной борьбы, не менее важной, нежели земля и море. Но мы должны с настоящего момента привыкнуть к этой мысли и с этого же момента готовиться к борьбе совершенно нового характера.