Госпожа графиня
Шрифт:
Гилберт постарался, чтобы я не имела привычки к самостоятельной жизни. А драгоценности надевал на меня сам непосредственно перед выездом.
Поэтому я постаралась натянуть на себя побольше тёплой одежды, вдруг придётся подолгу идти пешком. И попросила Кэти положить в саквояж каминные часы – пусть и тяжёлые, но их можно продать на ближайшей станции. Дальше вряд ли дотащу.
Спустя полчаса полностью одетая я вышла из хозяйской спальни Дайн-холла. В доме было тихо. Часть прислуги помогала с завтраком. Остальные отдыхали, пока хозяйки находились
Кэти проводила меня вниз по чёрной лестнице. У крыльца, как она и обещала, стояла карета. На козлах сидел кучер, закутанный в тёплый плащ. При моём появлении он даже не повернулся. Видимо, у них со служанкой, и вправду, всё было оговорено заранее.
– Спасибо, Кэти, – я повернулась к девушке и обняла её. – Обещаю, что позабочусь о тебе, когда доберусь до столицы и восстановлюсь в правах.
Служанка дёрнулась от меня и выронила саквояж, который шлёпнулся на крыльцо.
– Госпожа графиня, вам нужно поспешить, – странным голосом произнесла Кэти.
– Да, конечно, – она была права.
Мне нужно поскорее убираться из этого негостеприимного места. Позже я вернусь. И тогда мы с золовками побеседуем. Но эта беседа будет проходить уже по моим правилам.
Когда я села в карету, Кэти поставила на пол саквояж и сунула мне в руки небольшой мешок. Открыв его, я обнаружила ещё тёплый хлеб и термоколбу – новейшее изобретение учёных. Этот сосуд мог сохранять жидкость горячей долгое время. Даже зимой.
– Я налила сюда ваш отвар. Не забудьте позавтракать, – прошептала Кэти. Отстранилась от меня, не позволив снова себя обнять, и соскочила с подножки.
Дверца захлопнулась, оставляя меня одну в полумраке кареты, которая тут же тронулась с места. Я вздохнула. Надеюсь, всё пройдёт благополучно, и я смогу выбраться из Дайн-холла. Не хотелось бы остаться здесь, чтобы изображать сумасшедшего призрака поместья на потеху золовкам и их гостям.
Я подвинулась к окну и отодвинула занавеску. Проём оказался застеклён. Подобная предусмотрительность порадовала – не замёрзну. По крайней мере, пока не выберусь за пределы поместья.
Дом очень скоро скрылся за поворотом. За окошком замелькали тёмные стволы подъездной аллеи. Я задёрнула занавеску. Не стоит светить своим лицом. Мало ли кто может меня увидеть.
Пожалуй, нужно подкрепиться. Я не знала, как далеко едет кучер, и через какое время он меня высадит. Лучше быть ко всему готовой.
Я отвинтила крышку термоколбы и налила в неё отвар, порадовавшись, что Кэти решилась украсть для меня столь дорогое изобретение. Может, мне удастся выручить за неё на постоялом дворе лошадь с телегой?
Под ломтями хлеба обнаружились кусочки вяленого мяса. Я снова возблагодарила Кэти и богов, ниспославших мне её.
Копыта лошадей глухо стучали по мёрзлой земле. Поскрипывали колёса. А я, позабыв о манерах, жадно вгрызалась в хлеб и мясо, запивая свой завтрак отваром. То, что его вкус вновь отличается от привычного, заметила не сразу. Только когда меня начало резко клонить в сон.
– Кэти, – прошептала я, – как ты могла?
А затем карета погрузилась в темноту, в которую я провалилась с головой.
Глава 5
Просыпалась тяжело. Голова, больше похожая на камень, отказывалась подниматься с пола. С пола? Я всё же напрягла зрение и оглядела окружающее меня пространство. И действительно, я лежала на полу кареты, накрытая засаленной рогожей.
Кто-то заботливый, подозреваю, тот же, кто накрыл меня этой шкурой, подложил мне под голову саквояж. И теперь затылок ритмично ударялся обо что-то острое и твёрдое. Пошарив рукой, я обнаружила угол каминных часов. Всё-таки зря взяла их с собой.
Зато стало понятно, почему так раскалывается голова.
Я приподнялась на локтях, чтобы сдвинуться в сторону. И только в этот момент поняла, как сильно затекло всё тело. Сколько же мы едем? А в том, что карета всё ещё продолжает движение, сомневаться не приходилось. Моё транспортное средство продолжало раскачиваться и поскрипывать.
Кряхтя, как столетняя старуха, я откинула рогожу и с трудом забралась на сиденье. Голова кружилась от усилий и тряской езды. Пришлось посидеть некоторое время с закрытыми глазами, прежде чем отодвинуть занавеску и выглянуть в окно.
С губ сорвался сдавленный стон. Что происходит? За окном было белым-бело. Вокруг кареты вьюжили снежные хлопья, сквозь пелену которых можно было разглядеть деревья, густо покрытые снегом.
Мы ехали через лес. Самый настоящий лес.
Куда меня везут?
Эта мысль разбудила панику, дремавшую где-то в глубине. «Надо бежать! Надо бежать отсюда!» – билось в голове. Я толкнула дверь, но она не поддалась. Толкнула сильнее. Затем задёргала ручку, надавливая плечом на дверцу.
Бесполезно.
Меня заперли.
Стены кареты начали сжиматься, грозя задавить. Воздух резко закончился. Я покачнулась, переступая ногами. Под подошвами что-то хрустнуло. Я опустила взгляд. Новейшее изобретение учёных, термоколба разбилась на острые осколки.
Я пару мгновений смотрела на них, а затем завизжала что есть мочи и заколотила кулаками в стену кареты.
Долго кричать не пришлось. Хотя я слегка охрипла, прежде чем поняла, что карета останавливается. В этот момент мне стало страшно. Настолько, что я пожалела о своей истерике. Кто там за закрытой дверью? Сколько их? И что они со мной сделают?
Но было слишком поздно.
Снег снаружи заскрипел под чьими-то шагами. Я заозиралась в поисках оружия для защиты. Но внутри кареты находились лишь обитые тканью сиденья, рогожа и мой саквояж, который собирала Кэти.
Взгляд наткнулся на осколки термоколбы. Я натянула рукав плаща на ладонь и сжала в ней один из осколков покрупнее.
Снаружи лязгнул засов. Открылась дверь, являя моему взору незнакомого мужика, закутанного в плащ.
– Вы чего буяните? – рявкнул мужик, недовольно сверкая взглядом.