Госпожа не-мертвых
Шрифт:
На их фоне Каше, с уважением относившаяся к значительно более старшим, чем она, гвардейцам, казалась воплощением вежливости.
— Изначально разведку проводило ведомство старейшины Кальдерана, но они не смогли попасть на раскопки, госпожа Каше, — ответил сержант. — Там, если вы не знаете, целый город, заброшенный во времена Чумы. Большинство зданий ушло под землю, местные в него не ходят, считают проклятым. По какой-то причине Святителей очень заинтересовал один из храмов. Нам предстоит выяснить, что они такого обнаружили, раз одних только ранговых «литейщиков» четверых подогнали.
—
— Мы рассчитываем на вас, госпожа Каше, — кивнул Реджи.
Игнорируя вопросительные взгляды служанок, не расслышавших ответа сержанта, Каше откинулась назад на лавке и принялась нервно постукивать себя веером по руки. Отвратительная привычка, от которой она никак не могла избавиться, да и не хотела — так она производила более человечное впечатление. Литейщиками на жаргоне называли представителей отдела архивов и разработок священного ордена Святителей Огня, иными словами, магов-теоретиков. Или магов-археологов, им и в такой ипостаси выступать приходилось.
После великой катастрофы, разрушившей прежний мир, почти все боги перестали откликаться на призывы людей, да и те, кто отвечал, делали это неохотно. Кто остался? Немногие. Повелитель Ада, чьи адепты зачастую устраивали кровавые гекатомбы из желания послужить своему владыке, отчего состояли у властей на особом контроле. Господин Благого Мира, редко снисходивший к почитателям, к тому же требовавший от них следования жесткому моральному кодексу. Деркана-Изменчивая, вмешивавшаяся в дела мира исключительно в ответ на просьбы членов правящей династии. И божества родовых культов древних семей, тоже помогавшие только своим.
Простому человеку бог тоже нужен простой. Причем такой, который и требует не особо много, и отдача от жертвоприношений реальная.
Основателями и верховными пастырями первых культов стали маги. Выходцы из дворянских семей, сумевшие чуть-чуть разобраться в изменившихся законах мира, поставившие крохи доступных возможностей себе на службу. Если бы они оставались просто магами, их бы сожгли или убили иным доступным способом. Но к жрецам толпа относилась иначе. Постепенно культы росли, набирали силу, их руководители искали и находили действующие ритуалы, учились направлять веру смертных в единое русло, на единую цель… Боги, поначалу являвшиеся не более чем абстракцией, становились реальностью. Коллективное бессознательное массы верующих творило сверхъестественных существ, облекая плотью придуманные символы.
Священный Огонь, которому поклонялись святители, возник не на пустом месте. Его предшественниками и прародителями считаются культы разномастных ипостасей Аркоты Сердца Пламени, а также наиболее древние мистерии Саллинэ Подательницы Благ. Как ни странно, примитивные обряды плодородия продолжали действовать, пусть и здорово утратив эффективность, поэтому Саллинэ в крестьянской среде почиталась по-прежнему. Вот у Дарующей Жизнь жрецы огня и переняли ряд полезных практик. По сей день продолжали перенимать — к вящей славе Огня, разумеется.
Главные разработчики новых-старых ритуалов, молитв, обращений к своему божеству собирались в архивном отделе, их часто можно было встретить в заброшенных руинах или даже на кладбищах, изучающими давно забытые письмена. В силу схожести интересов конфликты между литейщиками и Темной Гильдией, или литейщиками и вампирами, случались постоянно. Каше, разумеется, тоже прежде сталкивалась с идеологическими противниками, процесс ей не понравился, так что теперь, после слов Реджи, ничего хорошего от предстоящей встречи она не ждала.
— На месте нас ждут литейщики, — сообщила она служанкам. — Не менее четырех, причем полноценные, ранговые.
— Вот не было печали, — проворчала пожилая Собирэ. — Этим-то что надо?
— Вероятно, то же, что и нам. Пытаются раскопать что-нибудь полезное.
— Неужто опять драться будем? Я как Фирексен вспомню, так сразу сердце заходится.
— Не ври, — погрозила веером Каше. — С сердцем у тебя всё нормально. Задыхаешься, потому что булок много ешь, отяжелела и сало с боков свисает. Когда на диету сядешь?
— Сяду, когда домой вернемся.
— Да ты всегда так обещаешь!
— Простите, госпожа Каше, — осторожно вмешалась в перебранку младшая и по возрасту, и по положению Лесика. — Но, если там работают литейщики, у них наверняка есть охранение. Почему тогда нас так мало?
— Ну, во-первых, воевать никто не собирается. Тихо придём, посмотрим, что они накопали, может быть, скопируем или заберем нужное, и уйдём незамеченными. Во всяком случае, очень постараемся, чтобы вышло так. Во-вторых, надо бы сводить тебя на тренировку гвардейцев. Просто чтобы ты понимала, на что они способны. Одного звена для охраны более чем достаточно, их, кроме как высшей магией или молитвой жреца высокого сана, не остановить.
— Но ведь литейщики под оба определения подходят.
— Вот именно! Потому-то Собирэ и злится.
— Не то чтобы злюсь, — поправила госпожу упомянутая служанка. — Просто помню, чем в прошлый раз дело кончилось. Нас едва ли не всё провинцией ловили, гарнизоны по тревоге подняли, месяц на болоте отсиживаться пришлось. Еле ноги унесли. Ну да господин Реджи не будет рисковать, он свои обязанности хорошо знает.
Личные приближенные слуги в вампирском сообществе давно выделились в совершенно особую касту, обладавшую уникальными правами и обязанностями. Они могли говорить от имени своих повелителей, покушение на них приравнивалось к покушению на вампира, причем с отягчающим обстоятельством в виде хрупкости человеческих организмов, их допускали к секретам, недоступным даже руководству влиятельных сект. Объяснялось столь неординарное положение смертных просто — верностью.
Приближенные слуги или, как их ещё называли, дневная свита, всегда происходили из семей, поколениями служивших хозяевам ночи. Они с детства проникались мыслью о нормальности предоставления своей крови вампирам, не видели в них чудовищ и считали возможность связать с ними жизнь чем-то средним между высшим благом и удачно сделанной карьерой. В мировосприятии потенциальных приближенных религия прочно переплеталась со знанием реалий общества немертвых, поэтому перед вампирами они благоговели, но не идеализировали. Соглашаясь на ритуал создания связи, свитские будущую судьбу представляли полно, без иллюзий.