Гость с Енисея
Шрифт:
Василий встал, расправил плечи:
– Ну что, пошли... а то я, наверное, достал тебя своими...
– Да нет, что ты!
– Поспешила прервать.
– В буднях моей серой и однообразной жизни твои рассказы... как свежий ветер. Знаешь, слушала тебя и не покидало ощущение, что я в жизни прошла мимо
И замолчала, не найдя подходящих слов. А он уловил мой настрой... уловил смысл того, о чем хотела сказать, и чтобы не дать разрастись моему грустному ощущению, заговорил о руинах храма на холме, о парке, мимо которого уже проходили.
Тогда мы расстались, договорившись встретиться еще раз, чтобы снова поговорить о Енисее и о моём восприятии рассказанного Василём. Да не случилось.
Но было его письмо, словно подводящее итог нашей встрече.
"Извини, что пришлось срочно уехать, хотя так хотелось еще раз встретиться с тобой!
Всю дорогу додумывал то, что хотелось бы досказать и теперь, зная, что едва ли встретимся, постараюсь написать в этом письме.
Знаешь, твои слова: "я в жизни прошла мимо чего-то самого главного" возвратили меня в моё журналистское прошлое и я подумал: а, может, зря променял возможность что-то своё сказать людям на вольную жизнь обыкновенного человека, живущего плодами труда своего, которые всегда перед глазами? И, честно сказать, не нашел ответа на этот вопрос. Но одно могу сказать твердо: видно ЭТО было во мне сильней. Почти вижу твою полуулыбку: "А что за ЭТО?" И поэтому отвечаю... заранее прося прощения за литературщину (видать, журналист во мне сидит надёжно!). Понимаешь, когда в начале мая стою на берегу Енисея и смотрю на подвижку льда, за которой вот-вот последует ледоход, и когда наконец Енисей трогается, а лёд, коробясь и разламываясь, начинает свой вековечный ход, то во мне зарождается нечто, наполняющее непонятной силой и верой в своё... только моё! человеческое достоинство. Почему вспыхивает такое? Не знаю. Как и не знаю того, что когда в лодке несусь по глади реки с бесконечной чертой лесов по берегам, а вокруг - ни души, лишь собака на носу моторки, то бьётся, трепещет во мне сладостное ощущение причастия к Вечности. Может, память поколений? Ведь не зря в первые часы ледохода люди бросали в воду Енисея кусочки самого дорогого, - хлеба, - и ополаскивали лицо горстью воды. Может, только эта неразрывная связь с природой и возрождает достоинство в человеке, придавая ему силы? Наверное, смещённость с земли, утрата связи и интереса к ней, потеря возможности видеть результаты своего труда не где-то там, в неопределенной перспективе, а непосредственно, сию минут, приводит к тому, что исчезает чувство действительности, разрыхляются, размываются здоровые инстинкты и окружающий мир становится чуждым, далеким, а в душе образуется некая пустота, которую трудно заполнить чем-то интересным. Да к тому же мир городов суетен, шумен, а думать и жить хорошо лишь с запасом большой тишины в душе. Да, наверное, так и есть.
Не знаю, сказал ли тебе этими строками что-то новое, возразишь или промолчишь, но поверь, мне надо было исторгнуть это из себя именно тебе, тебе!"
И пока я ничего Василию не ответила.
http://galinasafonova-pirus.ru/proza