Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России
Шрифт:
В 1245 г. «с честью» [161] возвратился из ставки великого монгольского хана Константин Ярославич, сын Ярослава. Вероятно, он привез формальное признание Ярослава Всеволодовича великим князем [162] . Однако, возможно, в столице империи посчитали, что приезд Константина Ярославича не соответствует уровню столь ответственной миссии, и отправили с Константином требование к Ярославу Всеволодовичу лично прибыть в Каракорум [163] . Лаврентьевская летопись сообщает, что «княз Константинъ Ярославичъ приеха ис Татаръ от кановичъ къ отцю своему с честью. Того ж лет великый княз Ярославъ и с своею братею и с сыновци поехал в Татары к Батыеви» [164] . Из Орды великий князь Ярослав Всеволодович отправился в Каракорум [165] .
161
Там же. С. 470.
162
Каргалов В. В.Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси. С. 138.
163
Егоров В. Л.Александр Невский и чингизиды. С. 49.
164
ПСРЛ. T. I.
165
Л. Н. Гумилев считает, что Ярослав Всеволодович поехал в Каракорум, «намеренно минуя Батыя». Свой вывод он основывает на том, что Гуюк отстаивал интересы не своего улуса, а всей страны, поэтому искал поддержки везде, где ее можно было найти. Так еще, не будучи ханом, он решил опереться на православных в борьбе против мусульман и католической Европы, которая призывала к священной войне против монголов. К тому же, после того как Гуюк стал великим ханом, под его началом оказалось 100 000 войско. Тогда как у Батыя было всего 4000 воинов. Ярослав, по мнению Гумилева, сумел разобраться в ситуации и решил заключить союз не с Батыем, а с Гуюком. См.: Гумилев Л. Н.От Руси к России. С. 115.
В августе 1246 г. великим ханом был избран Гуюк. Ярослав Всеволодович принял участия в торжествах по случаю избрания великого хана. По одним свидетельствам, он был принят с почетом. Гуюк считался другом православия и врагом папы. С Ярославом «заигрывали», и на пиру «он занимал первое место» [166] . По свидетельству же агента папы Иоанна Плано Карпини, Ярослав не получил «никакого должного почета».Здесь было уже решено убить князя, «чтобы свободнее и окончательнее завладеть его землей» [167] . Ярослав Всеволодович некоторое время жил у хана Гуюка, пока однажды его не пригласила к себе мать Гуюка Туракина. Она дала ему есть из собственных рук, но после этого приема Ярослав 30 сентября 1246 г. скончался «ида от Кановичъ» [168] . Свидетелем кончины владимирского князя был Плано Карпини, который приводит подробности смерти. Он сообщает, что князь умер, не «идя на канович»,а в отведенной ему юрте через семь дней после пира, причем тело его «удивительным образом посинело» [169] . По всей видимости, Ярослава Всеволодовича отравили. О причинах гибели Ярослава летописи сообщают только, что он был «обаженъ же(т. е. оболган — Н. К.) бысть Федором Яруновичемъ царю и многы дни претерпевъ…, представился въ Орде нужною смертию» [170] . Кто такой Федор Ярунович неизвестно. Вскоре после этого сыновья Ярослава Александр и Андрей убили доносчика. О сути доноса можно только догадываться. По всей видимости, боярин Федор Ярунович донес Туракине-хатун о тайных переговорах Ярослава с папой Иннокентием IV и Лионским собором.
166
Он же. Древняя Русь и Великая степь. С. 358.
167
Иоанн де Плано Карпини.История монголов. СПб., 1911. С. 57.
168
ПСРЛ. T. I. С. 471. Виновница гибели князя Туракина была вскоре отравлена.
169
Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957. С. 77.
170
ПСРЛ. T. V. С. 186. В исторической литературе причина гибели князя связывается с противоречиями между Батыем и Гуюком. Так, А. Н. Насонов, высказывает предположение, что великого князя, как сторонника Батыя, отравили. См.: Насонов А. Н.Монголы и Русь. — М.-Л., 1940. С. 31–32; Л. Н. Гумилев, считая Ярослава сторонником Гуюка, полагает, что князь был незаслуженно оболган, и обманутая регентша приказала его отравить. Преступление стало явным и оттолкнуло от Гуюка детей погибшего князя — Андрея и Александра. См.: Гумилев Л. Н.От Руси к России. С. 115.
Глава 4
Между Востоком и Западом
Татаро-монгольское нашествие открывало перед папской курией новые возможности для усиления своего влияния в Европе. Во-первых, можно было попытаться склонить монгольских ханов к принятию католичества. Затем договориться с ними, как с сюзеренами русских князей, о признании за папством прав верховного управления русской церковью. Во-вторых, соглашение с монгольскими правителями могло обезопасить те страны Восточной Европы, где признавалась верховная власть папы (Венгрия, Польша, Чехия, часть Прибалтики). В-третьих, курия своим соглашением с монголами устраняла возможность их сближения с православной Никейской империей. Наконец, папская курия могла использовать монгольские войска как возможного союзника в борьбе с турками-сельджуками, которые вели успешную борьбу против крестоносцев на Ближнем Востоке.
Определенные надежды папство связывало с разногласиями среди русских князей относительно дальнейшего внешнеполитического курса. Черниговский князь Михаил Всеволодович, галицко-волынский князь Даниил Романович, брат Александра Невского Андрей Ярославич считали, что необходимо готовиться к освобождению от власти монгольских ханов в тесном союзе с Западом. Сторонников такого союза было много среди жителей Новгорода, Пскова, Твери и других русских городов. Одним из первых русских князей, кто попытался противопоставить монгольской орде русско-венгерский или русско-польский союз, был Михаил Всеволодович. После разорения монголами в 1239 г. Черниговского княжества он уехал в Венгрию и предложил Беле IV заключить союз и скрепить его браком своего сына Ростислава с дочерью короля. Однако король отказал в помощи. Аналогичную попытку предпринял князь Даниил Романович накануне монгольского вторжения в Галицкую землю. Он посетил короля вместе со своим сыном Львом и с боярами в надежде заключить союз, но «не бы любови межи има» [171] .
171
Пашуто В. Т.Внешняя политика Древней Руси. С. 285.
Безрезультатно закончилась для Михаила Всеволодовича и поездка ко двору мазовецкого князя Конрада. Тот не поддержал идею создания польско-русского союза. Тогда Михаил Всеволодович поселился у князя Даниила Романовича, который обещал ему в будущем Киев, а пока дал его сыну Луцк, а самому Михаилу выделил на содержание часть своего полюдья. Получив известие о захвате монголами в ноябре 1240 г. Киева, черниговский и волынский князья укрылись в Польше. Болеслав, сын Конрада мазовецкого, дал им в держание город Вышеград. После того, как монголы ушли на запад, князья вернулись в свои земли, где между ними сразу началась кровопролитная междоусобная война, которая продолжалась до 1249 г. Черниговского князя Михаила Всеволодовича и его сына Ростислава поддержало боярство Болоховской земли (находилась на границе Киевского и Галицко-Волынского княжеств), которое выступало против усиления княжеской власти Даниила Романовича. На короткое время Михаил Всеволодович захватил Киев и поставил митрополитом своего человека — игумена Петра Акеровича. Однако Даниил нанес Михаилу Всеволодовичу ряд поражений. Даниил Романович занял Киев, сверг митрополита Петра Акеровича и разогнал его епископов. Михаил Всеволодович с сыном и Петром Акеровичем укрылись в Венгрии. Ростислав Михайлович в союзе с Венгрией и князем Болиславом Стыдливым, правителем Малой Польши, стали готовить решительное наступление на Юго-Западную Русь.
Тем временем Михаил Всеволодович, вероятно вместе с поставленным им киевским митрополитом Петром Акеровичем, предпринял еще одну попытку обрести союзников в Европе против татар. Он пошел во Вроцлаве кую землю, но по дороге, в Силезии, в городе Шьрода, на пути от Вроцлава к Легнице, он был ограблен местными немецкими бюргерами, которые перебили его людей [172] . Михаил Всеволодович вернулся в Венгрию, но, видимо, обиженный пренебрежительным к нему отношением, вскоре возвратился княжить в Чернигов. Петр Акерович поехал далее на запад и в 1245 г. оказался в Лионе, где папа Иннокентий IV собрал собор. Главное внимание на соборе было уделено установлению связей с монгольской империей. Здесь с сообщением о монголах выступил Петр Акерович. От имени черниговского князя он просил у папской курии помощи против монгольского государства. Католические священники с интересом выслушали сообщение Петра Акеровича и настойчиво расспрашивали его о военных силах и дипломатических приемах монгольских ханов [173] .
172
Там же. С. 286.
173
Пашуто В. Т.Героическая борьба русского народа за независимость. С. 210.
Для решения «татарского вопроса» в 1245 г. папа отправил на Восток специальное посольство во главе с монахом-францисканцем Иоанном де Плано Карпини. Целью посольства была военно-политическая разведка в Сарае, Каракоруме и на Руси. В русских землях папа рассчитывал установить союзные отношения с галицко-волынским князем Даниилом Романовичем и владимиро-суздальским князем Ярославом Всеволодовичем. Суть предложений папской курии заключалась в том, чтобы в обмен на помощь Запада в борьбе против монгольской империи русские князья подчинились папе. В 1247 г. Иннокентий IV направил второе посольство во главе с доминиканцем Асцелином с целью произвести военно-политическую разведку в подвластной монголам Передней Азии. В результате деятельности этих посольств завязались предварительные дипломатические переговоры папской курии с монгольскими ханами, которые в ответ прислали свои посольства. Однако союз папства с монголами не состоялся. Монгольские ханы рассматривали католическую Европу как своего главного противника на Западе. Они были хорошо информированы о междоусобной войне, которую вел Фридрих II против папы Иннокентия IV и умело использовали эту вражду в своих целях. Чтобы обезопасить свой тыл со стороны Запада, Батый и Гуюк решили поддержать германского императора в его борьбе против папы. Косвенным тому подтверждением служит переписка Фридриха II с монгольскими ханами. Так, в одном из писем, в ответ на требование Батыя к покорности, Фридрих II не без иронии писал, что, будучи знатоком пернатых, мог бы стать ханским сокольничим [174] . В том, что между императором и великим ханом существует тайное соглашение, был уверен сам папа Результатом такого соглашения вполне могли быть изоляция и разгром Венгрии во время монгольского вторжения 1241 г., а также победы Фридриха II в Ломбардии. Следствием этой победы стало бегство папы Иннокентия IV в 1243 г. в Лион, где он предал анафеме татар, православных… и Фридриха II [175] .
174
Пашуто В. Т.Внешняя политика Древней Руси. С. 287. О переписке Фридриха II с Батыем и Гуюком пишет и Гумилев. См.: Гумилев Л. Н.От Руси к России. С. 118.
175
Гумилев Л. Н.Древняя Русь и Великая степь. С. 347.
Не дало ощутимых результатов и широкое дипломатическое наступление папской курии на Русь. В 1245 г. папа начал вести активные переговоры с Даниилом Романовичем о союзе против монголов и заключении церковной унии. Эти переговоры привели к взаимному обмену посольствами и номинальному признанию суверенитета Галицко-Волынской Руси в ее отношениях с Венгрией, Тевтонским орденом и другими государствами. Но вскоре выяснилось, что папская курия больше заинтересована в проведении в Юго-Западной Руси унии, чем в организации общей борьбы против татар. Переговоры тянулись три года, пока не были прерваны в 1248 г. Галицко-волынский князь, понимая бесполезность переговоров, использовал их для стабилизации западных границ своего княжества [176] . Подобные переговоры папская курия, видимо, вела и с великим князем Ярославом Всеволодовичем [177] . Скорее всего, эти слухи о переговорах Ярослава с Западом и послужили причиной его гибели в ставке монгольского хана.
176
Пашуто В. Т.Героическая борьба русского народа за независимость. С. 242.
177
На факт таких переговоров указывает Б. Я. Рамм. Он считает, что эти переговоры зашли так далеко, что в «декабре 1245 или в самом начале 1246 года» суздальским князем было направлено посольство в Лион. См: Рамм Б. Я.Папство и Русь. М., 1959. С. 162–164. В. В. Похлебкин категорически утверждает, что Ярослав Всеволодович «считал, что необходимо готовиться к освобождению от монголо-татарского ига в тесном союзе с Западом, и в связи с этим начал сношения с папой римским и императором Священной Римской империи германской нации». Автор не указывает, однако, на основании каких источников делается такой вывод. См.: Похлебкин В. В.Татары и Русь. — С. 29. В. В. Каргалов допускает, что Ярослав Всеволодович «исподволь готовился к освобождению своей страны» и «пробовал вести переговоры о военном союзе с Западом против ордынцев». См.: Каргалов В. В.Конец ордынского ига. С. 18.
В Орде прекрасно знали о тайной дипломатии папы и предприняли ответные меры. В 1245 г. Батый вызвал к себе в ставку черниговского князя Михаила Всеволодовича. Он имея достаточную информацию об изменнической деятельности князя, однако дал ему возможность выказать покорность. Для этого у ордынцев был своеобразный способ. Русские князья проходили между двумя большими кострами, а монгольские «волхвы» наблюдали за огнем и, тем самым, устанавливали, насколько они искренны в преданности хану Через своего стольника Елдеге, Батый предложил пройти эту процедуру Михаилу. Но Михаил гордо ответил ханскому стольнику: «Иди и рцы хану Батыю сице, яко глаголет Михаил: „Богом твоим не поклоняюся, ни послужу, ни повеления твоего беззаконного не послушаю“».Так или иначе, но «по многих муках приступи некий, иже прежде быв христианин, потом отвержеся веры христианския, и отреза ножем честную главу святого великого мученика Михаила, и отверже ю далече от тела» [178] . После смерти Михаила Всеволодовича в скором времени прекратило свое самостоятельное существование и Черниговское княжество.
178
Татищев В. Т.История Российская. T. V. М., 1996. С. 37.
Другой активный сторонник союза с Западом галицко-волынский князь Даниил Романович только что одержал блестящую победу под Ярославом над объединенными венгерско-польскими войсками. Летом 1245 г. венгерские и польские войска вторглись в Галицкую землю. Венгерскими рыцарями командовал зять короля Ростислав черниговский и венгерский полководец (бан) Филя. Польскую дружину возглавил Флориан Войцехович Авданц. Войска с боем заняли Перемышль и направились к Ярославу. Жители города оказали активное сопротивление. Бан Филя, не ожидавший такого сопротивления, отправил отряд в Перемышль, поручив доставить «сосуды ратные и градные и порокы» [179] . Началась неспешная осада города. Филя, Ростислав и Флориан были уверены в победе и спокойно устраивали под стенами города рыцарские турниры.
179
Там же. С. 194.