Государство в государстве
Шрифт:
– Босиком пойду. – Девушка покачала головой. – Так привычнее, обувь только мешать будет. И в шортах. Штанины у камуфляжа широкие, на узкой трубе будут задевать друг о друга, а там каждый миллиметр равновесия важен, тем более с моей спиной.
Она сняла с себя камуфлированную куртку, оставаясь в тонкой футболке, плотно облегающей фигуру, и принялась расстёгивать брюки. Возящиеся со стремянкой сталкеры разом подняли головы и уставились на раздевающуюся Татьяну.
– О, блин, вылупили зенки! – немедленно окрысилась Аня. – Бесплатный стриптиз для бичей увидели! – Она шагнула в сторону, демонстративно закрывая им обзор. – На лестницу свою пусть пялятся, уроды озабоченные! – Молодая женщина окинула Татьяну взглядом и тихо хмыкнула: – Танюха, это не шорты, это трусы какие-то! Пока по трубе идти будешь,
– Ну, извини, соревновательного купальника с мини-юбкой в духе последних модных тенденций у меня нет! – фыркнула Татьяна. – А свой спортивный костюм я выбросила, от него одни лоскутки остались после всех приключений. Это всё, что есть.
– А чего ты не взяла с собой новый? – округлила глаза молодая женщина. – Я тебе их пять штук понакупила, самые лучшие на Нейтралке брала, Кусок аж скулил, глядя на ценники!
– Аня! – Татьяна вздохнула. – Они все мужские, забыла? У меня женских тряпок нет, ты же сама сказала, что для всех посторонних я в мальчика в капюшоне играю! Спасибо хоть белье мужское мне не купила для полного слияния с образом! Все костюмы на мне мешком сидят, штанины как шаровары, мне сейчас по тонкой трубе идти на пятиметровой высоте! А я не канатоходец. И на каждый шаг позвоночник покалывает. Если я оттуда в аномалию свалюсь, мне уже не важно будет, увидят трое сталкеров мою задницу или нет!
– Я поняла, – хмуро поморщилась Анна. – Ты права, иди, как удобно, лишь бы всё было хорошо…
Она на секунду задумалась, после чего осторожно, чтобы не видели сталкеры, извлекла из-за пазухи пистолет, дослала патрон в патронник, сняла курок с боевого взвода и вновь спрятала оружие.
– До Водяного мы дойдём без проблем, Сизому эти медикаменты очень нужны, – негромко произнесла она. – А вот к обратному пути стоит подготовиться. Как бы чего не вышло, если этим уродам гормоны в голову ударят. Тань, ты когда с Водяным торговаться будешь, обязательно спроси, как твой препарат применять! Надо будет его сразу же использовать, как только с поляны уйдём, ещё до выхода из Жёлтой Зоны, пока на торговой тропе стоять будем! Я Сизому ни на грош не доверяю!
Сизый сотоварищи закончили собирать стремянку и потащили её устанавливать. Длина лестницы оказалась рассчитана довольно точно, верхняя ступенька заканчивалась на одном уровне с началом трубы. Несколько минут сталкеры добивались устойчивого положения стремянки, после чего Сизый оставил своих попутчиков держать лестницу и подошёл к Татьяне с Анной.
– Готово! – Его взгляд упёрся в обнажённые бёдра Володиной, и он скабрезно ухмыльнулся: – Танюха, у тебя повязка с «Невидимкой» на ноге типа как резинка у стриптизерши! – Он тут же спохватился: – Как же ты босиком по битому кирпичу до лестницы пойдёшь? Давай я тебя отнесу!
Анна издевательски прыснула и пододвинула к Володиной расшнурованные ботинки.
– Не напрягайся, она уж как-нибудь дойдёт! – язвительно заявила молодая женщина. – Держи свои грязные ручонки при себе! Не о том думаешь, Сизый! Ты бы сперва хоть вылечил то, чем думаешь, знаток стриптиза!
Сталкер недовольно скривился, бросая на женщину злобный взгляд, но ничего не сказал и направился в сторону лестницы.
– За мной идите! – бросил он через плечо. – Тут почти везде чисто, но кое-где Студень и Паутина имеются. И на выходе Центрифуга сидит, раньше не было, после Выброса появилась, надо обойти.
Они добрались до стремянки, и Сизый обвёл окрестности внимательным взглядом.
– Пока пусто. – Он обернулся к Володиной и уставился на её бедра. – Танюха, на трубе тебя будет издалека видать, но ты не кипиши, вокруг никого. Как до бочки доберёшься, залазь на платформу, там аномалий нет, можно ходить спокойно. Обойди вокруг цистерны, под тобой будет кабанья нора, так что резко не дёргайся, чтобы зверьё не провоцировать. Прямо на платформе увидишь вещмешок солдатский, это и есть нычка. В нем, кроме осколков и «Шестого Чувства», ничего нет, поэтому он кажется пустым, но ты на это не ведись, хватай мешок и возвращайся. Только не трогай мет руками! Иначе тут такой звездоворот начнется, никто живым не уйдёт!
– Да поняла она! – Аня оттеснила его от Татьяны. – Который раз уже талдычишь! Лестницу держи, а не трусы глазами
– Где-то час. – Сизый посмотрел на солнце и сверился с УИПом. – Опаздываем. Тань, залазь!
Девушка скинула ботинки, собрала косу в шишку на затылке и осторожно пошла вверх по грязным ступеням. Сверху пятиметровая лестница казалась намного выше, чем выглядела снизу, и Татьяна невольно держалась за перекладины ступеней, хотя могла обойтись и без помощи рук. По мере приближения к самому верху стремянка начала немного пошатываться, и сталкеры упёрлись в неё, словно дополнительные опоры. Анна ухватилась за одну из жердей, помогая остальным, задрала голову и подбодрила подругу улыбкой, щурясь от замершего в зените солнца. Добравшись до трубы, Татьяна остановилась, стоя на верхней ступеньке одной ногой и опираясь второй на вентиль, и дождалась, когда дрожание лестницы затихнет. Она медленно выпрямилась и осторожно шагнула на край трубы, сходя с лестничной ступеньки. Труба слегка дрогнула, но в целом оказалась достаточно устойчивой.
Идти по трубе десятисантиметрового диаметра для опытной гимнастки оказалось не столько сложно, сколько непривычно. Лежи эта ржавая железка на земле, Татьяна преодолела бы эти двадцать метров непринуждённым бегом, но на пятиметровой высоте всё выглядело совершенно иначе. Во-первых, при взгляде вниз казалось, что до земли не пять, а все пятьдесят метров, что очень сильно выбивало из колеи, и Татьяна приказала себе не смотреть ниже трубы. Во-вторых, труба немного отзывалась на каждый шаг идущего по ней человека, это вызывало дополнительную нервозность, и девушка решительно потребовала от себя максимальной собранности. Ты на соревнованиях. Где-нибудь в Европе, на кубке, и на тебя смотрит зрительный зал, соперницы и судейская бригада. Никаких лишних эмоций, ты уже на ковре! Переживать можно до и после выступления, во время исполнения все мысли должны быть слиты с движениями. Всё, вперёд! Если бы только не эти бесконечные покалывания в позвоночнике…
На середине трубы одна из деревянных подпорок громко хрустнула, и ржавая поверхность дрогнула под ногами, проседая на десяток сантиметров. Татьяна зашаталась и почувствовала, что начинает терять равновесие. Она присела, опираясь руками на трубу, и несколько секунд балансировала на грани падения. Дрожание железа успокоилось, и ей удалось удержаться на узкой поверхности ржавого металла. Осторожно выпрямившись, девушка продолжила движение. Она смогла миновать опасный участок, и по мере приближения к цистерне труба становилась всё более устойчивой. Последние три метра Володина преодолела лёгким бегом и с огромным облегчением ухватилась за обломок железной скобы, приваренной к корпусу бочки. Площадка под цистерной широкой не была, но после трубы ржавая балка толщиной сантиметров в тридцать казалась настоящим благоустроенным тротуаром, и Татьяна, держась за остатки поручней, двинулась в обход донельзя проржавевшей ёмкости. Это хорошо, что тут всё ржавое. Аня объясняла, что там, где появляется аномалия, испорченные материалы начинают восстанавливаться до состояния чуть ли не первозданной новизны. Стало быть, здесь аномалий действительно нет, можно идти спокойно.
Рюкзак оказался на месте, как и обещал Сизый. Татьяна присела, подбирая искомую вещь. На всякий случай она несильно встряхнула вещмешок, убеждаясь, что ошибки нет. Внутри него что-то негромко стукнуло, и девушка принялась распутывать плечевые лямки, привязанные к балке перекрытия. Ей предстоит обратный путь, и лучше всего, чтобы рюкзак в этот момент находился за спиной. Пустой вещмешок не создаст особого дисбаланса или перегруза, а вот руки лучше иметь свободными, так удерживать равновесие легче. Она закинула мешок за спину, затягивая на груди перемычку между лямками, и её взгляд упал вниз, на почти незаметное в отбрасываемой цистерной тени чёрное отверстие норы. Из темноты на неё, не мигая, смотрели два жёлтых глаза, лишённые зрачков. Силуэт крупного зверя, замершего у выхода из норы, смутно угадывался среди теней, но мощный трезубец острых бивней можно было разглядеть достаточно отчетливо. Мутант наблюдал за человеком неподвижно, словно охотник, который оказался не в силах достать добычу прямо сейчас и потому засевший в засаду в ожидании малейшей ошибки своей будущей жертвы.