Говарды и Перегрины 1-2
Шрифт:
– Неужели он думает, что с такой легкостью завоюет мое прощение? – спросила Лиана у,Габи. Они были в солярии вдвоем – остальных служанок Лиана отослала прочь. – Неужели он думает, что стоит ему пригласить меня на ужин, и я приползу к нему на коленях? После того, как он жестоко унизил меня?
– Но миледи, – взмолилась Габи, – иногда мужчины говорят такое, чего на самом деле не думают. К тому же миновала целая неделя. Бодуэн говорит,
– Какое мне до этого дело? Роган получил мои деньги, а больше ему ничего не нужно.
Глубокая обида за минувшую неделю ничуть не утихла. Оказывается,. Лиана обманывала себя, когда думала, что Роган к ней неравнодушен. Он женился ради денег, больше ему ничего от нее не нужно. Что ж, он получил то, что хотел, и не обязан считаться с женой. Она не станет больше вмешиваться в его отношение с крестьянами. Не станет настаивать на том, чтобы участвовать в судебных заседаниях. Лучше всего взять свою свиту и переехать в другой замок, а то и удалиться в какое-нибудь из имений, являющихся частью ее приданого. Если, конечно, муж перенесет потерю части своей собственности.
– Вы что, хотите отказаться от приглашения? – спросила Габи.
– Я пошлю вместо себя стопку золотой посуды – пусть поставит на мое кресло. Роган будет доволен. Тогда ему не придется смотреть на мое уродливое лицо.
– Но миледи, я уверена, что он вовсе… Лиана уже не слушала. Мысль о собственном уродстве и золоте натолкнула ее на интересную идею.
– Приведи ко мне кузнеца.
– Что, миледи?
– Приведи ко мне кузнеца, у меня есть для него работа.
– Скажите мне, что нужно, и я сама…
– Нет, это секрет.
Габи не трогалась с места.
– Так вы примете приглашение?
– Да, я приму приглашение моего супруга. Он получит еще денег, ради которых женился, и не увидит моего некрасивого лица.
Габи все еще стояла.
– Иногда лучше простить, чем продолжать ссору. Брак – это…
– Мой брак – это золото, и больше ничего. А теперь иди!
– Слушаюсь, миледи, – покорно сказала Габи и вышла.
Три часа спустя Лиана одевалась к ужину. Ей помогала не Габи, а Джойс – Лиана знала, что жена Бодуэна не одобряет всю эту затею.
Не хотелось ей сейчас встречаться и с Леди – та тоже наверняка не поддержала бы ее. Лиана видела, что сегодня дверь верхнего этажа открыта, и даже распахнута. «Я всегда здесь, когда понадоблюсь тебе», – сказала Леди, и это была правда. Всякий раз, когда отношения Лианы с Роганом заходили в тупик, дверь открывалась. Но сегодня вечером Лиана не хотела разговаривать с Леди, не хотела, чтобы та ее переубедила. Слишком уж велика была обида. Неужели такое можно простить? Если она уступит, то что он сделает в следующий раз? Ее жизнь превратится в каждодневное унижение, а Роган уверует, что прощение в любом случае ему гарантировано.
Поэтому Лиана сделала вид, что не замечает открытой двери, и продолжила свой туалет.
– Вон отсюда! – прорычал Роган. Они с братом находились в одной из комнат над кухней, когда-то здесь жила одна из Дней недели. В последние дни в комнате не убирали, и она покрылась грязью, а в дальнем углу сидела здоровенная крыса и грызла кость.
– Просто я подумал, что ты можешь надеть сегодня к ужину что-нибудь поприличнее. Да и побриться бы неплохо – сказал Сиверн.
– Чего ради? – огрызнулся Роган. – Чтобы поесть за одним столом с женщиной? Ты прав. Нам жилось лучше без нее. Я собираюсь отослать ее в Беван.
– Ну да, и придется послать для ее охраны половину наших людей. Ведь Говарды наверняка…
– Да пусть они забирают ее себе, мне-то какое дело! Сказав эти слова, Роган поневоле скривился. Проклятая баба! Он несколько раз пытался наведаться к ней, но дверь была закрыта. Ничего не стоило взломать ее и показать жене, кто в доме хозяин, просто не хотелось выставлять себя дураком. Ему наплевать – пусть торчит за запертой дверью, если ей, так хочется. Ведь он не соврал, когда сказал, что женился на ней из-за денег.
Правда, за минувшую неделю он очень о многом думал и многое вспоминал. Вспоминал, как она смеется, как обнимает его за шею, когда все у них хорошо, вспоминал ее слова и советы, ее теплое, ласковое тело. Еще Роган вспоминал музыку, хорошую пищу, чистый двор, где можно ходить, не боясь наступить в навозную кучу, вспоминал он и деревенский праздник. Как приятно было держать ее за руку! Как хорошо было смотреть как Габи моет ей волосы.
Он взглянул на Сиверна.
– С каких это пор тебя волнует, что я надеваю для своей жены?
– Мне надоело, что в хлебе половина песка. Да и Иоланта ко мне заметно охладела.
– Ну и отошли ее к мужу. А я отошлю… – Роган с трудом вымолвил имя. – А я отошлю Лиану.
– Да, так было бы лучше для нас обоих, – согласился Сиверн. – Наша жизнь стала бы куда спокойнее, да и дедами можно было бы заняться. Не надо было бы трястись, что Говарды доберутся до наших женщин. Но, с другой стороны, люди жалуются на плохую еду. Может… – Сиверн не договорил.
Роган посмотрел на тунику зеленого бархата, в которой по-прежнему ходил Сиверн. Может быть, если Лиана прислала ему приглашение, она хочет извиниться за то, что не пускала мужа в опочивальню и развела в замке крыс. Если же она извинится, он так и быть ее простит.
Лиана подождала, пока рыцари и Перегрины соберутся в большой столовой, и лишь потом спустилась вниз. Джойс закрыла ее лицо вуалью.
– Вы не передумаете, миледи? – с неодобрительным видом спросила Джойс.