Говорила мне мама
Шрифт:
– Влипли мы оба, если честно. Так что теперь нужно думать, как выпутываться из этого положения.
– А чего тут думать? Впору белые тапочки покупать и по кладбищу шагать, чтоб могилку подобрать. Кстати, у тебя остались патроны? Может, лучше сразу застрелиться, не ждать, когда другие сделают это более болезненным способом?
– Не смешно! Но я знаю, с чего нужно начать наше расследование!
– Наше? Молодой человек, мы знакомы с вами немногим больше часа, так что для меня будет лучше сейчас встать и уйти домой.
Оксана даже не попыталась исполнить свою угрозу. Вместо этого она смешала сок с водкой.
– И далеко ты уйдешь? Бандиты
– А чего им от меня надо? Я ничего не знаю, с тобой не знакома, какие ко мне претензии?
– Посуди сама, сегодня убили твоего знакомого Вову, и ни где-нибудь, а в квартире Зубра. Я заходил в комнату - это любовное гнездышко с набором стандартных приспособлений для сексуальных извращений: плетки, цепи и все такое. Наверное, Зубр снял квартиру специально для этих целей. Но сегодня хозяин не должен был приехать, хотя все же приехал. Почему? Когда неизвестный позвонил по телефону, он сказал, что приход хозяина может испортить все планы. Какие планы? Кто-то хотел, чтобы в квартире Зубра нашли мертвого меня. Зачем? Я думаю, что бандиты Зубрилова уже вычислили, кто такой Вова, а от твоего бывшего дружка до тебя рукой подать. Я прав?
– Да, вот черт, в Вовкиной квартире остался мой паспорт и другие вещи. Владимир помогал мне с устройством на работу в иностранную компанию.
Я многозначительно хмыкнул.
– Можешь мне не верить, но это так. Одна из моих подруг порекомендовала мне обратиться к Володе. Я же не знала, что он еще и киллер! Мне Вова показался спокойным и добрым человеком. За свои услуги он ничего не требовал, пока ничего, и уже не потребует.
– Понятно. Мы сейчас в полном дерьме, и единственная ниточка - это Петрович. Он наверняка знал, что посылает меня на смерть. Отец в гробу перевернется, когда узнает, как Петрович мне удружил.
– Сейчас ты предложишь поехать к этому знакомому твоего отца и под угрозой расстрела выпытать у него всю правду?
Я смутился, что-то вроде этого я и хотел предложить.
– По-твоему, это плохая идея?
– По-моему, это самоубийство. Наверняка твой Петрович уже в курсе того, что ты жив, а значит, подготовился к твоему приходу. Но, судя по всему, других зацепок в этом деле не предвидится. В любом случае мы приговорены, так что нам терять нечего. Есть только одна проблема. У меня закончились деньги. Я, собственно, и заходила к Владимиру по этому вопросу. Меня, как и тебя, повсюду ищут, но делают это две противоборствующие группировки. Компания во главе Зубра еще не знает о твоем существовании, если им, конечно, никто не подсказал, а вот я у них - первый претендент на тот свет. Поэтому в ближайшее время все мои знакомые в этом городе мне помочь не смогут. А как у тебя с финансами?
– На сегодня хватит, но дальше будет туго. Денег в квартире не оказалось. У меня есть счет в банке, там отложена небольшая сумма на черный день, но мне кажется, что банк - это западня.
– Как любила повторять моя мама: "Верь сердцу своему!" Значит, что мы решили? Навестим твоего Петровича. Возможно, он пока не в курсе, что ты не один, поэтому у нас есть шанс не умереть сегодня. Шансик, конечно, маленький, но чем черт не шутит? Я надеюсь, ты одолжишь мне один пистолет? Я, конечно, стрелять не умею, но испугать могу кого угодно. А сейчас я на пару минут заскочу в дамскую комнату.
Глава 3
Экономя
– А может все дело в выборах?
– Спросила Ксю, как будто прочитав мои мысли.
– Я тоже об этом подумал.
– Если бы тебя нашли мертвым в квартире Зубра, а потом доказали, что ты убил сына хозяина квартиры, то положение кандидата стало бы неустойчивым. А когда подбросить такую сенсацию в газеты, то Белова можно будет поздравить с победой на выборах досрочно.
– Ни одна газета в городе не напечатает эту сенсацию! Если, конечно, главный редактор газеты не самоубийца. Тем более что вся местная пресса куплена Зубром с потрохами.
– А милиция? Неужели все продажны?
– Может не все, но связываться с Зубром, мне кажется, не будут. А сейчас и подавно! Я ведь пока еще не умер.
– Еще не вечер, Рус. Как говорила моя мама: "Не поминай смерть - живее будешь!"
– Кстати, мы пришли.
В одноэтажном доме из белого кирпича, я был несколько раз, в основном при жизни моего отца.
– Ворота открыты. Какой будет план действий?
Я посмотрел в сторону дома. Мне показалось, что в одном из окон мелькнул чей-то силуэт.
– Давай я войду первым, а ты - минуты через две.
– Согласна.
Входная дверь, тихо скрипнув, открылась, и я попал в прихожую. Первое впечатление - здесь пронесся ураган. Кто-то очень постарался: разбил и рассыпал в доме все, что можно разбить и рассыпать. Весь пол был в ковре из мусора: мелкие осколки стекла, газеты, разорванные клочки каких-то бумаг, попадались даже небольшие куски штукатурки. В спальню Петровича я входил настороженно, держа в правой руке пистолет. Я ожидал увидеть там такую же картину, как и в прихожей. И не ошибся. Но кое-что в обстановке спальни было иным. На полу, поверх всего мусора, лежал связанный по рукам и ногам Петрович. Я даже не стал проверять его пульс. Во лбу Иванова появился третий глаз - кровь медленно стекала по лицу хозяина дома.
Вой милицейской сирены отвлек меня от созерцания этой картины. В комнату вбежала Оксана. Оценив ситуацию, она сделала вывод:
– Нужно сматываться!
– Через запасную дверь! На кухне есть еще один выход. Беги за мной!
Этот запасной выход редко использовался, да и дверь находилась за кухонным шкафом, поэтому я потерял несколько драгоценных секунд, отодвигая шкаф, а затем открывая старый врезной замок. Но я все-таки успел увидеть молодого парня, перемахнувшего через забор и скрывшегося за ближайшим поворотом.