Говорящие Со Зверями

Ветрова Полина

Дженни размышляла о молодом застенчивом лорде Готвинге и о похожем на статую бесстыжем лорде Истригсе… Рендих Мерч покрикивал на грузчиков, таскавших его бочонки с товаром на борт парусника… Проповедник задумчиво молился… ворона чистила пропыленные перышки… что-то должно было случиться. И очень скоро!

Часть 2. Спасти рядового Сервейса. Глава 8. Острова и корабли

После жары Гранделина Дженни радовалась прохладе, наступившей, когда судно вышло в открытое море. Но, едва зашло солнце, свежий морской ветер

стал таким холодным, что она полезла в саквояж за курткой. Укладывала наспех, скомкала, и теперь вид, конечно, был не ахти. Но об этом можно было разве что догадываться, потому что ночью все равно не видно. Утешаясь этим обстоятельством, Дженни легла спать на плетеной из тростника циновке. Такими щербатый шкипер снабдил пассажиров, которым продал места на палубе.

Проснулась Дженни ночью от холода. Пытаясь согреться, она, как выяснилось, во вне прижималась к «дядюшке», который тоже скорчился и укутался в сюртук, слишком легкий для такой погоды. Но спал крепко. Дженни встала и, с трудом переставляя затекшие ноги, побрела по палубе в поисках чего-нибудь, что можно натянуть на себя или чем можно укрыться. Луна встала высоко в зените и заливала судно, скользящее по волнам, серебристым светом. И волны были серебряными, и паруса над головой. Где-то рядом, среди бочонков, закрепленных канатами на палубе, похрапывал торговец Рендих Мерч. Матросы дрыхли в трюме, только на корме торчал рулевой, над его головой раскачивался фонарь — единственное теплое пятно в холодном серебряном море.

Если кто-то мог одолжить сейчас какую-то одежку, то именно рулевой. Дженни его запомнила — добродушный с виду пожилой седобородый моряк с серьгой в ухе. Вот к нему пассажирка и направилась. Пробралась вдоль борта, перелезла пирамиду ящиков и наконец оказалась у лестницы, ведущей на верх кормовой надстройки, где горел фонарь. Лестница зверски скрипела, рассохшиеся просоленные ступени визжали под башмаками, но, когда Дженни ступила на площадку, рулевой не повернул головы, чтобы глянуть, кто это так шумит среди ночи. Вцепившись побелевшими пальцами в штурвал, он уставился вправо и словно окостенел.

Проследив его взгляд, устремленный в серебряное море, Дженни ахнула. Вдалеке, там, где посеребренные луной волны сливались в плоскую усыпанную блестками равнину, двигалось… нечто. Никогда прежде не приходилось ей видеть ничего подобного. Эта штука наверняка была громадной, иначе ее было бы не разглядеть с такого расстояния! И она сияла холодным искристым светом. Дворец с устремленными к луне остроконечными шпилями? Ювелирное украшение великана, в сто тысяч раз большего, чем самый здоровенный тролль? Игрушка, оброненная богом-младенцам? Это было великолепное, ни с чем не сравнимое зрелище. Глядя на сияющее нечто, Дженни подумала, что она сама — крошечная, совсем незаметная, почти что не существующая… настолько подавляло это нечто и размерами, и величественной красотой.

— Что это? — прошептала она. — Что там в море?

Рулевой судорожно перевел дыхание и только тут глянул на пассажирку.

— Мы подойдем ближе? Разглядим это получше? — не сводя глаз с серебряного дворца, произнесла Дженни.

— Молись, барышня, чтобы никогда к нему не приближаться. Трохомор и Саронк, храните нас от таких встреч… пронесите его мимо! Пусть он нас не заметит!

Саронк — морское божество, матросы почитали его наравне с Трохомором, покровителем путешествий и дорог.

— Да что же это такое?

— Это ледяной корабль. Веспер знает, куда он направляется, и слава Саронку, наши курсы проходят далеко друг от друга. Это судно Хозяев Льда.

— Так вот почему так холодно!

Ледяной корабль уже удалялся, и рулевой приободрился.

— Мы

слишком далеко, чтобы почуять, насколько холоден этот лед, — буркнул он. — Неси его прочь, Саронк. Прочь, подальше от нас.

Дженни хотела сказать, что на борту находятся Повелители Огня, и не следует бояться ледяного корабля, имея таких попутчиков… но прикинула размеры холодного гиганта, проходящего у самого горизонта. И промолчала. Ледяной корабль был слишком велик, чтобы пламя Готвингов могло показаться надежной защитой.

***

Утро было солнечными, а мягкий ветерок, хотя и нес прохладу, ничуть не напоминал морозное дыхание ледяного корабля, накрывшее море среди ночи. Дженни проснулась на рассвете и сперва долго не могла выпутаться из циновки, в которую умудрилась завернуться ночью. Жесткая плетеная из тростника подстилка и гнулась-то плохо, но во сне как-то удалось накрутить ее на себя.

А Квестин спал! Он не видел ледяного корабля в серебряном свете луны, не пережил волнующего мига, когда приходит понимание, как ты мал в этом мире, он не поразился красоте холодной громадины на горизонте. Бедный старый Эдуард Квестин… Дженни дала себе великую клятву никогда не становиться старой.

Одержав победу над циновкой, она отправилась пройтись по палубе. Колени, одеревеневшие за ночь от холода и неудобной позы, кажется, поначалу скрипели, но солнышко, поднимаясь, пригревало… пассажиры, спавшие среди принайтовленных бочонков и ящиков, среди бухт каната и туго перевязанных тюков, протирали глаза, ежились, потягивались… в общем, жизнь продолжалась.

Преподобный Остерн стоял на баке, у самого крепления бушприта. Перед ним вяло вздувался и опадал под слабым ветром блинд, а проповедник глядел прямо по курсу, и не сменил позы, даже когда услышал шаги за спиной. Похоже, морская болезнь оставила его в покое.

— Что-то интересное, преподобный? — спросила Дженни. И добавила, когда он обернулся: — С добрым утром!

— Доброе утро, дитя, — улыбнулся священник. — Фирийские острова показались. Вон они, едва видны.

Дженни привстала на носки, чтобы рассмотреть точечки на горизонте среди волн, бегущих навстречу их судну. А Остерн снова уставился прямо по курсу и заговорил, размеренно и ровно:

— Прекрасное зрелище, оно укрепляет разум и очищает душу. На волны можно глядеть без конца. Особенно, если видишь конец пути. Правда, не знаю, есть ли в этом истина. Тедзинг познал, что путь бесконечен.

— Это у богов бесконечен, — напомнила Дженни, — а мы причалим в порту на одном из тех островов. Там и конец пути.

Проповедники всегда много говорят, подумала она, вот и удастся красить монотонное плавание. Нужно только разговорить преподобного. Хотя он не переодетый принц, как один ее знакомый священник, но вполне годится, чтобы поболтать. И ему тоже полезно — разговор отвлекает. А то опять начнется у него приступ морской болезни!

Но, к ее удивлению, Остерн не стал отвечать, так и пялился молча на острова, медленно встающие из волн. Кстати, Ингвар, о котором она вспомнила, был не только принцем, но и шпионом. Вот и этот молчун — не шпион ли? Ведь кто-то посылает ворону следить за Повелителями Огня? Не так уж много пассажиров «Удачи» оказалось на борту этой шхуны. Квестин вовсе не считал, что тайный соглядатай следует с ними от самого Эверона. Он допускал, что обученную птицу потому и используют, чтобы хозяин мог оставаться в тени. А вот Дженни предпочитала простые решения и подозревала, что этот самый хозяин птицы — один из пассажиров. Но держала свои подозрения при себе, все-таки «дядюшка» имеет огромный опыт в сыскном деле…