Говорю от имени мёртвых
Шрифт:
– Я что-то не знаю о тебе? – она сцепила пальцы, в её голосе звучал металл. – Мы вроде договорились не врать друг другу!
Правда? Не помню, но на всякий случай поверю, потому что спорить со Светкой в таком состоянии себе дороже. Излагаем сильно укороченный вариант легенды о возможности воздействия, связываем его с уже известным инцидентом, произошедшим с гопником, а затем и с Панкратом. Радуемся, получаем свою порцию аплодисментов!
– Хреново, – грустно резюмировала Светка не вполне характерным для себя словом. – Господи, за что нам это? Мы же добрые,
При последних словах я инстинктивно кинул взгляд вверх и поёжился, вспомнив ужас, охвативший меня сразу после падения кирпича.
– Много кому, – неохотно признался я. – Конкуренты не дремлют. Услуга уже востребована, рынок создан, клиент готов, настала пора убрать лишних. Нам этим заниматься некогда, да мы и не будем, потому что добрые. А они будут, потому что хотят денег, денег и ещё раз денег. И доброты в них ноль!
* * *
По утрам Светка, накормив меня завтраком и убедившись, что я не надену светлые носки к тёмным брюкам, убегала в офис – к приходу доктора всё должно сиять чистотой, свежестью, порядком. Персоналу надлежит занимать позиции, согласно штатного расписания, быть мобилизованным и мотивированным к долгому трудовому дню. Без командира в большом хозяйстве сложно, а Светка – тот ещё командир, сказывается педагогический опыт.
Мне разрешалось ещё немного поваляться на диване, а потом неспешно пошагать в офис. Утренний променад – лучшее средство для плавного пробуждения и настроя на работу. Ты один в потоке людей, спешащих на работу. Никто тебя не окликает, никому ты не нужен, безликий, равный среди равных, никто. И это очень важно, почувствовать себя песчинкой на огромном пляже, каплей в океане, листочком в лесу. Поэтому с утра мне можно неспешно идти в офис, даже при огромной очереди, уже ждущей моего появления. Почти бог, но, скорее, раб чужих желаний.
В это утро воздух был особенно свеж и чист, ночная гроза промыла его до кристальной прозрачности и насытила озоном. Я с удовольствием дышал полной грудью, наслаждаясь каждым вдохом. Главное в такие моменты не столкнуться с кем-нибудь или не споткнуться обо что-то.
– Чо, доктор, вот и встретились снова! – услышал я до боли знакомый голос.
Обернувшись, ещё не веря ушам, увидел недавно поверженного гопника – он и его компашка быстро окружили меня, явно намереваясь отомстить за недавнее унижение их главаря.
Даже не думая, черпнул энергию из барьера и кинул её щедрым веером в окруживших меня отморозков. Никакого эффекта!
– Что, Михаил Григорьевич, не получается?
Господи, и этот здесь? Панкрат? Скорее всего, они сговорились и заранее подготовились – Панкрат каким-то образом блокировал мои способности, а гопникам предоставлялась возможность тупо замесить меня кулаками, ногами и обрезками арматуры, наличие которых они не скрывали. Каждый получал своё, а мне предлагали по-быстрому перейти в мир тех, с кем я так успешно разговаривал.
В такой
– Это что тут происходит? – услышал я знакомый голос.
С противоположной стороны улицы к нам спешил Николай, одетый не в форму, а в обычный спортивный костюм. Это и подвело гопников, принявших его за борзого прохожего, которого нужно проучить по-быстрому.
– Чо, парниша, жить надоело? Хиляй мимо, пока цел! Ты чо, не понял, убогий?
Николай не стал ввязываться в разговоры, с ходу ударив первого набежавшего ребром ботинка под коленную чашечку, а второму всадив кулак в кадык. Третий, заскулив, упал и свернулся калачиком от жесткого удара ногой в солнечное сплетение. Остальные отпрянули назад, смелые лишь против беззащитных.
Панкрат, решивший поддержать отморозков, отвлекся от меня, начал что-то бормотать под нос, намереваясь, по всей видимости, применить какое-то быстродействующее заклинание. Это стало его роковой ошибкой, я оказался на свободе и тотчас же запустил в него самый мощный заряд энергии, какой смог собрать за это краткое мгновение.
Хлоп, Панкрат почувствовал удар, но устоял. Попятился, выстраивая уже защиту, а не нападение, помня, что я могу с ним сделать, дай мне возможность. А затем и вовсе позорно сбежал, оставив подельников на произвол судьбы.
– Спасибо, Коля, – я благодарно пожал его мужественную руку. – А теперь не мешай, я тут разберусь с подонками по-своему.
Уложить их мордами в асфальт и заставить прочувствовать все муки ада теперь было достаточно легко. Энергия лилась потоком из барьера, выстреливая остро жалящими иглами в катающихся и визжащих от боли хулиганов. Но мне их было не жалко – пусть на себе прочувствуют всё то, чем они щедро одаряли окружающих. Я бы их точно убил, слепая ярость переполняла меня, отключая всякое чувство жалости. Но в какой-то момент что-то ударило меня в голову. С тылу подобрались, сволочи – мелькнула прощальная догадка.
* * *
– Кувалдин, тебя кто просил отправлять его в нокаут? – услышал я, как сквозь вату, знакомый голос. – Нельзя было поделикатнее? Это же эксперт, единственный в своем роде специалист, а ты его кулаком в челюсть, как гопника последнего. Тебе было сказано защитить, а не угрохать!
– Товарищ капитан, он же не в себе был, – оправдывался Николай. – Я ему и кричал и остановить пытался, а он на меня так зыркнул, что ежу понятно – ему сейчас всё по барабану, он бы их убил точно. А нам зачем восемь трупов на участке? И его под суд отправят за преднамеренное убийство! Ищи-свищи потом этого эксперта, закатают лес валить лет на десять.