Графиня Кейт
Шрифт:
На следующий день, в субботу, дядя с женой приехали к ним только к обеду, уже после вечерней службы. Кейт казалось, что она проведет этот день так же неприятно, как и вчерашний, но вышло иначе.
Прощаясь, миссис Умфревиль обратилась к леди Барбаре:
— У меня к вам большая просьба. Не позволите ли вы девочке провести завтрашний день со мной? Мужа не будет дома, и Кейт скрасит мое одиночество.
Глаза Кейт заблестели, но она тут же сникла, услышав ответ тетки Барбары.
— Милая Эмили, вы не знаете, чего просите! Кэтрин будет вам в тягость.
— Не
— Кому бы поручить довезти ее до вас? Право не знаю, — продолжала леди Барбара. — Из-за Джейн я не могу надолго выходить из дома…
— Я сам зайду за Кейт, — сказал полковник.
— В таком случае, привези уж ее и назад. Я пришлю за ней вечером карету, но одну ее не отпускай! — строго распорядилась леди Барбара.
«Значит, она им уже все рассказала, — подумала Кейт. — Или только собирается сделать это, когда я уйду спать?» Тем не менее согласие было получено, но девочка не испытывала особой радости от предстоящей поездки. Всеобщая грусть в семье Умфревилей ей не нравилась. Это напоминало отчасти миссис Лейси, поэтому Кейт не ждала от завтрашнего дня ничего хорошего. Единственная радость заключалась в том, что она будет далеко от тетки Барбары.
Глава XVI
Тетя Эмили
На другой день Кейт была еще не совсем готова, когда послышался звонок и в классную комнату вошел высокий мужчина с черными с проседью усами и седыми волосами.
— Ты не ожидала меня так рано? — спросил дядя Джайлз.
Кейт вскочила.
— Я не думала, что вы приедете перед завтраком… — пробормотала она и, стремясь поскорее убежать от страшного гостя, помчалась надевать шляпку.
Но в дверях ее остановила леди Барбара.
— Дядя Джайлз приехал за мной! — сказала Кейт, намереваясь улизнуть от тетки.
— Кэтрин, — остановила ее леди Барбара, — сове тую вам помнить, что живость и необузданность неприличны в любое время, а особенно, когда находишься рядом с людьми, убитыми горем. Сомневаюсь, что вам знакомо чувство уважения к другим. Однако не забывайте: от впечатления, которое вы произведете на дядю Джайлза и его супругу, будет зависеть, расскажу я им или нет то, о чем сама с удовольствием желала бы забыть…
Сердце Кейт затрепетало. Она молча поднялась к себе в комнату, думая о том, как жестоко было со стороны тетки отравлять ей даже невинное удовольствие — прыгать и веселиться на свободе.
Надев шляпку, она спустилась вниз, где леди Барбара наказывала своему брату хорошенько присматривать за девочкой.
— Если присутствие Кэтрин слишком затруднит Эмили, — говорила тетка, — напиши мне записку. Тогда я или моя горничная приедем, чтобы взять ее домой.
«Она представляет меня каким-то диким зверем!» — подумала Кейт.
— Эмили хорошо знает, как надо обращаться с детьми! — усмехнулся полковник. — Прощайте.
«Что это значит, обращаться с детьми?» — размышляла юная графиня, шагая возле дяди, не смея произнести ни слова и чувствуя почти такой же конфуз и страх, как если бы находилась на улице одна. Дядя тоже молчал.
Когда они дошли до перекрестка многолюдной улицы, дядя взял девочку за руку. И Кейт вдруг почувствовала, как ее ладонь сжали крепкие пальцы полковника. Она с испугом подняла на него глаза, не догадываясь, что должно было означать это пожатие, но темные и нежные глаза смотрели спокойно.
— Мне всего лишь хотелось побыстрее миновать мостовую, — проговорил дядя.
Когда они наконец дошли до гостиницы, им навстречу вышла миссис Умфревиль — с тем же милым выражением лица, которое так понравилось Кейт. Она помогла девочке снять салоп, пригладила ей волосы и посадила за стол.
Во время завтрака Кейт пришлось молчать, ибо дядя с теткой читали письма из Индии, потом говорили о разных предметах, которых она не понимала. Однако, несмотря на это, Кейт чувствовала, как нежно заботились они о том, чтобы накормить свою гостью тем, что ей больше нравилось.
Голос тети Эмили напоминал юной графине густые ноты воркующих голубей в Олдбороу. Бог знает, как долго могла бы Кейт с удовольствием слушать тетку, даже если бы та только и толковала об Индостане, как теперь!
После завтрака полковник, взяв шляпу, вышел, а миссис Умфревиль обратилась к Кейт:
— Теперь, друг мой, ты мне поможешь разобрать разные вещи, которые я привезла из-за границы.
— Ах, как я это люблю! — ответила Кейт, с облегчением ощущая, что с уходом дяди с ее души словно свалилась какая-то тяжесть.
Миссис Умфревиль позвонила в колокольчик, и через несколько минут слуга внес в комнату большой сундук, сделанный из пахучего индийского дерева и украшенный прекрасной резьбой. Чего в нем только не было! Два больших рабочих ящика из слоновой кости, с полосками и кругами из мозаики; несколько прехорошеньких маленьких ящиков из мягкого кипарисового дерева…
А какие шахматы слоновой кости извлекла из сундука Кейт! Короли восседали на слонах с балдахинами над головами, каждый из слонов держал в хоботе по тигру. Вместо королев (ведь королев на Востоке нет) были великие визири, которые тоже сидели на слонах, только слоны их были поменьше. У офицеров слоны были еще меньше. Вместо коней тут были люди, сидящие на лошадях, а вместо тур — тоже люди, только на верблюдах. Пешек заменяли пехотные солдаты: белые — с ружьями, а черные — с колчанами и стрелами. Кейт была в восхищении, каждую фигуру рассматривала отдельно и страстно желала сыграть хоть одну партию.
Еще в сундуке обнаружилось целое собрание шариков, вырезанных из слоновой кости как кружева, они свободно вкладывались один в другой. Потом были извлечены на свет футляры для карт, различные ярко-красного цвета шкатулочки, пестрые раковины, китайские картинки и чудесные индийские куклы.
Невозможно описать, какое прекрасное зрелище представляли все эти выложенные предметы и с каким наслаждением Кейт останавливалась над каждым из них! Как увлекательно тетка рассказывала о предназначении каждой вещи и о том, откуда их привозят, как весело она отвечала на все вопросы Кейт!