Графоман
Шрифт:
Василий Петрович покупал каждый выпуск коммерческого журнала, читал все, что там публиковалось, и, наконец, пришел к выводу, что его работы ничуть не хуже. Тогда он собрался духом и решил обратиться в редакцию коммерческого журнала. Пошел он туда не сразу, его постоянно мучили сомнения, ведь никто из его знакомых литераторов города в коммерческом журнале не публиковался. На вопрос о том, почему Вы не печатаете свои работы в коммерческом литературном журнале, обычно отвечали неопределенно, сопровождая ответ вялым взмахом руки, и только один из поэтов однажды сказал:
–
– Но ведь в коммерческом журнале печатают и серьезных авторов современности, и классиков, - попытался возразить Василий Петрович.
– Да, печатают, но это уже известные имена, известные всему миру, и если кто-то попробует уличить редакцию в том, что они увлекаются конъюнктурой, то редактор возразит: "Вот, мол, и классиков печатаем, и известных писателей современности". Учтите, Василий Петрович, литература и бизнес - это разные вещи, разбогатеть на литературном поприще удавалось немногим, даже гении жили в бедности. Если хотите заработать на литературе, то Вам нужно забыть о том, о чем Вы пишете или хотите писать, докажите редактору, что можете сочинять лихие истории, которые заинтересуют читателя, пусть даже в Ваших сочинениях не будет ни грамма литературы, заключите с ним договор и будете пахать на него всю жизнь, Вы сможете заработать деньги, но навсегда забудете, что такое литература.
Василий Петрович подумал, что в этом, наверное, есть смысл, но в редакцию коммерческого литературного журнала все-таки решил пойти. Женщина среднего возраста, с аккуратной прической, с гладкой, хорошо ухоженной кожей лица постоянной посетительницы косметических салонов мило улыбнулась Василию Петровичу и спросила, чем может ему помочь. Василий Петрович изложил суть своей просьбы, женщина с той же милой улыбкой приняла его сочинения и сказала, что редакция непременно в самое ближайшее время рассмотрит его работы и сообщит свое решение по электронной почте на адрес, указанный автором.
Василий Петрович ждал, он ежедневно посматривал почту, но письма из редакции литературного коммерческого журнала не было, и лишь через полтора месяца пришел краткий ответ, суть которого заключалась в том, что редакцию работы Василия Петровича не заинтересовали. Не заинтересовали. И все. Никаких объяснений. Василий Петрович что-то подобное и ожидал, но ему не давал покоя вопрос: в чем же причина отказа? В слабости работ или в том, что тема их не соответствует тематике журнала? И он вновь отправился в редакцию.
Его встретила та же женщина, с той же милой улыбкой, и вежливо поинтересовалась о цели его визита.
– Да-да-да, помню!
– ответила она на его вопрос по поводу мнения редакции о его работах.
– Кажется, ответ Вам уже был отправлен, сейчас посмотрю.
Она стала искать в компьютерной базе ответ, и вскоре сообщила:
– Ах, вот.
Она прочла тот же текст, который Василий Петрович уже получил по электронной почте.
–
– спросила она.
– Да, конечно, ответ я получил, но мне хотелось бы уточнить, в чем причина отказа?
– Редакция вправе не сообщать причину, - ответила она.
– Я понимаю, я просто хочу знать, для себя, в чем недостатки моих работ.
– Если Вы хотите заказать рецензию на Ваши работы, это можно, но учтите, услуга эта платная.
– Нет-нет, мне не надо рецензии, я просто хочу услышать Ваше мнение, неофициально, так сказать, - Василий Петрович, немного смущаясь, протянул даме шоколадку.
Она улыбнулась, поправила рукой прическу.
– Ну, если неофициально, то я скажу так, работы Ваши ничуть не хуже тех, что мы публикуем, но герои Ваших рассказов живут в своем, далеком от наших реалий мире. Нам нужны работы на злобу дня. Скажите, ну какое дело нашему читателю до Ваших пиратов, капитанов, прекрасных дам? Мы живем в другом мире. Пишите злободневные рассказы.
– Злободневные?
– переспросил Василий Петрович.
– Скажите, а почему нужно писать именно на злобу дня, не на доброту, а на злобу?
Она рассмеялась.
– Это просто устойчивое словосочетание, идиома, значение его не мотивируется составляющими словами, ну, так принято говорить, "на злобу дня", ни о какой злобе речи нет.
– Вы, как филолог, прекрасно понимаете, что не мотивированных словосочетаний не бывает. И появилось оно не случайно, ведь не говорят же: "на доброту дня", а говорят именно "на злобу". Кому-то очень нужно, чтобы мир наш выглядел злобным и лживым, и именно эта идиома побуждает пишущих отражать негатив нашей жизни.
Я не хочу писать на злобу дня,
Хочу писать на доброту, на радость,
Но пресса нам подсовывает гадость,
Чтоб жили мы, судьбу свою кляня.
– Интересная мысль, - ответила она и снова засмеялась, - Вам бы философские трактаты писать. Вот если бы Ваши рассказы были написаны в средние века, тогда...
– В средние века, - перебил ее Василий Петрович, - за эти рассказы меня вообще отправили бы на костер.
– Вот видите, как хорошо, что мы живем в демократическом обществе, Вам нет причин жаловаться.
– А я и не жалуюсь, просто хочу знать, каким образом мне опубликовать свои работы?
– Понимаете, - вид ее стал серьезным, - у нас журнал коммерческий, мы зарабатываем деньги, нам нужно, чтобы читатели покупали его. Любой человек, открыв журнал на прилавке книжного магазина, обращает внимание на тех авторов, которых он знает, о которых он наслышан, а Ваше имя никому ни о чем не говорит. Редактору лучше разместить слабенький рассказ известного автора, чем сильную работу того, о котором никто никогда ничего не слышал. Нас не интересует качество литературы, мы далеки от проблем добра и зла, нас интересует прибыль, нам нужно выгодно продать свою продукцию. Здесь свои законы. А у Вас есть единственный вариант - публиковаться за свой счет, ведь даже Лев Толстой издавал романы на свои средства.