Графство Дюбуа
Шрифт:
Отлично началась работа, ничего не скажешь. Если и дальше так продолжится, она точно сойдет с ума. Благо, хоть вещие сны перестали терзать.
– Оля? – снова позвала Августа, и девушка наконец-то обернулась. Они сидели в Розовой гостиной, Оля смотрела в окно на лес, усыпанный снегом, а графиня читала. – Ты сегодня какая-то странная.
Старушка закрыла книгу и положила себе на колени. Поведение новой сиделки ее настораживало. Вчера все было хорошо, а сегодня та стала задумчивой и рассеянной.
– Все прекрасно. Просто встала рано, а теперь немного
– А, – махнула рукой женщина, бросив взгляд на закрытую книгу. – Вообще-то, думала, будет интересно, но нет. С каждым разом, открывая новую книгу, все больше разочаровываюсь. Как-то одинаково, что ли. Нет искры. Хотя частенько написано довольно грамотно.
– Августа Александровна, скажите, а кто раньше жил в этом особняке? – спросила Оля. Хотелось узнать о людях, которые здесь обитали, и об увиденной вчера в окне девушке.
Идея о призраке уже не казалось такой нереальной, и Оля намеревалась выяснить, что же за чертовщина творится в старом особняке.
– Насколько раньше? – уточнила графиня.
– До вас. Я же правильно поняла, дом вам достался по наследству?
– Да, от отца, а тому – от его отца. Я прожила в поместье всю жизнь. Родители умерли незадолго до моего замужества, а потом, когда вышла замуж, то и супруг ко мне перебрался. Здесь родились наши дети, а теперь я живу в одиночестве, – рассказывая, старушка смотрела в одну точку над камином и, кажется, вспоминала прошедшую жизнь словно на быстрой перемотке.
– У вас были родные дети? – удивилась Оля. Она знала только о приемном сыне, погибшем вместе с женой.
– Да. Сын и дочка.
– Они?.. – девушка замолчала, уже пожалев о разговоре, прекрасно понимая – дети графини мертвы, и той тяжело о них говорить.
Наверное, очень страшно хоронить своего ребенка. Оле в этом плане намного легче: ей не суждено иметь детей, соответственно, и их смерть увидеть не доведется.
– Погибли в один год с мужем. Сначала заболела дочь. У нее несколько дней была лихорадка, доктор из города не помог. А потом заболел сын, следом – муж. Они умерли с разницей в один день.
Оля в ужасе прикрыла рот ладошкой, по-настоящему сочувствуя этой женщине. С виду хрупкая, но такая сильная внутри… Сколько же нужно иметь сил, чтобы похоронить трех самых близких людей одного за другим? Даже представить страшно чувства Августы в тот момент.
– Мне жаль, – едва слышно проговорила Оля.
– Да, мне тоже. Но былого уже не вернуть. Так что и вспоминать об этом глупо, – графиня улыбнулась, но ее глаза блестели от слез.
– Может, хотите чаю? – предложила девушка, чтобы поменять наконец-то неприятную тему разговора, который сама же и затеяла.
– Да, я очень хочу чай, – ответила графиня, улыбаясь.
Оля ловко спрыгнула с широкого подоконника и, выйдя из гостиной, направилась на кухню. Она хотела дать Августе время побыть одной и привести чувства в порядок.
Когда девушка вернулась с чаем и тарелкой печенья, старушка уже беззаботно улыбалась. От горьких воспоминаний не осталось даже тени, и Оля облегченно
Прошло два дня с тех пор как в окне мелькнул призрак. Но каждый раз, возвращаясь в спальню и ложась в кровать, она сначала прислушивалась к идеальной тишине, витающей в поместье, и только потом закрывала глаза. А засыпала всегда с мыслями о блуждающем в доме приведении. И голос, молящий женский голос никак не шел из головы.
Оля решила дождаться выходного дня, отправиться в город и постараться разузнать о графстве Дюбуа. Сначала хотела попросить помощи у Ромы, но быстро отмела эту мысль. Попробует разобраться сама, а потом уже будет подключать к поиску информации тяжелую артиллерию. Она не сомневалась – Скоблев поможет.
– Спаси! Пожалуйста, освободи нас! – снова вкрадчивый шепот на ухо.
Оля вздрогнула. Открыв глаза, осмотрелась.
Она стояла в темноте непонятно где. А еще тело казалось невероятно легким, его плотность практически не ощущалась. Девушка хотела коснуться лица, чтобы убедиться в своих выводах, но резкий поток света ослепил. Пришлось зажмуриться.
Раздался скрип двери и тяжелые шаги. Осторожно разлепив глаза, Оля отчетливо увидела помещение, в котором находилась, но не узнала место.
Мужчина, спускающийся по узкой деревянной лестнице, привлек внимание. Лицо незнакомца казалось смазанным, будто стертым ластиком, а на плече у него, словно мешок, болталась бессознательная девушка. Свисающие белокурые пряди полностью закрывали девичье лицо.
Спустившись, мужчина небрежно кинул ношу на земляной пол. Оля шагнула к ней. Это была совсем молодая девушка, на вид не больше двадцати лет, с непримечательным лицом.
Оля поняла – незнакомец ее не замечает. И означало только одно: она спит и видит сон.
Мужчина, к удивлению, замешивал цемент. Внезапно, словно почувствовал, что за ним кто-то наблюдает, поднял голову и посмотрел прямо на Олю. Девушка даже вздрогнула и отшатнулась, но лица мужчины так и не смогла разглядеть.
Незнакомец еще несколько минут замешивал цементную смесь, а Оля рассматривала помещение. Теперь она поняла, где оказалась – в небольшом круглом подвале. В одной из стен была ниша, внутри нее свисали цепи. Для чего те нужны, даже не хотелось думать, но догадки, будто рой настойчивых пчел, постоянно приходили. А на земле, рядом с нишей, лежали темно-красные кирпичи.
Закончив с цементом, незнакомец подошел к находящейся все так же без сознания девушке и, подхватив ту на руки, понес к нише. Приковал бедняжку цепями, а потом, достав из внутреннего кармана куртки кинжал, вспорол на ней кофточку. Одежда распалась на две половины, оголяя маленькую грудь.
Мужчина провел лезвием по своей ладони. Появился кровавый продолговатый след, который он прижал к беззащитной груди девушки в районе сердца. А потом что-то произнес на неизвестном языке.
Ладонь, прижатая к сердцу незнакомки, неярко подсветилась потусторонним светом. Мужчина резко отнял руку, достал из кармана бинт, туго перебинтовал руку и стал закладывать нишу кирпичом.