Грань Миров
Шрифт:
– Ничего особенного. Ты и эти люди, – Азраил обвёл взглядом площадку и лежащих на земле Сару с Джулией. На инквизиторе взгляд задержался чуть дольше, но демон не счёл нужным снова бросать его на землю. – открыли врата и призвали меня. Теперь только от тебя зависит судьба этого мира. Карл, ты по-прежнему желаешь заключить со мной союз?
– Да! Я… Давай заключим союз, – при этих словах глава Ордена шагнул вперёд отпустив граничный столп и замер протянув руку к демону.
– Прекрасно, – Азраил резко нагнулся и сорвал с шеи Виктора медальон Первородных. – Это понадобится тебе. Возьми.
– Так их, в
– Брось их в чашу, – снова сладкий мёд вместо слов.
– Сейчас, сейчас, – глава выудил из складок мантии второй медальон и повернулся к чаше. Подняв двух близнецов над кровавой кромкой, он на мгновенье замер, погрузившись в лёгкий, приятный блеск золотого и серебряного. Где-то глубоко внутри, Карл ощутил страх. Это не было чем-то обычным, нет. Страх был древним, таким же, как и блеск в котором потонул взор человека. Казалось что вот-вот человек пробудится от сладкой дрёмы в которую был погружён тягучим мёдом, вливающимся в уши. Но чуда не произошло. Секундная заминка прошла, и глава Ордена разжал пальцы…
Медальоны исчезли за красной кромкой без единого всплеска. Кровь вовсе не колыхнулась, словно ни чего непроизошло. Зато чаша Гигии начала быстро покрываться витиеватым чёрным узором. Порча покрыла её целиком за считанные секунды, проникла глубоко внутрь металла, прямо к запечатанной в нём душе. И никто не слышал крика Гигии.
– Теперь пей.
– Что? Пить? Это же кровь, как же… – слабый, ни в чём не уверенный голос, эхом прокатился по площади. Вибрирующий воздух можно было потрогать. Так велика была Сила наполнившая место ритуала.
– Выпей, заключи союз со мной! Вечный союз и вечная власть над твоим миром и людьми. Ты же хотел именно этого. Неужели несколько грамм крови молодой девушки остановят тебя?
Карл снова повернулся к чаше, и в его взгляде больше не было сомнений. Так было нужно. Взявшись обеими руками за чашу, он снял её с граничного столпа. Поднеся её к лицу, глава Ордена наклонил чашу и начал пить. Глоток за глотком, кровь вливалась в человека, распространяя проклятье на новый сосуд. Очерняя душу.
– Что вы делаете?! Карл! Ты подчинился демону?! – выкрик Николая был наполнен злобой и негодованием. Ведь он ничего не мог изменить. Было слишком поздно. – Что это за ритуал? Чего ты хочешь?! – повернулся инквизитор к Азраилу.
– Ритуал восхождения, конечно же! – рассмеялся демон. – Я верну утраченное нами. Это моя судьба. Сейчас ты всё увидишь человек, – демон шагнул вперёд, отводя катану в сторону.
Карл не смог допить. Невыносимая боль и холод сковали его разум и тело. Что-то тёмное, склизкое. Противное самой сути человека ворочалось внутри него. Чаша упала на землю, расплескав остатки крови. Медальоны вылетели из неё, но теперь они были чернее смоли. А таинственный, древний блеск исчез без следа.
Карл из последних сил повернулся к демону. Лицо человека, искажённое ужасной мукой, было серым как пергамент. Конвульсивно дрожащие руки начали рвать собственную грудь. Человек беззвучно кричал, неспособный более сопротивляться. Холодно блеснул металл. Кровь брызнула из шеи Карла. К удивлению Николая, следившего за происходящим, она оказалась красной.
Азраил закончил смертоносное движение и медленно опустил руку. Уголки
– Pigriteris venire ad me! Anima! Maledictus aeternum, anima! Venite ad me! Sum tuus in aeternum! Ex hoc nunc et usque in praesentem veniam, corpore et animo! – вскричал Азраил в упоении.
Раскинув руки, демон стоял перед умирающим Карлом, ожидая исполнения своей мечты. Миг его славы наконец-то пришёл!
Глава Ордена захрипел и повалился в море зелени под ногами. Ярко красная лужа медленно растекалась вокруг него. Секунды шли, но ничего не происходило. Николай напрягал глаза так, что они начали болеть. Но всё равно не видел ничего не обычного. Азраил по-прежнему стоял, раскинув руки, но его желание не исполнялось. Неожиданно тело Карла дрогнуло. Затем ещё раз, более заметно. Очень медленно шевеля руками, оно перевернулось на спину и согнулось дугой. Что-то вырывалось наружу. Драло его изнутри. А затем произошло то, что Николай видел десятки раз. Карла охватило синее пламя. Как демон поверженный человеком, он сгорал на глазах инквизитора и Азраила.
– Чертовщина… – тихо произнёс Николай, не веря своим глазам, которые уже не просто болели, а практически горели тем же огнём.
В языках синего пламени родилось нечто новое. Тело растворялось на глазах, порождая на свет невообразимую страхолюдину. Худое длинное тело с угловатыми лапами и приплюснутой головой, было покрыто короткой чёрной шерстью. Демон, родившийся из Карла, сделал несколько неловких шагов и упал. Азраил безумно следящий за ним издал жуткий рёв и со всей силы пнул его. Демона подкинуло высоко в воздух. Смешно перебирая лапами и изгибаясь, он попытался выровняться, но всё равно тяжело ударился о землю.
– Что-то не так, я правильно понял? – ехидно поинтересовался Николай. Прекрасно при этом осознавая опасность, извергающуюся из Азраила.
– Молчать! Закрой рот грязная обезьяна! – ни следа былой аристократичности не было в демоне, извергающем проклятья.
– Он стал демоном. Не представляю, как так получилось, но ты ожидал чего-то другого. Кажется, твоя судьба сыграла с тобой шутку.
– Я убью тебя! Прямо сейчас! Вы грязные свиньи! Вы ни на что не способны! Ритуал, проклятье, его душа была навеки проклята. Она должна была подойти мне! Тебе смешно?! Тварь! – Азраил резко шагнул в сторону инквизитора. Тот действительно улыбнулся, но тихий смех, разнёсшийся над площадью, мгновенно заморозил всё. Азраил замер на полушаге, прислушавшись, а Николай и вовсе выкатил глаза из орбит, смотря куда-то за спину демона.
– Ха-ха-ха… Эхе-хи-хи…
– Не может быть… – дрожащим голосом проговорил Николай.
Азраил слышал, как шуршит трава под чьими-то ногами или руками. Кто-то заливающийся смехом поднимался с земли. Кто-то, кто должен был быть мёртв.
Демон медленно повернул голову и встретился взглядом с голубыми глазами охотника. Наверное, впервые в жизни Азраил был напуган. На его глазах человек, им же и убитый поднялся на ноги. Это было противоестественно. Безумно.
– Как? Почему ты жив?