Грандиозное приключение

Бейнбридж Берил

— Вижу, — сказал Фредди, и оба проводили глазами плетущуюся к углу девочку.

О'Хара нагнал Стеллу у начала подъема. Она сказала, чтоб он проезжал, она не сядет.

— Почему? — спросил он.

— Так. Дяде не понравится.

Он решил, что она идет прямо домой, и с мрачной улыбкой уехал.

Он удивился, когда она постучала в окно. Вошла, стала кружить по комнате со злым, враждебным лицом. Он зажег газ, усадил ее на коленках у огня, чтоб согрелась.

— Я не останусь, — сказала она, стуча зубами.

— Ты одевалась

бы потеплей, — увещевал он. — Ведь зима. Ты чудовищно кашляешь.

Она заявила, что лучше умрет от холода, чем наденет пальто, которое ей купила Лили. Оно ей велико и вдобавок с меховым воротником.

— Но это же великолепно, — сказал О'Хара.

— Еще неизвестно, — отрезала она. — Хлопот не оберешься. Когда на тебе меха, надо краситься. Меха привлекают внимание.

Он был, неожиданно для себя, вовлечен в дискуссию о том, действительно ли серебряная обертка лишь подчеркивает убожество подарка. Дешевку, сказала она, надо в оберточную бумагу и заворачивать. Он смутился, решив, что она раскаивается, что так легко ему отдалась. И, услышав собственный голос, утверждающий, что главное — это внимание, сам был потрясен полезшей из него пошлятиной. У нее лицо горело от пламени, она сидела на корточках на линолеуме, теребила свои грошовые бусы.

Он спросил, кто их ей подарил, и она сказала — подарок от мамы. Он извинился за свое предположение, будто они куплены у Вулворта. Она посмотрела на него не мигая и сказала — скорей всего так и есть. Потому мама и не стала их запаковывать, а оставила прямо на подушке, обвив вокруг розы.

— Как это мило, — сказал он и, ужаснувшись собственному покровительственному тону, тут же сказал, что у нее, наверно, уши горели на Рождество. Они, кое-кто из труппы, посидели в отеле «Адельфи», и Дотти Бланделл неустанно ей пела хвалу, Дотти считает, что ее роль Птолемея просто потрясающая для такой неопытной актрисы.

— Я безумно много потерял, что не видел. Ну а самой тебе понравилось играть?

— Мистер Поттер тоже был с вами? — спросила она.

— Они с Бонни отправилась в Хойлейк навестить какую-то тетушку. Тебе бы Клеопатру сыграть, знаешь? И возраст у тебя подходящий. Бэбз ни при какой погоде не годится на роль.

— Разве у Бонни есть тетя в Хойлейке?

— Бонни с юга, — сказал он. — Это Поттер — из местных.

Она смотрела на него недоверчиво, как будто подозревала в лести.

— Нет, правда, ты бы ее очень даже сыграла, — старался он. — Не одна Дотти тебя считает талантливой. "Тебе бы только чуть-чуть за собой следить, чуть-чуть заняться своей внешностью.

— Но мистер же Поттер не из Ливерпуля.

— Ну почему, — сказал он. — Его мать училась с Розой в одном классе.

Она смотрела на него, стискивая руками коленки.

— Профессия актера, — продолжал он, — еще и физический труд. Она требует человека всего. Мало уметь произносить текст. Тут и дыхание, выдержка, пластика. И очень важно выработать осанку, следить за глазами, за кожей.

Даже стоимость Рубенса может возрасти от правильно подобранной рамы.

— Дотти тебе рассказала про мой нарыв?

Выведенный из себя, он обнял ее и заставил умолкнуть. Она была настолько с ним одно, что он зажмурился.

Потом она сделалась милостивей. Он поставил на патефон пластинку, она сидела у него на коленях, закутанная в одеяло, ласково привалясь к его плечу. Сказала, что, кажется, уже почти раскусила, что к чему. Это все равно как учиться играть на рояле или на гавайской гитаре. Просто практика нужна.

Он ее баюкал в такт музыке, сонно перебирал жемчужинки. Как признание в любви, она шепнула ему в ухо:

— Ты не очень обращай внимание на мои слова. Я мелю иногда, что в голову стукнет. Вот почему дядя Вернон и хотел, чтоб я на сцену пошла.

— Какая связь, не улавливаю? — спросил он, не слишком вникая.

— Я ломаю комедию. Это я всегда. Придумываю, например, что кто-то у меня умер. Хожу на похороны, землю бросаю. Долго иногда придумываю, кого буду хоронить. Люблю репетировать грустное всякое, чтоб потом знать, как себя вести, когда до дела дойдет.

— Дуреха, — пробормотал он нежно, почти не слушая.

— Это из-за моей судьбы, — сказала она и передернулась.

Он предложил купить ей пальто. Пусть она сама выберет — деньги не имеют значения. Она соскочила с его колен, стала судорожно одеваться. Второпях сунула бюстгальтер Дотти Бланделл в карман спецовки.

— Господи Боже, — крикнул он. — Ну что я такого сказал!

Она не пожелала с ним разговаривать, вылетела за дверь. Он хотел за ней побежать, но одумался: стар уже для таких штук. Сам не свой, запутавшись в брюках, он рухнул на свою раскладушку.

* * *

Вернон поехал на этот футбол на трамвае. Решил не показываться на глаза Стелле, пока не доедет до места. Авось-либо пронесет, и она вообще его не увидит. Была неприятная минутка за завтраком, когда она спросила, с чего это он вырядился.

— Не твое дело. — сказал он и стиснул зубы, удержался, не стал ей указывать на то, сама в каком виде ходит.

— И она еще будет меня стыдиться! — обрушился он на Лили, когда Стелла наконец-то ушла. — Удивляюсь, как ее за водопроводчика не принимают. Моя бы воля — спалил бы эту спецовку к чертям собачьим.

— Возраст у нее такой, — успокаивала Лили. — Прикрыться старается.

О'Хара ждал Стеллу возле театра. Пираты из «Острова сокровищ» с гиканьем погружали в автобус распираемые пивными бутылками картонные ящики.

Бонни, небритый, стоял на краю тротуара с помрежем «Эмпайра». Он беспокоился:

— Вы приглядите, надеюсь, за этой публикой. Хотелось бы обойтись без увечий.

— Да вы чту? — возмутился помреж. — Это же все наши примерные мальчики.

Прославленный комик, игравший длинного Джона Сильвера, мелькнул в автомобиле рядом с шофером.