Грани II
Шрифт:
– А, здорово, - кивнул судмедэксперт, показывая пальцем в сторону густых голубых елей. Оттуда прямо сейчас выбирался Костя, поддерживая под руки свою подругу из УВД. Катя вытиралась салфеткой, шагала нетвёрдо, на лице одновременно застыли нездоровая бледность, зелень как от морской болезни и розовые пятна сильно переволновавшегося человека.
– Сводил, называется, даму на премьеру.
– Здравствуйте, - сказал стажёр, который и сам выглядел так себе. Но он уже повидал разного, а потому держался.
– Что случилось?
– Фомичёв показал на театр.
– Так сразу и не скажешь, - протянул лейтенант,
– Разрешите, я издалека?
– посмотрел он на старшего по званию.
Майор кивнул:
– Спешить, я так понимаю, всё равно уже некуда.
– Сейчас,..
– он достал из внутреннего кармана куртки буклет программки.
– ..."Яблоко раздора" - новая музыкальная пьеса известного режиссёра-постановщика Сергея Фёдорова, уже прославившегося неожиданными прочтениями классических сюжетов. Эпизод древней мифологии и истории он перенёс в современность и творчески переосмыслил. Объектом спора становится парень, на брак с которым претендуют сразу три девушки: коллеги по работе и подруги. У каждой есть свои основания, и они по совету одной из родственниц прибегают к помощи постороннего, случайно выбранного человека. Но у каждого из нас есть свой "шкаф со скелетом", прошлое, откуда всегда может показаться нечто неожиданное. Отдельно стоит отметить богатое оркестровое сопровождение, которое будет подчёркивать каждое действие".
– Неплохо. Насколько я помню, в оригинале там три богини спорили, и их затроллила ещё одна, Эрида, - заметил Андреич.
– Отчего началась Троянская война.
Фомичёв фыркнул, услышав из уст пожилого судмедэксперта слово "затроллила".
– Угу, - кивнул Костя.
– В первом акте всё было хорошо. Пьеса и правда классная. А когда заканчивался антракт, я заметил, что в оркестре появилась новая виолончелистка. Смотрю, это наша дева с флэшки. Тут последний звонок, второй акт, она играет как так и надо.
Продышавшаяся Катерина добавила:
– Как будто у неё идеальный слух и профессиональное образование.
Костя согласно угукнул и продолжил:
– Я сам не заметил, когда точно всё началось. Больше смотрел, чем слушал, как и что играют. Вижу, в зале внизу какое-то шевеление. Темно же, ещё такой момент, когда на сцене света почти не было. Только платье её как будто сияет в яме. Слушаю, и понимаю, что она играет какую-то совсем другую партию, не то что было в начале. И зрители по головам друг друга к сцене лезут, как зомби. Давка, крики, короче, сюр полнейший.
Майор поднял ладонь, останавливая рассказ.
– Погоди-ка. А вас почему не накрыло?
– Не знаю. Но я включила телефон на запись, люблю виолончель...
– призналась Катя.
– Хотите послушать?
Фомичёв задумался, потом хмыкнул.
– Пожалуй да. Сбросьте, - он достал свой аппарат и дождался сигнала о передаче входящего файла.
– Потом гляну. И что дальше было?
– Дальше...
– Костя передёрнулся.
– Феечка вжарила так, что и нас почти проняло. Видения всякие нехорошие. В общем, это слышать надо было. На сцене когда рассмотрели, что к ним из зала лезут, побежали за кулисы. Выскочил Фёдоров, посмотреть что случилось, и толпа как раз в этот момент добралась туда. Его прямо растерзали...
– Тишина, - сказала Катя.
– Что?
– не понял Свиридов.
– Тишина сразу наступила. Только
Майор посмотрел на массивное здание театра и спросил:
– Кроме вас, кто-то ещё не попал под это... воздействие?
– Да, человек десять. Это те, кого мы успели заметить. Перехватили нескольких и попросили задержаться, - Костя показал на небольшую беседку метрах в тридцати, на аллее. С людьми уже беседовали двое полицейских.
Павел Андреич протянул свою неизменную фляжку.
– Хлебни маленько, попустит.
Фомичёв покосился на него, но ничего не сказал. Судмедэксперт, во-первых, был старше его по званию, ибо ряды покинул полковником, а во вторых, практический опыт за его плечами маячил колоссальный.
– Вы пока отдыхайте, мы тут сами поработаем, - подытожил капитан Свиридов, - опросим, кого надо, осмотримся.
– Есть отдыхать, - они удалились. Катю до сих пор слегка качало.
– И что мы имеем?
– вздохнул Фомичёв.
– Модель сработала, да?
Женя пожал плечами.
– Ладно, - снова вздохнул майор.
– Давайте снимем видео с внутренних камер и сами посмотрим, что там произошло.
Через некоторое время они уселись в машину и задёрнули шторки. Ноутбук принял флэшку. Женя отыскал нужный эпизод, благодаря Катиной записи они знали точное время. Для камер, которые захватывали часть инфракрасного диапазона, в зале было светло, и все увидели, как на сцену лезет людская масса. Несколько сотен человек, ломая руки и ноги, спотыкаясь на спинках и падая в проходы, не обращая внимания ни на что, волной катились вперёд. Воображение само добавляло звук к немой картинке, и от этого становилось только жутче. Как и говорила Катерина, белое платье словно светилось в оркестровой яме, выделяя край сцены и надвигающуюся толпу. Актёры, рассмотрев людскую волну, побежали за кулисы, выскочил режиссёр-постановщик, и его тут же погребла под собой обезумевшая масса. Через несколько секунд наваждение исчезло, и вместе с этим пропала засветка от белого платья. На одном кадре есть, а на следующем уже нет.
– Я бы сказал, что эта тварь набирает силу, - заметил Женя.
– Уходит от личных физических действий.
Майор провёл по лицу ладонями. Предстояло что-то писать наверх.
– Так, мужики. Есть дело. Мне нужно помещение, которое отпирается только снаружи. Внутри должен быть надёжно закреплённый стул, а ещё лучше койка. Меня надо к ней привязать покрепче, широкими ремнями, и поставить чей-нибудь телефон на штатив. Чтобы снимал, что со мной будет, и сразу писал куда-нибудь на внешку, на всякий случай. Получится?
Капитан кивнул:
– Устроим.
– Добро. Закрываете меня, я голосом даю команду на воспроизведение, и ждём. Сколько там, минуты три с небольшим она играла? Надеюсь, переживу.
Глава 28
Москва, ФСБ. Октябрь 20.. года.
Оперативный штаб операции "Принцесса"
– Вы уверены, что это стоит показывать... более широкому кругу?
– Однозначно. Предупреждён, значит вооружён. Хотя бы понимание возможной опасности уже даст некоторое преимущество.