Грани отражения

Ганская Юлия

— Что ты имеешь в виду?

Он вздохнул.

— Я думал, что ты уехала. И в госпитале сказали так же. Ты уезжала в другой город?

Казалось, что его вопрос лишен тайного смысла, но не расслабляющийся узел предупреждал о том, что это не так.

— Да, я уезжала.

Это все, что она могла сказать, не говоря правды и не пытаясь солгать.

— Прости. Я знаю, что все эти месяцы тебя преследовал сумасшедший, — Эрик закрыл глаза, словно боролся с эмоциями, — Если бы я только был внимателен сначала… Теперь-то я знаю всё о том, что он следил за каждым твоим

шагом. Заставлял испытывать страх. Причинил тебе вред.

Лия снова уставилась на стол. Она понимала, что на деле Эрик так же, как и она не испытывает ничего, но зачем-то продолжает этот фарс. Считает, что она по-прежнему влюблена в него?

— Он не причинял мне вреда.

— Ему придется ответить за это, нельзя оставлять это просто так. Ведь это касается тебя — Эрик сочувственно смотрел в её лицо

— Как продвигаются твои очередные романы? — неожиданно брякнула Лия, не ожидая от самой себя такого. Эрик принял непроницаемый вид и чуть прищурился.

— Это только домыслы газетчиков.

— Ради Бога, оставь. Давай говорить прямо, — с каждым новым словом Лия становилась спокойней и злей, — Ты получил всё. Ты теперь — без пяти минут властелин полусвета. И в твои планы не входит моя персона, что бы ты тут не говорил. Ты просто решил посмотреть на меня живьем — что же представляло из себя то, на что ты когда-то тратил свое время.

Она выпрямилась, повертела головой.

— Посмотрел? Отлично. Мы знаем, что я твоего внимания не стою, то, что ты воображал, когда не видел меня, было получше того, что я есть в жизни. Я из другого класса — когда-то я тебе об этом говорила.

Удивительно, но Эрик расслабился, словно её слова заставили его успокоиться и вздохнуть свободно.

— Ты всегда была очень умной, и это мне в тебе нравится. Ты прекрасно понимаешь всё сама, — он поправил известным Лии движением галстук и улыбнулся. Спокойной, деловой и циничной улыбкой, — то, что было, ушло в никуда. Как не печально, но наши дороги разошлись. Я должен идти дальше, создавая дальнейшее будущее. Как ты можешь стать частью этого?

Эрик оглядел Лию и, не скрывая пренебрежения, продолжил:

— Ты сможешь представлять моё лицо на встречах? Сможешь постоянно улыбаться тысячам камер? Жить и знать, что каждый твой шаг — на виду у всех?

— Иными словами, ты слишком невзрачная и простая, чтобы играть роль моей куклы, — Лия безмятежно улыбнулась ему и поднялась. Он неожиданно ухватил её за руку, останавливая.

— Считай как угодно. Пока я был тем, с кем никто не считался, ты думала иначе.

Она приподняла брови, смотря на его пальцы, ощутимо державшие её запястье, как клешни, и на шаг подошла ближе.

— Знаешь, хватит уже. Ты придумал себе историю, в которой ты — несчастный, обиженный всеми калека, теша своё раздутое самолюбие. Никто никогда не смеялся над тобой, не использовал тебя, не показывал пальцем. Ты никогда не был диковинным созданьицем. Всё это — твоя блажная выдумка, которой ты оправдываешь своё дерьмовое отношение к другим. Ты заигрался.

Он отпустил её руку, отталкивая от себя, и Лия развернулась к выходу.

— Твой доктор тоже играл в игру с названием — "Я буду рядом с тобой". Какой трогательный пример чокнутой влюбленности и героизма. А сколько пафоса — таинственные сообщения, умелая игра. Тебе она больше по вкусу, не так ли? Иначе с чего это тебе понравилось проводить столько времени в его доме?

Лия замерла на месте. Это и был тайный козырь, который Эрик держал в рукаве всё время — показать, что он знает всё, или почти всё, как он думает?

— Да, милая. Я иду дальше. И мне не важно, что за девица будет со мной рядом, главное, чтобы ничто не мешало моим планом. Тебе, простушке из госпиталя, этого не понять.

Ей хотелось развернуться и врезать ему в это красивое лицо, с таким приятным взглядом голубых глаз, за которыми пряталось только самое отвратительное из возможных качеств. Понимая, что это не даст ничего, кроме как поставит её на один уровень с ним, Лия сдвинулась с места и вышла из кафе. Теперь она однозначно похоронила прошлое.

Словно испытывая её уверенность, со страниц журналов и газет смотрели разнообразные фотографии Эрика. Интернет хронически выдавал новые слухи и сплетни о его личной жизни. Она с приятным ощущением осознавала, что для неё всё это оставалось пустым звуком. А его поступки будто показывали, что он достиг некоего предела своего успеха, а теперь закономерно спускается вниз.

* * *

Прошла ещё неделя. Время бежало своим чередом, стремительно меняя летнюю жару на прохладные по-осеннему ночи. Небо становилось выше и прозрачней, по утрам в воздухе застывала холодная тишина. Мир продолжал жить и двигаться вперед, абсолютно равнодушный ко всему, что выходило за пределы его круговорота.

Несколько раз Лия собиралась позвонить Миле. Но как-то всё не доходили руки, потом она сама забывала об этом. Вернувшись вечером домой, она сидела у себя в комнате, уже собравшись ложиться спать. Неожиданно вспомнила о том, что хотела позвонить, и потянулась за телефоном. Но вместо долгих гудков ей ответили, что абонент недоступен. Мила никогда не была раньше недоступна, это совсем на неё не походило.

Лия хмыкнула, пытаясь представить — что могло вынудить её отключить телефон. Зашла в социальную сеть, возможно, та сидела на странице, или же недавно заходила. Непонятно, что больше повергло её в шок — запись на стене, или же то, что правда отказывалась укладываться в голове.

"Милы больше нет с нами. Мама".

Десятки комментариев её друзей с соболезнованиями. Они не были с Лией слишком близки, но подругами всё же были. И то, что жизнерадостной любительницы парней, клубов и выпивки больше нет, казалось чем-то абсурдным. Она слишком любила жизнь, слишком ценила хорошие коктейли, слишком придирчиво следила за своей внешностью. Слишком была живой, чтобы умирать.

Лия перечитала то, что писали люди. Милу сбила машина. Виновного так и не нашли. Полиция продолжает его разыскивать. Это было несправедливо.